Юрий Иванович - Найти себя
Грохот, конечно, при падении тел и катящихся в стороны шлемов получился немаленький, но из-за двери, которую только что павшие стражи охраняли, несся такой шум, ругань, выкрики и даже песни, что наша атака показалась сравнительно беззвучной.
На наши призывные взмахи прибежали остальные товарищи и навели в коридоре относительный порядок. За неимением другого места трупы просто сбросили в неглубокую нишу, находящуюся напротив. Место совсем для этого не приспособлено, достаточно хоть кому-то будет просто приблизиться к нише, как он сразу рассмотрит тела. Но делать нечего, и, немного приодевшись по форме убиенных, на их места встали наши охотники. А мы решились на открытие двери и аккуратное заглядывание внутрь.
Там оказался еще один арочный проход, одна из сторон которого нависала над огромным пиршественным залом. Справа проход замыкался широкой лестницей, ведущей к пирующим, а слева – массивной дверью. Так как из зала нас видно не было, да и мы туда побаивались заглядывать, мы проскочили к двери и после открытия чуть не задохнулись от пара, вони и запахов готовящихся блюд. Там проход-балкон был узкий, без арок и нависал над огромной кухней, в которой копошилось около пяти зроаков, возглавляемым тем самым поваром, который стегал меня кнутом этим утром. Здесь все было понятно: никто наверх и не посматривал, занятый работой, и при желании всех «кулинаров» можно будет перестрелять из луков, как куропаток. Вот будет ли в этом смысл? Или стоит потратить стрелы для более важных целей?
И мы решили заглянуть в пиршественный зал. Делали это на четвереньках, приблизившись к перилам и заглядывая вниз сквозь щели между балясинами. И было от чего вздрогнуть.
На пиру присутствовало более пятидесяти людоедов. За столами сидели около сорока важных, разряженных и расфуфыренных зроаков, и еще десяток только тем и занимались, что носились к бочкам, выставленным под лестницей, ведущей к нам, да наливали в кубки заказанное вино. А потом относили кубок хозяину. Видать, посудой здесь пользовались только именной, кувшины на столах отсутствовали, и виночерпиям работенки хватало. Столы ломились от блюд и закусок, но четкое осознание, из чего эти блюда приготовлены, заставило меня побледнеть и с огромным трудом сдержать рвотные позывы.
– Надо уходить! – горячо зашептал мне на ухо Миурти. – Их слишком много, не справимся.
Но я-то прекрасно помнил о том, что у меня еще оставалось в узких карманах, и ответил ему с леденящим спокойствием:
– Справимся, но мне нужна раскаленная сковорода, сквозняк и… чтобы никто не мешал из поваров.
Так и стоя на четвереньках, я сжато изложил свой план и потребовал полного содействия. Не совсем понимая, что такое нервно-паралитическое вещество и как оно действует конкретно, командир охотников тем не менее понял самое главное и не сомневался ни одного лишнего мгновения.
– Понял! Приступаем! – И первым пополз к двери, за которой стояла парочка наших замаскированных под местную стражу друзей.
Собрался разворачиваться и я, взглянул на то место, куда собирался сдвинуть руку, и окаменел: прямо на крайней плитке балкона виднелся отчетливый символ: полукруг, разделенный на три секции. Боясь, что передо мной галлюцинации, я быстро развернулся к стене и всего в метре от двери ясно, благодаря улучшившемуся зрению, рассмотрел милую моему сердцу «чебурашку» – четыре кружочка, соответствующие символу мира Земли.
Глава тридцать вторая
Оставь за собой пустыню…
Ко всему прочему, как мне показалось, и мозги стали соображать гораздо лучше, чем до проглатывания тройки первых щитов. Потому что я понял сразу: попробую ткнуться в стенку – ничего, кроме шишки на лбу, не получится. А вот по поводу стрелочек и полукругов напротив каждого символа у меня уже сложилось определенное мнение. Я припомнил мое первое знакомство с молнией и единичный вариант осмотра, и мое первое впечатление «Не влезай – убьет!» показалось самым правильным и единственно верным. Но при рассмотрении огромного количества символов и парного повторения только двух контрфорсов ассоциации возникали совсем другие.
А именно: войдешь в символ – однозначно попадешь в определенный мир. Зато если шагнешь под контрфорс – совсем не обязательно быть убитым или попасть на склад запчастей, как мне втемяшилось в голову изначально. Скорее всего, попадешь тоже в тот мир, но только уже совсем в иное, обусловленное только Грибником место. Мало того, даже если эта символика и в самом деле приведет в какой-то ангар неведомых кудесников, то и он наверняка будет на Земле. Вполне возможно, из него есть выход к людям или, что уж должно иметься по всем логическим выкладкам, возврат на это самое место. Значит… Уверенности нет ни в чем, но ведь пока не шагнешь, ничего не проверишь.
И наконец – самое главное! Если здесь имеется такой выход, то почему бы не поискать и остальные? Вдруг есть возможность прямо отсюда шагнуть в Сияющий курган. Да что там вдруг! Обязательно есть! Особенно если припомнить легенды об этой крепости Дефосс и событиях трехсотшести-десятилетней давности. Вот так и подводил тогдашний император зроаков своих воинов с мешками на голове к краю балкона, заставлял шагать, а потом и сам слишком осмелел и ринулся следом за ними. Наверняка думал, что, зная секрет, обязательно найдет выход из кургана. Да и спекся! Набив себе не одну шишку на лбу, пытаясь, как и я, шагнуть прямо в стену, а потом погибнув под мечами осатаневших от злости защитников Рушатрона.
Эх! А где мне найти нужный символ? И когда?!
Обстановка к вдумчивому и скрупулезному поиску ну никак не располагала. В действительность грубо вернул шепот Миурти:
– Мы готовы! Пока суд да дело, наши еще двоих зроаков в коридоре зарубили, те шли в малую караульную. Кровищи на полу – море, трупы из ниши вываливаются, надо торопиться! Кстати, мы здесь можем в ловушке оказаться, двери в коридор с той стороны блокируются намертво роняемыми стержнями.
Что это за хитрая система и каково ее устройство, разбираться было некогда, и я поспешил к балкону над кухней. Вначале посмотрели на массивную дверь, ведущую в пиршественную залу: она была плотно прикрыта во избежание проникновения ненужных запахов на званый банкет. После чего выбрали удобный момент, и каждый лучник выпустил по две-три стрелы. Повара, как и самый главный среди них, рухнули на пол студенистыми кулями, не задев ни одного котла и не подняв лишнего шума. Когда мы сбежали вниз, даже добивать никого не пришлось. А потом стали действовать.
Первым делом я осмотрел небольшую дверь в глубине кухни и убедился, что она выходит на тот самый двор, где утром надо мной производили экзекуцию. Запер дверь на засов и огласил:
