Саймон Браун - Сын соперника
Гэлис испугалась до такой степени, что чуть было не приказала открыть огонь, который не смог бы причинить ривальдийцам большого вреда, потому что они находились еще слишком далеко.
Однако стоит замешкаться, и Кевлерен пустит в ход магию… Полома рассказывал ей, что в свое время Намойя принес в жертву свою Избранную, дабы уничтожить ополченцев, ставших на его пути.
Пока Гэлис колебалась, ривальдийцы неожиданно опустили огнестрелы, прокричали боевой клич и кинулись в атаку.
Первые две шеренги ополченцев без приказа открыли стрельбу. Часть нападавших упала замертво, но их товарищи всего лишь перепрыгнули через тела и бросились дальше.
* * *
Сефид обновился и стал гораздо мощнее, чем раньше.
Лерене казалось, что она спокойно могла доплыть на нем обратно в Омеральт. Небеса наполнились им, отражая море крови, растекавшееся у ног императрицы. Каждая клеточка тела Лерены горела словно в огне, хотя боли она не чувствовала.
Теперь правительница Хамилая могла видеть сквозь небо, сквозь моря и океаны, сквозь саму земную твердь… Она могла слышать мысли каждого живого существа в этом обновленном мире, чувствовать боль, страх и даже любовь.
Тут Лерена заметила два призрака, парящие неподалеку. Они получали удовольствие от ее жертвоприношения. Императрица искренне за них порадовалась.
Но не будем отвлекаться, сказала она себе и сосредоточила свое внимание на Беферене. Лерена увидела, что хамилайской армии — с ее помощью, разумеется, — наконец-то удалось взять крепость. Даже отсюда она слышала стоны умирающих ривальдийцев.
Императрица была довольна победой и в то же время от всей души жалела своих беференских подданных, как теперь их нужно было называть.
Ничего, она поможет им… Она поможет всем, кто докажет ей свою преданность. Они будут любить ее так, как Акскевлерены всегда любили Кевлеренов. Теперь Лерена — самый могущественный человек во вселенной, и для всех людей в мире естественным чувством является любовь к ней.
Императрица опустила глаза и увидела Паймера. Герцог свернулся калачиком у ее ног, словно малое дитя. Его следует защищать больше всех остальных. Она ведь не могла заглянуть в будущее, хотя начала задумываться и над этой возможностью. Наступит время, и дядя ей очень пригодится.
Лерена приказала собрать тела мертвых родственников и их Акскевлеренов и разжечь погребальный костер.
— Его дым разнесется по всему миру, — тихо и ласково сказала она Паймеру.
* * *
Стоя на середине Длинного моста, Намойя отдал солдатам приказ атаковать.
Он внимательно наблюдал за ходом боя и едва не захлопал в ладоши, когда увидел, что неприятельские ополченцы слишком рано открыли огонь. Вслед за этим начались сюрпризы.
Первые две вражеские шеренги быстро и четко отступили назад, а у тех, кто занял их место, в руках оказались копья и мечи.
Солдаты Намойи двигались слишком быстро и просто врезались в ополченцев, напоровшись на выставленные копья. Бой превратился в свалку.
Следующим сюрпризом для Намойи стало появление белокурой женщины-стратега, которая взяла его в плен во время последней битвы за Кидан. Она — его злейший враг, одна из тех, кого Кевлерен собирался убить лично.
Но сначала надо разобраться с оборванцами, которые мешали продвижению его солдат…
Ривальдийцев больше, однако в сложившейся обстановке, на этом треклятом мосту, где они сбились в кучу, как стадо баранов, подобное преимущество становится скорее недостатком… Причем действовать надо быстро, иначе к киданцам подойдут подкрепления.
И тут белокурая женщина что-то крикнула. Ополченцы с копьями синхронно опустились на одно колено, а за ними во весь рост встала шеренга бойцов с огнестрелами. Раздался залп. Когда рассеялся дым, Намойя увидел, что ряды его пехотинцев значительно поредели.
Нет, не все еще потеряно. Идите же вперед, оборванцы, молил про себя Намойя, тут-то мы вам и покажем…
Однако приказа идти в атаку женщина-стратег не отдала.
Принц нахмурился… И тут последовал третий сюрприз.
По рядам ривальдийцев позади Намойи пронесся шум. Что-то случилось. Принц велел Квенион оставаться с авангардом, а сам побежал назад.
Увидев, что произошло, он побледнел. Со стороны Седловины к мосту быстро приближалось до двух рот солдат противника. Еще немного — и ривальдийцы будут окружены. Начнется бойня.
Принц задержался на мосту дольше, чем рассчитывал.
Выход только один…
Намойя почувствовал резь в желудке, а голову пронзила дикая боль. Необходимо уничтожить ополченцев впереди, чтобы вырваться из кольца… иначе нельзя. Либо победа, либо — гибель.
Все будет так, как должно быть.
Принц бросился назад, к авангарду и Квенион, своей Избранной.
* * *
Велан Лаймок потерял лучших бойцов во время нескольких попыток штурма крепости на Херрисе.
Даже зная, что у него уже нет численного превосходства, он продолжал атаковать, делая все возможное для решающей победы Намойи Кевлерена.
День клонился к вечеру, а ривальдийский флаг так и не взвился над Цитаделью. Велан знал, что толку от нескончаемых штурмов становится все меньше и меньше. Теперь его долг — отвести войска с острова и доставить их в целости и сохранности на материк.
Роту солдат, вооруженных огнестрелами, тысяцкий оставил в арьергарде, а остальных повел к берегу.
Лаймок бросил последний взгляд на Цитадель. Ривальдийского флага нет. И победы тоже нет. Что-то пошло не так, больше медлить нельзя. Киданцы, похоже, не собирались преследовать солдат Велана, за что тот был им очень благодарен, хотя лонггоны, установленные на башнях Цитадели, продолжали вести огонь.
Лаймок проследил за полетом ядра, выпущенного в сторону материка, и убедился, что пехотинцам на том берегу ничего не угрожает. Его очень удивило столь нерациональное использование боеприпасов. Интересно, на что рассчитывают киданские артиллеристы?… Впрочем, судя по сложившейся обстановке, бояться за свою армию Велану не стоило. Чем больше боеприпасов неприятель израсходует сегодня, тем меньше боеприпасов у него будет завтра.
Все, что оставалось тысяцкому, — это ждать возвращения кораблей, погрузить на них войска и набраться смелости, чтобы посмотреть в лицо Намойе Кевлерену, когда он станет объяснять причины, побудившие его отдать приказ об отступлении.
Крик отчаяния, вырвавшийся из груди вестового, вывел Велана из задумчивости. Нет, противник не пошел в атаку… Однако слабый отблеск пламени заставил Лаймока повернуться в сторону южного берега Фреи.
