Марк Лахлан - Хранитель волков
Адисла вспомнила, как Вали смотрел на нее из ямы. В тех странных зеленых глазах еще оставалось что-то человеческое. И она восхищалась им и любила его даже больше, думая о том, какой он храбрый. Ведь он позволил им себя запереть. Он, в отличие от нее, не боялся смерти. Но в следующий миг Адисла взглянула на Фейлега, так похожего на Вали внешне и с совершенно иной душой. Иногда ей казалось, что боги ответили на ее молитвы, послали ей простолюдина в облике Вали, человека, за которого она могла бы выйти замуж, даже полюбить его.
— Я пойду с тобой, — сказала Адисла.
— Не стоит. Ведьмы не всегда добры.
— Но все-таки добрее судьбы? — уточнила Адисла.
Она смотрела на него, сжимая его руку.
— Это очень опасно, — сказал Фейлег.
— Фейлег, я пойду с тобой, потому что ты пришел сюда за мной, ты спас меня. Я считаю тебя лучшим из людей. Я пойду с тобой, потому что хочу вернуть моего Вали, но есть и еще одна, самая главная причина, по которой я пойду с тобой. У меня больше нет дома, куда можно возвратиться. Моя мать умерла ужасной смертью, и я не смогу вернуться в то место и не вспоминать об этом. Если я не могу быть с Вали, я буду с тобой. А если я не смогу быть с тобой, моя жизнь кончена.
Теперь Фейлег знал, что сможет обрести то, чего так сильно желает, если князь погибнет в яме. Все, что ему нужно, — принести побольше камней, может быть, даже уговорить шаманов привезти на лодках с материка большие валуны, чтобы чудовище наверняка не смогло выйти и погибло от голода.
Адисла смотрела на гору камней, завалившую вход в яму, и ее лицо блестело от слез.
— Идем, — сказал Фейлег. — Нам пора отправляться к ведьмам.
Глава 45
СПРЯТАННОЕ СОКРОВИЩЕ
Велес Либор пребывал в дурном настроении. Он не сдержал слова, данного конунгу Хеммингу, что сумеет избавить его от юного князя и в то же время поможет стать немного богаче. Побег был разыгран — главным образом, для народа, — безупречно, однако купец никак не мог предвидеть нападения морских разбойников. Хемминг придет в ярость, если Велес вернется без денег, вырученных за Вали, он решит, что купец попросту присвоил их. А если конунг придет в ярость, то те трудности, которые они преодолевают сейчас, покажутся купцу пустяками.
Велес поразился тому, как быстро они потеряли Вали в тумане. Не успели они перерезать веревку, как он уже исчез, и с тех пор о нем не было ни слуху ни духу.
— Я бы на твоем месте просто дал деру от этого конунга, — сказал Бодвар Бьярки. — Ты можешь найти убежище на востоке, и он никогда больше о тебе не услышит.
— И никто другой тоже. Купец, которому не покровительствует князь, — пустое место, — заявил Велес. — Кроме того, одно его имя приносило мне десять монет из каждой сотни.
«Берсеркер неуправляем», — подумал купец. Команда взбунтовалась бы, если бы воины не были так измотаны и ослаблены той битвой, да еще и припасы подходили к концу. Из-за поведения Велеса во время сражения викинги преисполнились презрения к нему и теперь величали не иначе как «бочонком», «бочколюбом», «бочколазом» и награждали другими, еще более непристойными прозвищами, какие только могли придумать.
Несмотря на это, Велес теперь сделался на корабле главным, и по этой причине именно он выбирал направление. И дело было вовсе не в том, что он имел какое-то влияние на Бьярки или команду, просто он единственный на борту знал, куда стоит идти.
Они завернули на небольшой рынок в Каупангене, где Велесу удалось продать захваченное в бою оружие по вполне разумной цене и нанять пятерых сурового вида данов вместо тех викингов, которые погибли в бою. Он позаботился о том, чтобы даны поняли, кто им платит, и постарался выбрать самых тупых и недалеких. Ему и нужны были тупые — это было главное требование к участникам задуманного им похода. Велесу придется лгать, и ему вовсе не нужны умники, способные раскусить обман. Команда сократилась до двадцати шести человек: пятеро, во всяком случае теоретически, — его люди, и девятнадцать — берсеркера. Расклад был далек от идеала, но все-таки лучше, чем могло быть.
К счастью для Велеса, берсеркер не меньше его мечтал отыскать Вали. Бьярки поклялся доставить князя к Двоебороду, и это даже не обсуждалось, поэтому в данный момент купец был ему полезен. Бьярки был человек неотесанный, но вовсе не глупый, и он понимал, что сообразительность Велеса сыграет ему на руку в предстоящей охоте. А потом… Да что там, кто вспомнит, кого успели убить пираты?
Велес взглянул на берсеркера. Он не был провидцем, но догадывался, о чем размышляет Бьярки. Купец понимал, что должен сделаться берсеркеру необходимым.
Когда Велес сосредотачивался на какой-то проблеме, то обычно находил решение, если таковое существовало. Еще в Хайтабу до него дошли слухи, что Хаарик похитил девчонку Вали, собираясь обменять на своего сына. Но Велес не стал рассказывать об этом молодому князю, поскольку тот очевидно не был в состоянии заплатить за сведения или предложить что-либо взамен. Зато теперь купец видел, что его цели совпадают с целями Бодвара Бьярки. Девушку увезли на север. Хаарик отправился на север. Главное течение доставит Вали на север, если по дороге корабль не разобьется о скалы. Велес поведет их корабль к северным берегам, найдет китовый народ, выяснит все о судьбе девушки, Хаарика и молодого князя. Достаточно будет расспросить о двух первых, чтобы найти и третьего.
Была и еще одна причина для путешествия на север. Он слышал об острове, где китовый народ приносит жертвы своим дурацким богам. Слухи о спрятанном там золоте ходили постоянно. Бьярки не сомневался, что оно защищено магией, но Велес придерживался иного мнения.
Надо сказать, Велес не питал почтения к чародейству или богам. Он видел, как его дети играют у очага со священными для китового народа предметами, сам, исключительно ради красоты, обвешивал стены дома гобеленами с изображениями Христа, слышал, как люди со всего мира возносят хвалы Вотану, Одину, Раде, Сварогу, Спента-Манью, Христу и другим богам. Ему лично все они казались одинаковыми — картинами и статуями, красивыми, но пустыми.
Он больше верил в себя, в меч Хемминга и силу денег, чем во что-либо сверхъестественное. Магия шамана, сделавшего маску, с которой играют его дети, не смогла защитить его от того, кто эту маску отнял; Иисуса распяли, и никакие ангелы не спасли его, даже молния не ударила с небес, чтобы поразить его врагов. Велес откровенно смеялся, когда миссионеры рассказали ему историю о распятии. Что сделал бы могущественный бог, мстя за смерть сына? Разорвал бы завесу в храме? Попробуй оскорбить Хемминга, и уж точно не отделаешься изодранным ковром.
