Кэролайн Стивермер - Академия магии
Король отвел взгляд.
— Галазон.
— Да.
— Мне очень жаль. — Его голос звучал тихо, почти как шепот.
Она была удивлена тем, как слабо его сочувствие тронуло ее. Ей пришлось закрыть глаза, чтобы утаить свою реакцию.
— Я должна спросить вас еще об одной вещи.
— Спрашивайте. Поймите, что мне, возможно, придется снова отказать вам. Но спрашивайте. Я отвечу, если смогу.
— Что вас так напугало? Что я, по-вашему, делала там, у разлома?
— Я… я опасался, что вы подойдете слишком близко и навеки исчезнете в этой расщелине. Простите меня. Я хочу искупить свой глупый поступок.
— Глупый? — Ее гнев вспыхнул так внезапно, что она испугалась. — Вы называете его глупым?
— Я был глупцом. Как иначе я могу это назвать?
— И вы по глупости отдали приказ… — Она осеклась. Его спокойствие привело ее в ярость.
— Я по глупости забыл, что вы… это вы.
— Как вы можете выглядеть таким спокойным? Вы хоть понимаете, что вы наделали?!
— Я отдал приказ, о котором сейчас горько сожалею. Но вы уцелели.
— Вы ничего не понимаете. — Она зашагала взад и вперед вдоль окон. — Я отдала Галазон. Я позволила ему уйти в разлом. Разлом хотел еще. Но я не могла заставить себя отдать и Тириана тоже. А потом, потом вы отдали свой приказ. О котором теперь горько сожалеете.
Все еще сохраняя спокойствие, он тихо ответил.
— Значит, Тириан победил. Он вас защитил. Его наняли охранять вас, и он это сделал. Какой конец мог быть для него лучше?
Фэрис повернулась к нему.
— Почему вы надели черное именно сегодня? Я знаю, почему я в черном. А почему вы? Траур?
Казалось, он изумлен.
— По слуге не носят траур.
— Вы все еще не понимаете? Он не был для меня слугой.
Король ошеломленно смотрел на ее искаженное гневом лицо.
— А кем тогда? Кем еще он мог быть?
Ее руки тряслись, когда она протянула их к нему. Ее голос дрожал, когда она ответила:
— Перчаткой на руке. — Она медленно сжала пальцы в кулаки. — Всем.
Ярость душила ее. Она оставила короля стоять, уставившись в пустоту. Горе и гнев погнали ее по замку, из зала для приемов на верхние этажи, охраняемые львами.
На Сретенье Фэрис снова стояла на пустынной высоте, где раньше проходил разлом. Небо затянули облака. Устойчивый ветер с запада обещал скорое ненастье. Далеко внизу лежали узкие, шумные улицы Арависа. Фэрис не уделила им даже взгляда. Она смотрела на запад. Не считая львов, которые любили ее общество, она была одна.
Партия монархистов перестала играть какую-либо роль в политике Аравиля. Лорд Бринкер Налланин и его супруга отбыли в Финляндию. Их дочь, которую сочли слишком юной для подобного путешествия, отослали в Галазон вместе с няньками. Рид сопровождал их в Галазон-Чейз, который стал домом ребенка на зимние месяцы.
Как только наступит весна, Рид должен перевезти девочку и ее нянек в Шилинг, где Проспериан поручат заботам Уорена и Флавии Вудровел. За содержание ребенка Вудровелам снизили налоги: они будут вносить одну сосновую ветку раз в год. Свежую ветку.
Чтобы обезопасить замок, двери на лестницу хранительницы пришлось запереть и заложить кирпичом. Вход в тупик Край света закрыли и поставили там охрану.
Король продолжал жить в молчаливом спокойствии. Его некогда напряженное расписание светских развлечений сменилось почти полной изоляцией. Хотя эта перемена беспокоила его министров, его усердие тревожило их еще больше. Он, кажется, твердо решил пересмотреть все нюансы своих политический обязанностей.
Занятия в Гринло еще не закончились. Отсутствие мадам Брейлсфорд невозможно было оправдывать бесконечно. Неделю назад с большой неохотой Джейн распрощалась с подругой и уехала.
На Сретенье Фэрис смотрела на Гринло с высот Арависа. Вдалеке она увидела, как блестящий лимузин «Минерва» пронесся с ревом через пески отлива по хребту мощеной дороги. Длинный автомобиль с шиком подъехал и остановился перед воротами.
Не успел мотор заглохнуть, как зеленое окошечко в воротах распахнулось. Показалось лицо привратника, круглое и покрасневшее от студеного ветра.
— Мы здесь не пользуемся автомобилями.
Дверца со стороны водителя открылась, и появилась Джейн Брейлсфорд, одетая в безупречный дорожный костюм из Парижа.
Привратник пришел в отчаяние.
— Прошу прощения, мадам Брейлсфорд. Я думал, вы туристка.
Джейн нагнулась к окошку и сказала человеку, сидящему в автомобиле:
— Спасибо, Чарльз. Я пошлю людей за багажом, пока буду давать отчет декану. Вы не беспокойтесь. Между прочим, рекомендую пообедать у матушки Пулар. Еще раз спасибо за то, что позволили мне попрактиковаться в вождении. Если дядя Амброуз заметит что-то неладное в коробке передач, валите все на меня. О, и не волнуйтесь насчет того, что придется оставить лимузин на время ленча. Уверена, привратник будет рад присмотреть за ним.
Привратник с отвращением захлопнул окошечко. Через секунду деревянные ворота открылись.
Джейн вошла в ворота Гринло, видимое сооружение из дуба и невидимое — из воли декана. Она перешагнула порог и исчезла из поля зрения Фэрис.
Оставшись одна на высотах Арависа, Фэрис отвернулась. Далеко внизу лежали узкие, шумные улицы. Она не удостоила их взглядом. Она ощущала растущее чувство одиночества.
Фэрис сняла с шеи тонкую цепочку, на которой висел ключ от лестницы хранительницы. Задумавшись на секунду, она позволила ключу раскачиваться и вращаться, любуясь тем, как его грани отражают утренний свет.
Львы оглянулись на дверь. Она проследила за их взглядом и увидела выходящего короля. Он направился к ней, скованно, почти настороженно. Фэрис с неприязнью отметила, что он по-прежнему одет в черное, и нарочно повернулась к нему спиной.
Герцогиня смотрела вниз. Там лежал город, полный людей, равнодушный, занятый бессмысленными делами. Она вытянула руку, и ключ повис, сверкающий и безупречный, над краем пропасти.
— Управляющий сказал мне, что вы здесь, — тихо произнес король.
Фэрис не потрудилась обернуться и заметить его присутствие. Какая наглость, последовать за ней сюда. Очевидно же, что она хочет остаться одна. Совсем одна.
— Я не хотел вас пугать.
Что-то тревожило Фэрис, но она не могла понять что. Она нахмурилась, глядя на ключ, вращающийся на цепочке. Он ловил свет и отражал его.
Не дождавшись ответа, король спокойно осведомился:
— Разве вам больше не нужен этот ключ?
Она ответила холодно, с расстановкой:
— Лестница заперта. Если я разобью ключ, она останется запертой.
