Джонатан Уайли - Владычица снов. Книга вторая
— Я рада, что вы не похожи на него, — вставила Ребекка, когда король остановился, чтобы перевести дух.
Их глаза встретились, и когда король заговорил вновь, в голосе его послышалась глубокая грусть.
— Так почему же ты хочешь отвлечь меня от всех моих дел вещами, которых нет в реальном мире?
— Мои сны реальны, — возразила Ребекка. — И предания реальны. И надписи на камнях — тоже… Возможно, мы не способны прикоснуться к ним или их увидеть, но тем не менее они существуют.
Монфор растерянно покачал головой, и Ребекка сочла это проявление слабости удобным моментом для решающего натиска.
— И почему соль пришла в такое волнение? — спросила она. — Раньше ведь не наблюдалось ничего подобного. А что, если я права? Что, если и впрямь к вам на помощь должно прийти волшебство? Или вы заупрямитесь и будете отказываться до тех пор, пока не станет слишком поздно?
— Миром правят люди, а не волшебники, — ответил король.
— Но если люди, значит, не только мужчины, но и женщины. Вот и позвольте мне помочь вам, — взмолилась Ребекка.
— Где же это я слышал такое раньше? — неожиданно рассмеялся неженатый король.
— Не смейтесь надо мной!
— Что ты! Я бы ни за что не осмелился.
Но на губах у него по-прежнему играла улыбка.
— Тогда я и без вас обойдусь, — окончательно разъярившись, объявила Ребекка. — Колдуны помогут мне, даже если вы не поможете. Спросите у Тарранта, спросите у Клюни. Вот они мне верят. — На лице у короля проскользнуло удивление, и это позволило девушке продолжить свой монолог. — Должно случиться нечто страшное, нечто, по сравнению с чем все былые войны покажутся чем-то не более серьезным, чем пьяные драки. И если вы не хотите выиграть эту войну, то я выиграю ее за вас. Я! А вы…
Но ей так и не удалось закончить эту фразу. Монфор внезапно шагнул вперед, обхватил лицо девушки нежными, но твердыми руками и поцеловал ее в губы. Сперва Ребекка слишком изумилась, чтобы хоть как-то откликнуться, но почти сразу же ее тело ответило за нее, ответило, можно сказать, вопреки ее воле, и она испытала острое и неожиданное удовольствие. И уже собралась, в свою очередь, обвить руками шею Монфора, когда он отскочил от нее, как перепуганный кролик.
Потрясенная Ребекка только сейчас заметила, что в проеме открытой двери стоит стражник. Она глянула на Монфора и обнаружила, что король слегка покраснел. Солдат робко застыл на месте, не зная, куда девать глаза. Ребекка же и вовсе оцепенела.
— В чем дело, Алый Месяц? — спросил король у солдата.
— Думаю, вам надо знать об этом, сир, — ответил тот. — Разведчики докладывают, что соль снова заволновалась. И очень сильно. Ее трясет на многие лиги вокруг.
— Вот как?
Монфор бросил взгляд на Ребекку, но она даже не слушала.
— Да, сир, — подтвердил Алый Месяц. — Последние остатки войска Ярласа догребает, — с явным удовлетворением сообщил он.
— Вот и прекрасно, — слабым голосом отметил король.
— Я тогда… вернусь к своим обязанностям… сир, — пробормотал воин.
Но не успел он и шевельнуться, как Ребекка сорвалась с места и выскочила в коридор. Она пребывала в полном смятении и не могла оставаться у короля ни минуты более. Монфор ничего не успел сделать, он шагнул вперед, протянул руку, но Ребекка уже исчезла.
Алый Месяц с поклоном удалился, а что у него было на уме, оставалось загадкой. Монфор вернулся к донесениям, с которыми работал до прихода Ребекки. Он перевернул страницу и вдруг сообразил, что не понимает написанного. «Черт бы побрал эту девицу», — мрачно подумал он.
А когда ему наконец удалось сосредоточиться, комната, в которой он находился, заходила ходуном.
Глава 75
Что-то зашевелилось глубоко под солью, словно внезапно пробудились силы самой земли. Холодное ночное небо с полной луной и россыпью звезд было единственным свидетелем происходящего этим вечером.
С наступлением сумерек движение соли возобновилось и продолжилось со все возрастающей силой. Поверхность соли вздыбилась и забугрилась. Обширные острова поднялись над ровной поверхностью на несколько шагов в высоту, затем твердая корка треснула и соль ударила из трещин, как потоки белой лавы из подземного вулкана. Все это сопровождалось грохотом и скрежетом, которые были слышны на много лиг вокруг. Потоки соли, целые соляные реки брызнули из центра, в котором закипело это варево. Кажущийся бесконечным поток извергался на протяжении нескольких часов; соль, как река в половодье, растекалась и разбегалась по всей равнине. Дрожание усилилось; наконец начало казаться, будто сам воздух забился в судорогах.
И вот, раздвигая соль, на ее поверхности появился маленький черный треугольник. Пядь за пядью в воздух поднялась гигантская пирамида.
А вскоре у подножия пирамиды начали появляться и руины великого города, черным сердцем которого она была. Последние кристаллы соли схлынули, как воды, ручейками и водопадами, и на поверхности появились, белея во мраке, изящные здания. Их стены потрескались, крыши провалились, но каменная кладка сама по себе была крепкой и камень оставался чистым. Ни одно из этих величавых строений не сохранилось в целости, но все равно им была присуща призрачная красота. Весь город лежал в развалинах и только огромная пирамида осталась целой и невредимой, ее гладкие стены были столь же черны, как беззвездная ночь. Пирамида царила над городом.
В центре города возле пирамиды, рухнув на ложе давным-давно пересохшей реки, лежал в обломках фантастический мост из чистого хрусталя. Лунные лучи заплясали на щербатых кристаллах, отразились в нем — и скоро едва мерцающим призрачным светом залило и без того неземную картину.
Соль наконец улеглась, ее поверхность вновь выровнялась за одним-единственным исключением, которым стал город с пирамидой в центре, потому что точно так же, как он восстал, гора Блекатор провалилась под соль, словно чудовищное равновесие горы и города поддерживалось на неких исполинских весах. Гора погружалась в бездну медленно, но неотвратимо, и наконец соль сомкнулась над ее вершиной, подобно тому как сходятся воды над головой утонувшего великана.
Дерис вернулся в тот мир, где восходят то солнце, то луна. Но он пролежал в руинах на протяжении восьми столетий, и его возрождение еще не закончилось.
Черпая из незримых источников демонической силы, город начал восстанавливать сам себя, начал возвращать свое былое великолепие. Невероятные огни замелькали здесь и там, могучие силы перешептывались на пустынных улицах. Казалось, будто время пошло вспять. Щели и трещины смыкались, стены вырастали на былую высоту, огромные камни проплывали по воздуху и плавно опускались на положенное им место, крыши восстанавливались и вовсе чудодейственным образом. Хрустальный мост воспарил в высоту и обрел древнее изящество, башни восстали одна за другой, и самая высокая из них достала, казалось, до неба, стрельчатые окна, подобно темным глазам, уставились на знакомый им город. И все же эти глаза по-прежнему оставались незрячими. На несколько мгновений в городе было тихо, как на кладбище. Он возродился — но все еще оставался безжизнен. Но оставаться таковым ему было суждено недолго.
