Стерлинг Ланье - Странствия Иеро
Все раздражение Иеро мгновенно испарилось по причинам, малопонятным для нетелепата. Сейчас он знал, что его собеседник говорит совершенно искренне. Его восприимчивый мозг был слишком хорошо натренирован, чтобы не отличить истину от лжи, и он понимал, что эта невидимая тварь не пытается его обмануть. Все, что было сказано, с точки зрения озерного монстра было абсолютно правильным, верным и неоспоримым. Владыка озера в самом деле был удивлен и расстроен необъяснимым поведением человека; связь между скакуном и всадником являлась для него чем-то совершенно непонятным, ибо он не ведал, что такое дружба, любовь, покровительство и сострадание. Этот мудрый, древний и холодный разум по-настоящему недоумевал, пытаясь найти правильный ответ.
Задумавшись, Иеро уронил копье в мягкий мох, а потом увидел, как недалеко от берега темная вода пришла в движение. Похоже, незримый голос наконец-то обретет своего владельца! И, согласно данному обещанию, этот владелец счел возможным показаться на свет Божий.
Серо-коричневая блестящая масса внезапно выросла над поверхностью воды. Под ней тут же показались два огромных круглых глаза с желтыми ободками и коричневой радужкой, и удивленный священник понял, что эта колоссальная туша — всего лишь голова животного гигантских размеров. Прямо над глазами из головы чудовища медленно вытянулась пара мягких, похожих на рожки усиков. Ни носа, ни ушей, ни подбородка с первого взгляда заметно не было; Иеро различил лишь вытянутый щелью, длинный и узкий рот.
Как только огромные глаза заметили потрясенного человека, голова начала быстро подниматься вверх на мощной колонноподобной шее. Наконец она застыла на такой высоте, что Иеро, не спускавшему взгляда со странного существа, пришлось откинуться назад. Достигнув берега, гигант стал медленно и плавно выползать на посыпанный костяной крошкой песок, но, когда его чудовищное тело вылезло из воды примерно наполовину, движение прекратилось, и монстр застыл в неподвижности. Только ручейки мутной воды торопливо стекали по его темно-коричневым бокам.
«Ну вот, теперь ты видишь меня, двуногий. Но, в отличие от других, которые побывали здесь, ты не боишься».
Задрав голову так, что заломило шею, Иеро разглядывал застывшего перед ним титана. Да, если даже не принимать во внимание всю его ментальную мощь, он может раздавить огромного самца-бафера как муравья! И к тому же непонятно, какая часть его тела все еще скрывается под водой… Быть может, ему нравится отдыхать, высовывая на берег лишь самую малую часть своего туловища? Кроме торчавших над глазами подвижных усиков, никаких других выростов, напоминающих конечности, на обозримом участке тела этого гигантского моллюска не оказалось.
Наконец, прикрыв глаза, чтобы хоть как-то переварить увиденное, Иеро решился снова заговорить с ним. Правда, теперь его мысленный «голос» звучал немного сконфуженно:
«Так кто же ты? И как тебя зовут? Существо, которое ты убил, было моим другом. Оно доверяло мне и пришло сюда по моему настоянию, хотя и не желая этого делать. Ты знаешь, что такое друг? И что такое доверие?»
«Опять слишком много вопросов, двуногий».
Теперь, когда Иеро мог видеть своего собеседника, ему казалось, что мощный ментальный голос моллюска долгим эхом отдается в его голове. Конечно, это была лишь иллюзия.
«Видишь ли, на самом деле я никогда не задумывался над тем, кто я такой, — продолжал гигант. — Сколько я себя помню, я был всегда один. Я понимаю, что когда есть множество существ одного вида, то нужно как-то отличать одного от другого. Но таких, как я, больше нет. Поэтому можешь звать меня, как тебе удобно».
Существо на мгновение задумалось.
«В том, кто я такой по происхождению, я до конца не уверен. Моя память уходит в прошлое очень далеко, двуногий, в те времена, когда я сам — трудно себе представить! — еще не начал думать, а только чувствовал. И это значит, я был точно таким же, как и все остальные лишенные разума существа, которые теперь служат мне пищей и чьи кости покрывают землю вокруг нас».
Иеро невольно попытался прикинуть, сколько же могло понадобиться времени, чтобы нагромоздить здесь чудовищные горы костей.
Обитатель озера уловил его мысль.
«О да… И даже больше, чем ты думаешь! Ведь те кости, что сейчас перед тобой, еще совсем свежие. Весь берег и все, что спрятано под травами и мхом, состоит из костей. Когда я еще только начинал расти и кормиться по-настоящему, здесь не было ничего, кроме голого камня».
Пораженный священник, раскрыв рот, уставился на мутноватые воды озера. В самом деле, сколько времени должно пройти, чтобы вокруг этой котловины появились валы костей — по утверждению гигантского моллюска, отходы его трапез?
