Вера Камша - Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат
Становится тихо. Как быстро все вышло и как зверски. Было десять и шесть, теперь на ногах только они с Куришем, остальные валяются вперемешку. Кто-то еще жив, стонет. Матрос, заряжавший ружья… Бок проткнут тесаком, тут ничего не сделаешь, осталось от силы минут десять. Хозяин тесака тут же, придавил своим телом ноги Лёффера.
– А вы… зверь… лейтенант…
– Ранены?
– Ранен… Пока…
Отвалить труп в сторону. Сухой гранит будто лакает хлещущую кровь; чушь, она просто уходит в трещины.
– Что? – Хриплый голос заставляет вздрогнуть. – Конец?
Похоже на то… Балбес, ты на что ползимы и весну угробил?! Вспороть липкую, горячую ткань, добраться до раны. Хлещет ручьем, спасибо, что не бьет фонтаном… Какие же тут сосуды? Куда они идут?.. И ведь не пережать, высоко!
– Куриш, к Гульдеру, живо! Я догоню.
– Говорите… как есть… Могло выйти и хуже… если б с вами не ушел… Не люблю палачей…
Руппи смотрел на своего первого пациента, а пациент нес какую-то чушь, мешая сосредоточиться. Выход был, автор учебника называл его варварским и солдатским, но «в случае невозможности применить…». То есть именно в таком случае.
– Заткнитесь! А то язык прокусите!
Кажется, он саданул куда надо! Ручей иссяк, пациент позеленел, но сознания не потерял.
– Лежать! – прикрикнул лейтенант и завертел головой. Парень с «Селезня» больше не хрипел, зато рядом пытался подняться чужой солдат, теперь чужой… У Бермессера таких не меньше сотни. Если Гульдер с ребятами тоже управились, можно собрать оружие, добежать до берега и пощипать второй баркас. Расстояние позволит… Если те повернут к Китенку, наглецам конец, второй раз так не повезет, но «Селезню» будет легче. Достаточно одного удачного выстрела из кормового…
– Ну и кошки с ним! – отмахнулся Руппи от утонувшего интенданта, про которого бубнил Лёффер. – Лежите смирно. Должно образоваться… – Как же эта пробка в сосуде называется?.. – Тихо, говорю! Дернетесь – истечете кровью.
Проклятье, он не врач и не может сидеть с ранеными и мертвыми. Книги требовали срочно согреть больного грелками, укутать одеялами и поить красным вином с медом… На камнях под пушками самое то!
– Мне надо идти. Будем живы, вернемся за вами. – Хорошо хоть день жаркий, морозить должно меньше. – Только не двигайтесь. Можете выпить, но очень немного.
Или лучше не пить? Кровопотерю положено восполнять, но не можжевеловой же! Хотя винный спирт от шока вроде бы помогает…
– Мой пистолет… зарядите, – четко попросил лейтенант. – Удачи…
Пистолет Руппи зарядил, но сперва пришлось добить парня со «Звезды». Оставить с ним Лёффера Руппи не мог, как и остаться. Выживет – хорошо, нет… Ну, не повезло.
Лейтенант проверил шпагу и полез напрямую, через вершинку. Труднее, зато ближе, и на море глянуть лишний раз не помешает. На полдороге Руппи догнал ветер. Поднялся-таки, скотина! С моря, с северо-запада… Такой нужный, такой подходящий… Теперь бы отбиться от десанта, а дальше Юхан выведет.
Пушечный, нет, не выстрел, залп напомнил о Бермессере. Всем бортом? По кому?! Руппи бросился наверх как пришпоренный. С горки баркасы и впрямь были как на ладони. Один уже на входе в пролив, второй чуть отставал, и они, Леворукий их бей, лихорадочно разворачивались… А кто б на их месте не развернулся?!
Туманная дымка, казавшаяся такой далекой, почти добралась до «Звезды». И вместе с ней… большой, окутанный дымом трехмачтовик. Вот вам и полный бортовой! Неизвестный линеал на всех парусах пер прямо на Бермессера, можно было не сомневаться – не пройдет и пяти минут, как абордаж обязательно состоится. Только жертвой его будет отнюдь не «Хитрый селезень».
Глава 10
Устричное море
400 год К.С. 10-й день Летних Волн
1
Батарея средней палубы разом изрыгнула пламя и дым. Когда совсем рядом из серо-белой клубящейся пороховой мути проступили мачты с наполняющимися ветром парусами, Вальдес прищелкнул пальцами и подмигнул Луиджи:
– Жизнь полна радости, твое высочество! Абордажной команде – наверх! Как все же тесен мир вообще и море в частности… Рулевой, один румб влево!
Туман и пороховой дым, стремительно редея, возвращали глазам море, небо и чужой корабль. Трехмачтовый, трехпалубный, светло-коричневый, такой знакомый, он лежал в дрейфе, и память подтверждала – да, тот самый!
Перед глазами словно промчался сверкающий шквал – серебряная рана на свинцовой осенней воде… Ветер смеется, и вместе с ним смеются марикьяре. Взятый в два огня дриксенский авангард изо всех сил отбивается от превосходящего противника. И мощный трехпалубник, бросающий свое место в строю, своих товарищей… «Прохвост один…» Он и есть! «Глаб-как-то-там». Бермессер.
– Так вот почему ты не повернул!
– А я должен был повернуть? – удивился Вальдес. – Зачем?
– Ты получил приказ вернуться со «Змеем». И вернуть эскадру.
– А кто говорит, что я вернусь без него?
Луиджи прыснул. Стоя на корме «Астэры», фельпец прекрасно видел как следующего в кильватере флагмана «Змея», так и добычу. Бермессер стоял всем бортом к атакующему врагу. Бортом! Ну, раз Ротгер уверен, что это то, что нужно, капитан Джильди тоже не возражает.
– Господа, мы в недоумении! – Вальдес уставил трубу куда-то вправо вдаль. – С кем же тут воюет мой любимый Бе-Ме? А ведь воюет, да как отважно!
Лишившееся тумана море выглядело пустым – в кого тут можно стрелять? – но выстрелы были! Туман, он отлично передает звук. Тогда показалось, что палили совсем рядом. Фельпец вскинул трубу и тут же опустил – корпус и одетые парусами мачты добычи уже загородили обзор. В паутине снастей суетились матросы, но порты правого борта… закрыты?!
– Стрелять могли носовые, – не сдержал удивления Луиджи, – но цель?
– Говорят, один дурак любил бить ворон, – живо откликнулся Ротгер. – Он плохо кончил. Бе-Ме, видимо, покусился на уток.
– Уток? – не понял Луиджи.
– В самом деле, при чем тут утки? Наверное, я думал про чаек. Твое высочество не желают сменить туалет? Такой ответственный визит…
Луиджи, даже не огрызнувшись, надел поданный матросом шлем и повернулся, давая затянуть ремни кирасы.
– Все еще без герба? – укорил адмирал. – Господин Варотти расстроится, он такой верноподданный… Рубен, подходим левым бортом, с носа! Приказ «Змею» – заползать с кормы. Пустая палуба… Интересно, чем заняты мои любимцы? Они думают, что я им снюсь? Кстати, о грезах. Ты точно решил вернуться?
– Да.
– Но у нас веселее. Дядюшка Везелли этим летом нас не почтит по причине сухопутного смертоубийства, зато в Фельпе тебя станут учить жить. И потом – рыженькая баронесса… Твои сны говорят о многом.
