Дэвид Эддингс - Властелин мургов
— Хорошо, — молвил он наконец. — Поскольку ты не можешь выбросить из головы случившееся, я полагаю, что ты не нанес самому себе непоправимого ущерба. Давай вернемся к огню. В этом лесу сыро и холодно.
Гарион дурно спал той ночью, и Сенедра, которую он почти испуганно прижимал к груди, беспокойно вздрагивала, то и дело всхлипывая во сне.
Наутро Белгарат, проснувшись, вышел из палатки и раздраженно огляделся.
— Дикость какая-то! — взорвался он. — Где солнце?
— Оно скрыто тучами и туманом, отец, — откликнулась Полгара, спокойно расчесывая длинные, темные волосы.
— Это мне известно, Полгара, — раздраженно ответил он, — но мне необходимо видеть его хотя бы время от времени, чтобы определить верное направление. Может кончиться тем, что мы будем ходить по этой чаще кругами.
Тоф, занятый костром, поднял голову и поглядел на старика. Лицо великана было невозмутимым, как всегда. Он поднял руку и указал слегка в сторону от их вчерашнего направления движения.
Белгарат насупился.
— Ты совершенно уверен?
Тоф кивнул.
— Ты прежде бывал в этих лесах?
Немой великан снова кивнул и вновь уверенно указал рукой в том же направлении.
— И если мы поедем туда, то выберемся из леса прямо на южном побережье, неподалеку от острова Веркат?
Тоф вновь кивнул и занялся огнем.
— Цирадис сказала, что он едет с нами, чтобы помочь в наших поисках, дедушка, — напомнил Белгарату Гарион.
— Хорошо. Ежели уж он знает дорогу, то пусть и будет нашим проводником в этой чаще. Я устал тыкать пальцем в небо.
Они проехали около двух лиг, следуя за Тофом, который уверенно вел их по еле приметной тропе, когда Полгара внезапно натянула поводья своего коня и вскрикнула:
— Берегитесь!
Из тумана со свистом вылетела стрела, пущенная прямо в Тофа, но великан успел защититься своим исполинским посохом. Из леса выскочила орда оборванных людей — среди них, несомненно, были мурги, но большинство принадлежали к некоей неизвестной путникам расе. Вооружены они были чем попало.
Мгновенно оценив ситуацию, Шелк соскользнул с седла и молниеносно выхватил оба своих кинжала из-под зеленого одеяния работорговца. Когда вопящие бандиты кинулись на него, он прыгнул им навстречу, вытянув вперед руки с двумя массивными кинжалами, словно два копья.
Спрыгивая с седла, Гарион увидел, как Тоф тяжелым посохом крушит врагов направо и налево, а Дарник, вооруженный топором, довершает дело.
Гарион выхватил из ножен меч и бешено завращал над головой сверкающим клинком. Один из бандитов подпрыгнул высоко в воздух, неумело имитируя тот самый боевой прием, которым частенько пользовался ловкий Шелк. Но техники ему явно недоставало. Вместо того чтобы с размаху ударить Гариона пятками в лицо или в грудь, бандит напоролся прямо на острие меча, которое легко пронзило его насквозь.
Шелк тем временем поразил прямо в сердце одного из злодеев и успел развернуться, чтобы вонзить второй кинжал другому прямо в лоб.
Тоф и Дарник, двигающиеся навстречу друг другу с разных концов поляны, опутали веревками кучку нападавших и теперь методично уничтожали одного за другим, а враги лишь беспомощно дергались, пытаясь высвободиться.
— Гарион! — раздался вдруг отчаянный вопль Сенедры.
Обернувшись, он увидел, как коренастый небритый человек стаскивает с седла сопротивляющуюся королеву, замахиваясь остро отточенным ножом. Но пальцы его вдруг разжались, нож вонзился в землю, а злодей обеими руками схватился за горло, вокруг которого обвился тонкий шелковый шнур. С ледяным спокойствием златовласая Бархотка, упершись коленом в спину содрогающегося бандита, все туже затягивала петлю. А Сенедра в ужасе глядела, как тот, кто чуть было не убил ее секунду назад, задыхается на ее глазах.
Гарион вновь обернулся и принялся, орудуя мечом, прокладывать себе дорогу сквозь полчище ошеломленных врагов. Поляна огласилась воплями, стонами и треском разрываемой одежды и рассекаемой плоти. Заросшие щетиной люди отскакивали подальше от широкой просеки, усеянной трупами, по которой двигался Гарион. Наконец они дрогнули и побежали.
— Трусы! — закричал им вслед человек в черной одежде.
Он поднял натянутый лук и прицелился прямо в Гариона. Но вдруг согнулся пополам, и стрела со свистом воткнулась в землю: один из кинжалов Шелка вонзился прямо ему в живот.
— Никто не пострадал? — спросил Гарион, оглядывая поляну. С лезвия его меча капала кровь.
— Разве что они, — радостно рассмеялся Шелк, с видимым удовлетворением озирая груды окровавленных тел.
— Пожалуйста, не надо! — в ужасе закричала Сенедра, обращаясь к Бархотке.
— Что? — рассеянно спросила светловолосая девушка. Она все еще с силой тянула за шнур, сдавливающий шею задушенного, тело которого уже обмякло и осело на землю. — О, прости, Сенедра! — спохватилась она. — Кажется, я несколько увлеклась.
Бархотка выпустила шнур, и мертвец с почерневшим от удушья лицом упал на землю у ее ног.
— Ловко сработано! — похвалил ее Шелк.
— Это дело привычки, — промурлыкала Бархотка, аккуратно сворачивая шелковое лассо.
— Похоже, ты воспринимаешь такие вещи спокойно.
— Нет ровным счетом никаких причин для волнения, Хелдар. В конце концов, нас, помимо всего прочего, и этому обучали.
Шелк раскрыл было рот, чтобы ответить, но совершенно очевидно было, что будничный тон девушки сбил его с толку.
— Ты что-то хочешь сказать? — спросила она.
— Нет, ничего.
Глава 22
— Прекрати! — с отвращением воскликнул Дарник, обращаясь к Сади, который ходил по поляне, методично вонзая свой маленький кинжал с отравленным лезвием в каждое тело по очереди.
— Это просто для верности, добрый человек, — невозмутимо ответил Сади. — Опрометчиво с нашей стороны было бы оставить за спиной врага, который, возможно, лишь притворяется мертвым.
Подойдя к человеку в черном, которого поразил кинжал Шелка, Сади вдруг изумился:
— Что это? Да он еще жив!
Евнух перевернул лежащего лицом вверх, чтобы взглянуть ему в лицо, и, ахнув, отдернул руку.
— Подойди! Лучше тебе самому поглядеть на это, Белгарат.
Старик приблизился к евнуху.
— Разве эта вот пурпурная подкладка его капюшона не свидетельствует неопровержимо о том, что этот человек — гролим? — спросил Сади.
Белгарат мрачно кивнул. Потом склонился и легонько коснулся рукояти кинжала Шелка, все еще торчавшей из тела.
— Этот долго не протянет. Можешь ты дать ему какое-нибудь снадобье, чтобы привести его в сознание хотя бы ненадолго?
— Могу попытаться. — Сади подошел к своей лошади и достал из короба скляночку с желтой жидкостью. — Не принесешь ли мне чашу с водой, добрый человек? — обратился он к Дарнику.
