Вадим Панов - Ручной Привод
Данс…
– Чертова труба!
– Чего хотел Мартин?
– Доброты! – рассмеялся напарник. – У Издераса только что родился первенец, и Мартину кажется, что он слишком зол и жесток, а потому не сможет воспитать сына должным образом. Каков зверь, а?
– Юля сделала бы его другим человеком, – уверенно произнес Герман.
– Согласен. – Ясень плюхнулся в кресло и по-прежнему «весело» продолжил: – Хорошо, что мы взяли Пандору живой, правда?
– Почему?
– Теперь ее будут публично судить, что приведет к большому скандалу и на некоторое время заставит Царства отправлять на Землю меньше нелегалов.
Длинную и немного нескладную фразу Виктор выпалил почти скороговоркой. Готовился.
Но главное заключается в том, что вынесут приговор и приведут его в исполнение другие. Не Ясень.
Перед напарником он чист – все сделал по закону. Подыграл своим, исполнив просьбу руководства, – это обязательно зачтется. Получается – кругом хорошо. А непонятную, неизвестно откуда взявшуюся тоску, что поднимается из самой глубины «искры», спишем на естественное волнение: в конце концов, он впервые принимает серьезное решение в ранге коменданта Подстанции.
– Не стоит бежать от ответственности, – негромко произнес Карбид.
Ясень скривился:
– Мы поймали преступника, наш долг исполнен.
– Мы имеем право осудить Пандору.
– Жаждешь крови?
Ну, Герман, продемонстрируй, как низко ты пал! Покажи, что готов воспользоваться своим положением ради банальной мести. Покажи! Уговори меня, коменданта, приговорить Пандору! Я не изменю решения – на это есть еще одна причина, никак не связанная с просьбой Буша, но мне хочется увидеть, как ты унижаешься.
– Поиск преступников – самая энергичная и… интересная часть нашей профессии, – спокойно начал Карбид. – А вот дальше, Ясень, начинается дерьмовый раздел: мы должны определить, что будем с пойманным делать? У меня есть три резона не отпускать Пандору. И я их тебе назову.
Данс… данс… данс…
Герман выдержал паузу, давая Ясеню возможность оценить сгустившееся в дежурке напряжение, после чего продолжил:
– Первое. Я хочу отомстить за Горелого. Это очень важно для меня и для всех нас.
– Прикрываешься подчиненными?
– В первую очередь – это важно для меня, – повысил голос Карбид. – Ребятам Горелый был комендантом, а мне – другом. Но они все равно не поймут, если ты отпустишь убийцу.
– Намекаешь, что я не впишусь в систему? – прищурился Виктор.
– Не намекаю, а предупреждаю.
– Грубо…
– Второе, – перебил напарника Герман. – Я получил соответствующие инструкции от Догматовского.
А вот это признание Ясень никак не ожидал услышать.
– Ты что?
– Думая, что делать с преступником, мы не имеем права врать друг другу. Так гласят инструкции Царств, и так хочет Ручной Привод, – твердо произнес Карбид. – Догматовский попросил меня устранить Пандору, потому что ее убийство – единственное, что удерживает от активных шагов наших радикалов. У них нет доказательств, что Пандора – ваш агент. Как только они их получат, то направят на Землю «чистильщика». Вы ответите. Эскалация приведет к очередной войне между Царствами.
– Которая, разумеется, выгодна нам, – попытался съязвить Виктор.
– Никому не выгодна, – резанул Герман. – Все в дерьмо окунутся.
– Ах да, ты же пацифист!
Но легкий тон не удался. Чувствовалось, что показушная веселость Ясеня растворилась в искренности напарника и долго скрываемая боль начинает сжимать «искру».
– Третье, самое главное: Ручной Привод ждет твоего решения, комендант, твоего личного. Выстраданного. Обдуманного. Теперь у тебя есть вся информация. Наложи ее на бонусы, которые обещал Буш, перемешай и сделай выбор.
– Я сделал! – рявкнул Виктор. – Сделал сам, черт бы тебя побрал! – Он вскочил и врезал кулаком по столу. – Думаешь, мне важны пряники от Буша? Важны, врать не стану. Но, в первую очередь, Пандора преступник! Наглый, беспринципный «резчик», убивший несколько «искр», понятно? Преступник, который ждет расплаты. Я хочу ее наказать! – Не удержался и выложил на стол свой главный козырь: – Я считаю, что грехи Пандоры тянут на самую страшную кару, а возвращение для нее – хуже всего на свете!
Герман вздрогнул:
– Откуда знаешь?
– Она сдалась Юле почти без сопротивления. Она не ушла, хотя у нее была возможность. Карбид, я разбираюсь в людях не хуже тебя. Я поговорил с нею и понял: Пандора не хочет возвращаться!
– Хочет пойти на второй круг? – Карбид не мог поверить словам напарника.
– Она его жаждет!
Несколько мгновений Герман ошарашенно молчал. Затем его губы растянулись в усмешке.
– Она хочет на второй круг… – Плечи медленно опустились, словно выдавливая из Карбида жажду мести. Из взгляда исчезло напряжение. Разгладились морщины на лбу. Он не простил ее, но отношение изменил. – Пандора хочет пойти на второй круг… Получается, в этом гребаном мире еще есть место раскаянию.
– Она хочет уйти от правосудия.
– Она ненавидит себя. Ей тошно думать о том, что она натворила, во что превратилась. Она раскаялась.
– Пандора – «резчик», – отчеканил Виктор. – Я считаю, что она должна получить максимальное наказание за свои преступления. А самая страшная для нее кара – вернуться во Вселенную.
– Без жалости, да, Ясень?
– По заслугам, Карбид, по заслугам. Меня никто не жалел.
– Так стань лучше.
Теперь вздрогнул Виктор:
– Что?
– Стань лучше тех, кто не жалел тебя. Позволь Пандоре расплатиться. Она пытается спасти свою бессмертную «искру» ценой самой себя. Ты ведь понимаешь, от чего она отказывается и чего ей это стоит. Она исчезнет. Окончательно и бесповоротно исчезнет.
– Она должна быть наказана!
– Ее не будет, – напомнил Герман. – Пандоры, которую мы знаем, больше не будет. А «искра» спасется.
«Чего больше в словах Карбида? Желания подыграть своему Царству? А вдруг во Вселенной действительно назревает война? Хочет отомстить, как решил? Но ведь я сказал, что возвращение для Пандоры – самая тяжкая кара. Может, он мне не поверил? Смешно – Герман распознает ложь не хуже меня, а возможно, и лучше».
– Ты что, простил ее?
– Нет, – поколебавшись, ответил Карбид. – Я верю тебе, и с удовольствием бы отправил Пандору наверх, переломав ее ко всем чертям. И мне было бы не стыдно. Но она раскаялась, Ясень, понимаешь – раскаялась. И поэтому заслужила свой шанс.
Он подошел к столу, за которым сидел нахохлившийся напарник, и выдвинул ящик.
– Я сейчас уйду. Ты – комендант, и решение примешь сам. Либо отправишь сообщение наверх. – Герман взглядом указал на телеграфный аппарат. – Либо… – Он достал из ящика револьвер, положил его перед Виктором, выдержал короткую паузу, и добавил к оружию один патрон. – Либо сделаешь другой шаг.
