Галина Ли - Своя дорога
Далекое будущее снова нависло над головой грозовой тучей.
Ей-богу, если ничего не получится, пойду построю избушку по соседству с Унном и буду в ней жить. И Морру прихвачу с собой, а из крокутов сделаю сторожевых псов. Если у ходячего трупа это получилось, то мне тем более удастся. И там, в Пустоши, меня ни одна зараза не достанет.
Стоило мне призадуматься, как в дверь осторожно стукнули – с охоты вернулся Андру. Его щеки порозовели, а из глаз пропал лихорадочный блеск.
Я, глянув на сытую нежить, не удержался и высказался:
– Ну и сколько прибавилось кандидатов на осину?
Андру одарил меня поистине королевским взглядом и показал палец. Не в том смысле, что послал подальше… просто выставил на обозрение стальное кольцо с ногтем. Похожее на то, которое надевал Рис во время игры на лютне. С небольшой разницей – при нажатии из него выдвигалась маленькая и острая пластина.
– Моими людьми становятся только по доброй воле. Доказав свою преданность, – сухо пояснил князь. – Остальные просто делятся небольшой толикой своей крови. И не умирают после этого. Я сторонник цивилизованного подхода к решению даже самых сложных проблем. Чего и вам, Дюс, рекомендую придерживаться, – закончил Андру, одарив меня снисходительным взглядом трехсотлетнего мудреца.
Эдхед то… Дожил. Вампир меня учит.
Однако возразить князю было нечего, и я обошелся тем, что недоверчиво хмыкнул в ответ – мол, мало ли кто и какие небылицы про себя рассказывает. Князь на такое неверие даже бровью не повел, видно, счел ниже своего достоинства что-то доказывать. И хотя нравоучение нежити задело довольно глубоко, привычки спорить за мной не водилось, поэтому продолжения разговора не последовало бы… если бы не Рис.
Вот ведь… и говорили мы тихо, и, если судить по глубокому ровному дыханию, к моменту возвращения князя Лаланн уже успел заснуть… Тем не менее почти сразу же за спиной прозвучал сдавленный от гнева голос:
– Тогда не подскажете, сударь, откуда берутся стаи ваших сородичей, плодящие нежить в наших городах? Сородичей, которые не щадят никого, вплоть до детей, зная, что у тех нет шанса даже на загробное существование?!
Рис правду сказал. Дети лет до четырнадцати – шестнадцати после укусов всегда умирали. На всеобщее счастье. Не то что бы на детей-вампиров у людей рука не поднялась – нежить, она в любом виде нежить, просто сложно ждать подвоха от существа с обликом беззащитного малыша.
Я заметил, как слегка напрягся князь, готовясь отразить нападение, и поспешно перевел взгляд на милитес. Рис вцепился в рукоять клинка с такой силой, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
Не любил мой земляк кровососов, ох как не любил! В принципе было за что. Хотя мне кажется, что свои претензии ему было бы уместнее предъявить Фириту.
Назревающая драка в рядах нашего маленького отряда радовать не могла, и я решительно заслонил вампира:
– Остынь, Рис!
Заслонил чисто символически, на самом деле защищать требовалось не Андру. Я не питал иллюзий по поводу того, кто выиграет в поединке, просто хотел дать понять, что в данной ситуации не на стороне человека. Лаланн расценил мой поступок правильно: нахмурился, но руку с навершия меча убрал.
Однако конфликт погасить не удалось – теперь в разговор вступил правитель нежити.
– Позвольте, Дюс. Мне хотелось бы прояснить ситуацию до конца, – спокойно, но непреклонно заявил он. – Похоже, меня и моих людей обвиняют в детоубийстве?
Я многоэтажно выругался про себя – теперь без драки не обойтись! Если дворянин дает понять, что задета честь, дело заканчивается вызовом.
Так и случилось – холодная вежливость вампира только подлила масла в огонь. Лаланн скривил губы и с нарочитой небрежностью произнес:
– Можете не сомневаться – обвиняю!
Князь слегка поклонился:
– Довольно ли вам моего слова, или лучше доказать свою правоту с мечом в руках?
Упрямства на лице милитес не убавилось, поэтому мне пришлось вступить в разговор раньше, чем его исход стал бы необратим.
– Господа! Сейчас не время выяснять, кто из вас прав!
Я повернулся к Андру:
– Князь, от своего лица могу засвидетельствовать, что не один раз встречал трупы детей со следами укусов ваших соплеменников! Но не могу утверждать, что их убили именно ваши люди. Правда, и опровергнуть этого тоже не могу.
Затем настала очередь Риса.
– Рис, хочу напомнить, что твои парни наверняка не все столь уж законопослушны. И не все делают только то, что ты им…
Развить дальше эту примиряющую обе стороны мысль мне не дали, правитель нежити несколько бесцеремонно перебил:
– Исключено. Неподчинение и обман со стороны моих людей невозможны!
Великий Ирия! Спрашивается – для кого я старался?!
Я пожал плечами и съязвил:
– Кто-то верит женам, кто-то жрецам, кто-то слугам. И все, как правило, обманываются. Вас, Андру, похоже, печальный опыт ничему не научил!
На самом-то деле… Ведь не из-за великой преданности подданных наш спаситель отрастил себе длинные зубы!
Однако Андру оказалось не так-то просто смутить.
– Именно из-за того, что когда-то стал жертвой предательства, я могу поручиться за каждого из этернус.
Фраза казалась странной только на первый взгляд, а на второй… на второй приходила мысль о клятве на жизнь. То есть у живых она называлась клятвой на жизнь, а вот как называли ее аналог неживые, я понятия не имел.
– Вы берете с них клятву? – поинтересовался на всякий случай.
– Нет, – коротко ответил Андру, – у нас свои секреты. И они не для живых.
Вот так. Я краем глаза отметил, как снова встрепенулся Рис, и поспешил уточнить:
– Все вампиры подчиняются вам, князь?
– Ну что вы, – усмехнулся правитель нежити, – хотел бы я, чтобы дело обстояло именно так. Но к счастью, или, к сожалению, безграничная власть невозможна ни среди людей, ни среди остальных разумных существ. Я не могу отвечать за всех. Но за невиновность своих этернус, – князь сделал упор на последнее слово, – поручусь честью дворянина!
Уже не в первый раз Андру использовал странное слово, говоря о себе или своих подданных. Спросить, что оно означает, не дали, Рис снова бросился в «бой».
– А не вы ли только несколько часов тому назад сказали нам, что, встретившись с вами в подземелье, люди не выживают?! – продолжал гнуть свое милитес.
Князь слегка усмехнулся:
– Ну допустим, после встречи с вашими людьми в том же подземелье тоже мало кто остается живым. Все мы спасаем свои секреты, как можем, не правда ли? К тому же детей я там еще ни разу не видел, а вот не особо законопослушных господ – сколько угодно.
На эту отповедь вампира Лаланн возражать не стал. По-видимому, тот сказал правду.
