Майкл Кобли - Повелители теней
«Он опасен, я уничтожу его».
— Нет! — закричал он, стараясь не выпустить Семя. И отскочил от больного ученого. Свободной рукой Таврик вытер пот с лица, стараясь не замечать жар, растекающийся по его членам. — Прости меня, — произнес он. — Та вещь, которую я несу с собой, имеет собственную волю и цели, которые я не могу постичь, но я нуждаюсь в ее защите, а она нуждается во мне… — Он грустно рассмеялся. — По крайней мере, так кажется. Единственное, в чем я уверен, что мои друзья заключены где-то наверху. Я должен найти туда дорогу и помочь им.
Голова в капюшоне кивнула.
— Незримый, Неизвестный уже в седле, и мы его везем, — произнес ученый, словно что-то цитируя, потом указал в дальний конец библиотеки. — За той дверью первый поворот налево, там будет винтовая лестница для слуг. Такие лестницы обычно соединяют несколько этажей.
— Большое спасибо. — Таврик слегка поклонился.
«Дурак».
Ничего не ответив на это, он поудобнее перехватил Семя и поспешил к двери.
Ученый посмотрел ему вслед и некоторое время посидел неподвижно, потом встал и начал снимать с себя одежды. Он отбросил в сторону плащ, оказавшись в длинной накидке поверх рубахи и килта. Лицо его было старым и бородатым, со впавшими щеками, морщинами и косматыми бровями. И все в нем, вплоть до кончиков пальцев, языка и зубов, было сделано из серого холодного камня, все, кроме глаз, горевших изумрудным огнем и тоской.
Призрак подошел к ближайшему окну, осторожно отодвинул задвижку и распахнул его. Он оторвался от пола и через миг уже кружился над Высоким Шпилем. Он завис над дырой, оставленной одним из заклинаний Слуг, и скользнул в темную Тронную Залу. На стенах горело несколько факелов, свет шел еще от паутины сил Источника, удерживающей небольшую группу пленных магов. Даже при таком неверном освещении можно было понять, в какие руины обратился зал. Но полагающийся этикет соблюдался: по обеим сторонам от трона стояло два десятка серых призраков, а сидящий на троне разглядывал пришедшего с нескрываемым презрением.
— Ну?
Призрак остановился у ступеней, ведущих к трону, и склонил голову:
— Ваше величество, еще один из нас обратился в прах.
Сжатый кулак ударил о подлокотник трона.
— Кто этот человек? Девчонка говорит, что это какой-то купец из Юларии…
— Прошу прощения, ваше величество, это просто мальчик, но у него есть Семя.
— Ты его видел?
— Я даже говорил с ним.
— И ты здесь. Но кажется, Семенем ты не завладел, Аргатиль. Как это возможно?
Аргатиль, бывший Архимаг и советник короля, выпрямился и в упор посмотрел на своего обвинителя:
— Сир, этот мальчик ваш сын. Ваш ребенок от герцогини Патрейнской.
Корреган, двадцать седьмой правитель Катримантинской Империи, уставился на Архимага зеленым взглядом:
— Ты уверен? Да, вижу, что так. Значит, ребенок Иллиан был жив все это время… Ладно, мы должны приготовить Семя и ждать нашего повелителя, он скоро будет. — Он указал на ту пару призраков, которые схватили Алель. — Вы двое, замените этого сентиментального дурака и ступайте за моим сыном. Заманите его сюда или убейте, если сможете, но принесите Семя…
Его свинцово-серое лицо исказила усмешка.
— С другой стороны, возможно, я смогу сам. Есть некоторые вещи, которые должен делать отец.
По гребню хребта двигались лошади и их всадники, искавшие какое-нибудь укрытие от мелкого моросящего дождя. Факелы шипели в сыром воздухе; поспешно разведенные костры, на которых могонцы варили свои напитки из корней и семян, чадили и трещали. Посреди суетящегося войска располагались руины форта. Один из толстостенных углов постройки сохранился, его камни поблескивали от дождя, растущие на нем кусты и травы свешивали свои ветви и стебли до самой земли.
Бернак перешагнул через остатки внешней стены и увидел уже пришедших Трэлора и Гразаана, с ними было несколько Слуг. Они толпились у сохранившегося угла форта, чертя что-то на земле и складывая камни, и не обратили внимания на приход Бернака.
— Приветствую тебя, генерал! — произнес Трэлор.
— Братья! — пробормотал в ответ Бернак, направляясь к паре темных фигур.
Гразаан по-прежнему оставался пожилым седым человеком, а Трэлор — высоким красивым юношей. Оба были одеты для битвы: Гразаан в тяжелые доспехи наемника, а Трэлор — в доспехи, похожие на морские раковины. Но цвет у этих раковин был кроваво-красный, казалось, что это просвечивает его собственная кровь. Трэлор улыбался, плотоядно поглядывая на Бернака.
— Похоже, планы Черного Жреца расходятся с твоими, брат.
— А равно и с нашими, — мрачно подхватил Гразаан. — Но это даже пустяки по сравнению с его беспечностью и самонадеянностью.
Бернак медленно кивнул:
— Ясгур.
— Точно. Он постоянно переоценивает свои возможности, ставя нас под удар.
— Его самонадеянность разрушает все, чего мы уже добились, — заявил Трэлор. — Насколько мы знаем, Семя Матери не может больше оставаться в Беш-Дароке. Если он промахнется и на этот раз, нам придется искать другие пути.
— Вроде Горлы и Кешады? — спросил Бернак. — Долго и медленно…
— Зато верно, — перебил Гразаан. — Тогда наша власть над этими землями станет полной и неодолимой.
Бернак неуверенно пожал плечами:
— Нужно убедить в этом нашего сокрытого от глаз брата. А что делать с Истрегулом?
— Посмотрим сперва, как пройдет его последняя попытка, — ответил Трэлор, глядя куда-то за спину Бернака. — Ладно, хватит, он идет.
Дождь совсем разошелся, ветер рвал одежды на Истрегуле и его Слугах, подходящих к развалинам форта, у каждого из них было по деревянному посоху в руке. Черный Жрец осмотрел выложенные Слугами линии и только потом поклонился другим Повелителям Теней. В этот миг из ниоткуда выступила вперед радужная оболочка Сокрытого. Злоба исказила черты Истрегула, к немалому удовольствию Бернака.
Черный Жрец сдержал свою ярость и уставился в небо. Крошечные капельки дождя кружились над ним, но, как заметил Бернак, ни одна не коснулась его лица, бороды или волос.
«Он предаст вас, — заявил знакомый мрачный голос у него в голове. — Уничтожьте его, пока можете».
«Помолчи», — ответил он.
— Пора настала, — начал Истрегул.
— Опять… — пробурчал Сокрытый.
— Прошлое ждет, будущее ждет, даже небеса ждут возвращения Повелителя Сумерек. Горы обратятся в храмы, моря выйдут из берегов, солнце станет светить ярче, когда Принц Сумрака ступит на землю…
Бернак ощутил дрожь при этих словах и зарождающуюся в мозгу черную злобу.
— Луна станет нашим флагом, тени породят тени, все королевства станут одним. — Сверкая глазами, он поднял посох и обернулся к своим Слугам, говоря: — Начинайте!
