Руслан Бурбуля - Ахиллес, или Мир Аль-Азифа
То, как решил ахеец расположить огромное пешее войско, насчитывающее теперь сорок тысяч полноценных воинов и около двадцати тысяч вспомогательных отрядов и подразделений, поразило не только людских владык, но и как выяснилось в дальнейшем, всех их противников. Фалангу состоявшею из чернокожих гивейнцев и плебеев Сида, он установил в центре. Причем в первых шеренгах его тяжелой пехоты он поставил именно сидцев. Их длина пик и размеры деревянных щитов, по мнению ахейца должны стать внушительной силой об которую разбились бы натиск даже таких существ, как Сурги. Гивейнцы были поставлены в задние шеренги. По его мнению они превосходили желтокожий воинов в физической силе и должны были своей массой напирать на впереди стоящие ряды, создавая тем самым искусственное давление. Фаланга насчитывала тридцать тысяч человек и была разбита на пять равных прямоугольника. Перед тяжелой пехотой, ахеец разместил многосичленых лучников из Извечных топей и гивейнских метателей дротиков. Эти воины должны были первыми начать битву. После того, как они прольют первую кровь врага, пельтасы должны были просочиться через разрывы фаланги и сгруппироваться позади ее строя, после чего боевое построение, должно было слиться в еденный строй. По мере того, как будут таять первые шеренги тяжелой пехоты и между наседающими врагами и ними окажется допустимое расстояние для стрельбы из луков и метания дротиков, эти подразделения, должны устроить над головами наседающего противника, настоящий смертельный дождь из стрел и дротиков. На левом фланге обьединеного войска, располагались степняки и инды. Более того именно там Ахеец распределил всех людских шаманов и колдунов. По правую от фаланги сторону, находились сидские наездники и сам Ахиллес с тремя тысячами лучших гивейнских 'мечника', вооруженных своими продолговатыми черными щитами и медными боевыми серпами.
Нелюди Аль-Азифа были разьеденены на отдельные войска. По центру располагались десять тысяч сургов. Против правого фланга человеческого войска выстроился знаменитый кентаврский клин и неврская стая. Кенов было приблизительно восемь тысяч. Невров небольшие двух тысяч. На левом фланге против степняков расположились низкорослые гоблины, со своими боевыми големами. Големов было не так уж и много. Не больше тысячи, зато численность хунских пращников просто не поддавалось подсчету. Херувимы в количестве ста двадцати особей, расположились в стороне от всего этого огромного скопища двуногой живности. Их старший самец решил первоначально уничтожить вурдскую сотню, что хмуро косились с расстояния в пятниста шагов на двухтысячную толпу крылатых торитов.
Альбиносы не выставили на плато ни одного своего война. У них был свой враг. Пикты и минотавры. Хотя именно последние, были если можно так сказать, невольными союзниками красноглазых людей. Их немногочисленное каре в шестьсот воев, расположилось прямо посреди деревянного настила великого аргоского базара. Все постройки были бесжалосно преданы тяжелым минским секирам и сейчас плавали на поверхности лазурной лагуны, ставшей темной от тел земноводных легионеров.
Все ждали сигнала. Каждому оракулу своего народа Боги объявили, что битву придется начать по сигналу Изначального.
С начала в воздухе появилось знамение. С неба стали падать маленькие звезды. Их приземление сопровождалось красивым огненным хвостом и громким свистом. Чем больше падало звезд, тем сильнее становился свист переходящий в монотонный гул. Все без исключения элементарии уставились в располосованное огненными трассами небо.
Огненное небесное око, теперь находился так близко, что казалось протяни руку и ты прикаснешся к его телу. И тут звездопад прекратился и землю окутала зловещая тишина.
***
Первыми в атаку ринулись Сурги. Эти двухметровые твари, издали такой рев, что казалось само небо обрушилось на грешную землю. Если бы не глубокий строй фаланги, желтокожие пикинеры Сида, пожалуй бы тут же пустились кто куда горазд. Но так, как деваться было решительно некуда, фаланга ощетинилась пиками и со страхом в глазах стала ожидать первого столкновения. Когда несущуюся толпу сургов и лучников Извечных топей, разделяло всего сто пятьдесят шагов, в небо, взвились первые стрелы. Затем настал черед дротиков. Первые две шеренги беснующихся тварей, были сражены на повал. Они повалились на каменистую почву плато, внеся в общую массу своей стаи сумятицу. Задние спотыкались о тела своих впереди падших сородичей. Образовалась кратковременная свалка. Она и позволила легко вооруженным пелтасам, ускользнуть от устрашающих челюстей и лап полуразумных ящериц. Но уйти из под удара удалось естественно не всем. Когда схлестнулись первые ряды человеческой фаланги и толпы сургов, по всему плато, прокатился еденный раскат боли, ненависти и страха. Людям еще повезло, что их численность намного превышало численность сургов, иначе бы при равных условиях, их не спасли бы даже длинные пики и большие прямоугольные щиты. Сурги не даром считались полуразумной расой. Каждая особь в отдельности, представляла очень молниеносного и изворотливого противника однако в огромной толпе, эти твари превращались в стадо хищных животных, которые могли перегрызть глотку не только своему противнику, но и своим же соплеменникам.
Первые две шеренги были нанизаны на сидские пики словно мотыльки на булавку. Но сурги были живучи. Пронзенные ящеры, не смотря на боль даже будучи пронзенными насквозь, все равно пытались подобраться к первому ряду фаланги. И за считанные мгновения им это удалось. Уже умирая, каждый из них производил по два три удара своих лап, разрывая в клочья как деревянные щиты, так и человеческие тела. Так один за другим, фаланга стала терять своих бойцов. Но первый удар, она все же выдержала.
Гремлены с шумным гиканьем устремили бег своих длинноногих птиц в сторону степняков. Те в свою очередь, пришпорив своих огромных шакалов, так же стали стремительно приближаться навстречу своему противнику. Первыми понесли потери люди. Невысокие гремлины еще до сближения выпустили на полном ходу, целую тучу своих небольших заточенных бамбуковых дротика. При первом залпе, погибло не меньше пятидесяти степняков. Когда обе массы столкнулись, положение кардинально изменилось. Огромные шакалы туже принялись рвать в клочья длинношеих страусов. При этом их седоки, явно не отставали от своих клыкастых коней. Своими длинными медными палашами, они родили направо и на лево. Гремленский воевода, видя к чему может привести долгое противостояния его всадников с столь грозным противником, приказал трубить в рог, обозначая ложное отступление. Нелюди тут же развернули своих птиц и понеслись в сторону откуда и начинали свою атаку. Обладая колоссальной скоростью, страусы легко оторвались от медлительных шакалов. Отступая, каждый из гремлинов выпустил в преследователей не меньше одного дротика. Десятки степняков со своими зубастыми тварями, тут же повалились наземь, утыканные небольшими дротиками.