«Так много, — продолжил тот, снова без всякого труда читая мысли Иеро, — что даже я не могу определить в точности. Хотя я не испытываю особой потребности как-то отсчитывать время, зато способен кое-что припомнить. И главное, что я помню о том времени, — это страх! Даже я когда-то познал страх и боялся. В небе вспыхнула огромная молния, за ней — несколько молний поменьше. Земля дрожала, и горы рушились… А потом пришла большая жара. Это была очень странная жара, совсем не похожая на ту, что обычно наступает после дождей, которую я хорошо знаю. Воды озера стали такими горячими, что мне пришлось покинуть их и искать убежище под скалой. Когда же я снова отважился высунуться наружу, то оказалось, что жара прошла и озерные воды по-прежнему холодны и приятны на вкус. Но все это помнит мое тело, а не мой разум. Ты понимаешь меня, двуногий? И как раз тогда я смог впервые подумать: „Я есть, я существую!“ Я был не больше тебя по размерам и носил с собой кое-что, что позволяло мне защищаться от врагов. Очень, очень давно это было… Я научился находить много еды, и я рос так быстро, что вскоре эта вещь стала мне мала, но все же я сохранил ее. Она — единственное, что у меня осталось на память о тех временах… Она и сейчас со мной, и, возможно, когда я покажу тебе ее, ты сделаешь правильный вывод о том, кем я был и кем я стал теперь».
По гигантской шее моллюска пробежала легкая дрожь, и священнику вдруг почудилось, что вверх по его широкой серо-коричневой спине ползет небольшой бугорок. Когда бугорок оказался на уровне глаз Иеро, покрывающая его кожа будто разломилась надвое, явив на свет скрытое под ней. Поблескивая в лучах утреннего солнца, в небольшой кожной складке лежала маленькая золотистая, закрученная спиралью раковина.
Когда края складки снова зашевелились и кожа сомкнулась, скрывая от чужого взора сокровище обитателя горного озера, Иеро с трудом удержался от улыбки. Он наверняка бы захохотал, если бы не был так потрясен. Улитка! Властитель пурпурных холмов, этот могучий титан, древний, как сама Смерть, оказался обыкновенной улиткой!
Но несмотря на свою бесхитростную родословную, это существо не заслуживало презрения — ведь оно владело мудростью тысячелетий! Иеро не сомневался, что все эти молнии в небесах, трясущиеся горы и странная жара, которую смутно помнил властитель озера, были не чем иным, как результатом ядерных бомбардировок. Выходит, что пять тысячелетий, минувших с эпохи Смерти, гигантский мутант обитал здесь, рос, набирался знаний и опыта, постоянно оттачивая свой разум. И в то же время он был так одинок! Трудно себе представить, что это значит — прожить столько лет одному! Внезапно священник почувствовал острую жалость к застывшему перед ним моллюску. Вот оно, живое доказательство заповеди эливенеров, утверждавших, что любая жизнь имеет смысл! Но какой именно смысл в жизни этого существа?
Пока он размышлял на эти темы, огромные, лишенные век глаза пристально изучали его фигуру. И когда гигант заговорил опять, его голос по-прежнему был бесстрастен.
«Итак, двуногий, я попытался рассказать тебе, кем я был. И я надеюсь, ты меня понял. Но между нами все еще стоит проблема, связанная с тем существом, что принесло тебя сюда на своей спине. Я использовал его в качестве пищи. Сначала я снял с него все предметы, которые, как мне казалось, принадлежали тебе и, стало быть, могли тебе пригодиться. Потом я заставил его войти в воду. Оно просто уснуло и, уверяю тебя, не почувствовало боли. Тогда я поел. Я всегда делал так, с той поры, когда впервые осознал, что существую. Я не хотел — да и сейчас не хочу — причинять тебе вред. И если бы я мог вернуть твое животное к жизни, то непременно бы сделал это. Я думаю, ты уже смог убедиться в моих добрых намерениях, но повторю еще раз: я привел тебя к озеру совсем не для того, чтобы посягнуть на твою жизнь. Единственное, чего я жажду, — это контакт с подобным мне разумом».
Не без внутреннего сопротивления Иеро пришлось отложить свои кровожадные планы. Глупая смерть бедного попрыгунчика в самом деле была недоразумением; гигантский моллюск не лгал ему, ибо этот бесстрастный разум, чуждый человеческих эмоций, просто не умел лгать, а если бы и умел, то зачем ему это? Зачем ему скрывать свои намерения? Тем более что все остальное, рассказанное им, выглядело правдоподобным. Если эта Божья тварь просуществовала здесь пять тысячелетий в полном одиночестве и не сошла с ума от скуки, то лишь потому, что жизнь ее поддерживала неутолимая тяга к знаниям. В том числе и к знаниям об окружающем мире, который почти не соприкасался с маленькой, затерянной среди холмов котловиной. Иеро, сам такой же собиратель знаний, мог лишь симпатизировать желанию первого ученого из племени моллюсков пообщаться с кем-нибудь из людей. Подобная цель могла оправдать даже то, что подходящий для диалога мозг был силой притянут на эти туманные берега.
