Андрей Удовиченко - Охота на судьбу
— Ну, наконец-то! — буркнул Альхазир, заприметив в северном проходе силуэты, разительно отличающиеся от искареженных фигур зомби.
«Бывшие коллеги» Зильриза не вступили, а скорее вплыли, подобно призракам, в погребальную залу катакомб. Семеро некромантов, чьи костлявые, пропитанные магией смерти тела были облачены в темные потрепанные балахоны, плавно скользили меж гранитных столов по направлению к отряду. На опоясывающих балахоны ремнях крепилось несколько вместительных кожаных сумок с различными принадлежностями, необходимыми для проведения темных ритуалов. Некроманты сосредоточенно окидывали взглядом поле боя, время от времени нашептывая себе под нос заклинания, по всей видимости, направляющие действия мертвецов. Несколько колдунов, «загруженных» в меньшей степени, нежели их соратники, подобрались поближе к гуще сражения и, устремив свои пронизывающие холодом взгляды на Альхазира и Эмиля, принялись нашептывать себе под нос заклятие.
До сего момента пребывающая в созерцании Зара, разомкнув свои тонкие губы, начала тихо произносить контрзаклинание, так и не взглянув на поле боя.
Сгустки темной энергии, сорвавшись с кончиков костлявых пальцев некромантов, устремились в незащищенных воинов, находящихся в окружении армии мертвецов.
Неужели жрица опоздала?!
В тот же миг Зара протянула вперед руку с крепко зажатым в ней черным камнем, нацелив амулет на своих товарищей. Заклинание, пущенное колдунами, не долетев до намеченной цели каких-то пару шагов, резко изменило свою траекторию, мгновенно просочившись сквозь гранитные столы и пьедесталы, расположенные у него на пути, и впорхнуло в черный камень, удерживаемый жрицей, напоследок мрачно ухнув. Проглотив изрядно приправленное темной энергией заклятие, амулет учащенно запульсировал, словно в попытке переварить тяжелую для него пищу.
Исполнители заклинания отреагировали на удивление спокойно и, лишь слегка поджав губы в знак негодования, направили нескольких находящихся у них под контролем мертвецов в обход основной гущи сражения, дабы атаковать дерзкую жрицу.
Несколько перехваченных Зильризом зомби, «оставшихся в живых» после сражения с себе подобными, по команде некроманта ринулись наперерез нападающим мертвецам, огородив жрицу от нежелательного вмешательства.
— Зара, позволь на время твой амулет, — спокойно произнес Зильриз.
Жрица, легким движением руки подбросила камень ввысь, перекинув магический предмет прямиком в бледную ладонь некроманта.
Очутившись в руке колдуна, амулет перестал пульсировать и, подобно испуганному человеку, задрожал, осознав, в чьих руках оказался. Темная энергия победосно зашипела внутри предмета, почувствов себя в «хороших руках».
— Благодарю, — тихо прошептал некромант жрице и быстрым движением вскинул руку с зажатым камнем вверх, выпустив темное заклятие на волю, обратив его обратно на исполнителей.
Отвлекшись на управление своими подопечными, задачей которых являлась нейтрализация жрицы, колдуны слишком поздно узнали о задумке их противника. Темный, усиленный стараниями двух некромантов, сгусток энергии, со зловредным шипением вернулся к своим хозяевам. Не встретив на своем пути препятствия в виде контрзаклятия, темная магия просочилась сквозь потертые балахоны и кожный покров. Проникнув в плоть колдунов, магия вызвала у них череду ужасных судорог, свалив заклинателей наземь.
Оставшиеся пятеро некромантов, рассредоточившиеся по зале, лишь на мгновние уделили внимание своим неудачливым коллегам, бросив мимолетные взоры на бьющихся на каменном полу в конвульсиях заклинателей. Оценив по достоинстову старания противника, колдуны, воздев свои костлявые руки к потолку, синхронно заборомотали своими шершавыми, отдающими металлом, голосами заклятие. Усиленное стараниями пятерых, длинное заклинание раскатывалось эхом по зале, донося свои зловещие обрывки до противника.
— С этим надо что-то делать! — воскликнул Альхазир, перерубив ближайшему мертвецу руку.
Эмиль, полностью полагавшийся на умения и реакцию своих соратников, не отвлекался от битвы, мастерски отражая смертоносные удары неупокоенных, пару раз даже сумев помочь утратившему на миг блительность Альхазиру, который то и дело бросал тревожные взгляды на «темный хор».
— Облако безумия, — тихо промолвил Зильриз, обращаясь к обеспокоенной Заре.
— Мы не успеем выставить защиту для всех, — прошептала жрица, закусив губу, — не думала, что у них хватит сил на единый удар.
— Поставь временный заслон на бойцов, — незамедлительно принял решение некромант.
Зара, не задавая лишних вопросов, стала нашептывать себе под нос оборонительное заклятие.
Зильриз, под контролем которого находилось два перехваченных мертвеца, оставшихся в относительной целостности после ряда столкновений, не считая огромных вмятин в области торса, принялся произносить заклинание, устремив свой взор на подопечных ему зомби.
Смертельная песнь уже подходила к концу, о чем свидетельствовало увеличение громкости произносимых колдунами слов.
Вдруг, словно подгоняемые мощным порывом ветра, подконтрольные Зильризу мертвецы с небывалой для неупокоенных скоростью задвигали своими искореженными конечностями к двум ближашим некромантам, избегая атак своих «товарищей».
Невозмутимость колуднов дала брешь. Двое заклинателей, сыпя проклятиями в адрес их соперника, вынужденные покинуть «квинтет», переключились на защиту своих жизней и начали отдавать магические приказы подконтрольным им зомби, дабы не подпустить к себе прытких мертвецов.
В тот же миг один из некромантов, находившийся в другой части зала, кашлянул, слово чем-то подавившись, и, прервав свое «песнопение», рухнул на пол с зияющей прямо под лопаткой кровоточащей раной. Его ближайший коллега напрасно не уделил должного внимания странному звуку, который издал секунду назад его соратник. Возможно, прояви некромант большую осмотрительность и меньшую увлеченность в создании заклятия, то он непременно заприметил бы крадующегося рядом убийцу и очень даже может быть сумел бы избежать неминуемой смерти. Однако теперь, душа колдуна оставила свою земную оболочку и устремилась прямиком в «Восходящий дворец», где мессир Найтэлий, безусловно, по достоинству оценит пройденный некромантом извилистый путь, усеянный смертью и приведший опять-таки к ней же. Что до телесной оболочки, то картина представала перед взором незримого наблюдателя в менее художественной форме, нежели поэтический отлет души в неизведанные края. Из перерезанного горла распростешегося на каменном полу тела колдуна лились ручейки артериальной крови, которая стремительно утекала сквозь щели растрескавшихся гранитных плит.
