Оксана Панкеева - Пересекая границы
– Я ему сказал «яйца оторву!» – признался король, и они снова захохотали, уже вместе. – Похититель сердец! Еще один поэт-самородок выискался! Подарить ему учебник анатомии, что ли, чтобы он посмотрел наглядно, где у дамы сердце, а то он, похоже, путает его с совсем другим органом…
– Спасибо, что сказали, ваше величество! – засмеялся Жак. – Значит, выиграл граф Орри. Я с него за информацию бутылку стребую.
– Как ты меркантилен! Тебе что, не на что выпить?
– Дело не в выгоде, – возразил Жак. – А в принципе. А вообще, должен вам сказать, ваше величество, оставьте вы девушку в покое, если вы действительно к ней столь равнодушны. Она ведь к вам привыкает. Я заметил, она очень легко привязывается к людям, которые ей нравятся. Вы вот с ней общаетесь, гулять ходите, на охоту приглашаете…
– На охоту ее пригласил Элмар, – возразил король.
– И Элмара это тоже касается. Она его уже полюбила, как родного, хотя, на его счастье, не так, как меня… А вот закончится адаптация, и как она будет жить дальше? Что это вообще за адаптация, когда девушка вращается в обществе первых лиц королевства, а жить ей предстоит в совсем другой среде? Она привыкнет к вам, к Элмару, к вашему образу жизни, а потом ее выставят и предоставят самостоятельно выживать в нашей прекрасной столице. Вы хоть придумали, чем она будет зарабатывать себе на жизнь?
– Может, устроить ее в королевскую библиотеку? – предположил король. – Или в какую-нибудь контору? Понятия не имею… Я думал над этим, ты совершенно прав, я не должен был поручать ее Элмару, и не должен был так тесно с ней общаться, но… Ты же помнишь, как все начиналось? Кто мог предположить, что все обернется таким образом? Что они подружатся с Азиль, что Элмар окажется у нее в таком долгу да и вообще так к ней привяжется… Я и от себя не ожидал, если честно… Я даже думал одно время пристроить ее ко двору, но теперь это равносильно тому, чтобы убить ее своими руками. Дамы ее сожрут.
– Женитесь вы на ней, ваше величество, – серьезно посоветовал шут. – Ну, подумаешь, не самая лучшая королева для блага государства, зато вам будет приятно. Вы только скажите, а мы с Элмаром ее уболтаем.
Его величество выпростал руки из-под пледа и до крайности непристойным жестом показал своему шуту, что он думает о его предложении.
– Вот я тебе женюсь. Знаю я, как вы ее будете убалтывать. Его величество от любви сохнет, чахнет, и признаться не смеет, потому как робок и застенчив. Не смей даже думать обманывать бедную девушку и позорить своего короля.
Он снова закутался в плед и в задумчивости принялся набивать трубку.
– А где это вы плавать научились, ваше величество? – поспешно перешел на другую тему Жак.
– Вот в этой речке и научился, – проворчал король. – Сегодня.
– То есть, на самом деле вы не умели? – ужаснулся шут. – Мама дорогая, вы же утонуть могли!
– С чего бы я должен был утонуть? Я теоретически все знал, просто на практике не доводилось пробовать. Я прекрасно знаю, что человеческое тело легче воды, что утонуть можно, только если паниковать и трепыхаться, что для передвижения по воде следует грести руками и ногами… ну и так далее. Тем более, там речки той – мышь переплюнет, только и того, что глубоко. Да еще Ольга…
– А что Ольга?
– Она тут же бросилась раздеваться, чтобы меня спасать, и я поспешил ее уверить что меня спасать не надо. Она сказала, что отлично плавает, и если бы я начал тонуть, она бы меня вытащила.
– Эх, ваше величество! – засмеялся Жак. – Надо было притвориться, что тонете! Представляете, как романтично!
– Охренеть, какая романтика! Худая заморенная девушка тащит из воды на руках здоровенного мужика ростом в пять локтей…
Они одновременно представили себе эту картину и дружно заржали.
– Смех смехом, – сказал король, успокоившись. – Но она же простудиться могла. Она и так уже простуженная после той ночевки на охоте. Вот за это Элмару и следовало бы переживать, а вовсе не за то, что он ее потискал за неподобающие места… Может, правда, запретить ему пить королевским указом?
– Ваше величество, это жестоко. Не надо.
Король вздохнул и замолчал, зажав в зубах трубку и уставившись на огонь. Помолчав так минуту, он вдруг сказал:
– Это все-таки кто-то из придворных. Либо Лест, либо Варгис, либо Содилла. Поскольку все они достаточно молодые, за небольшие деньги они вряд ли рискнут загубить карьеру, а больших им никто не даст, за большие можно нанять мага и поопытнее. Значит, платят девочки натурой. Тогда Содилла отпадает, остаются Варгис и Лест.
– Это вы о чем? – уточнил Жак.
– О том, кто мне сегодня так славно удружил. И кто чуть не угробил моего кузена на руинах моста. А также развлекается потихоньку некромантией у меня под носом. Сегодня же попрошу Флавиуса пустить наружку за обоими и выяснить, к кому шастают по ночам мои придворные дамы. И попрошу мэтра Истрана проверить обоих на предмет подпольной некромантии. А потом устрою мерзавцу показательный суд, и, если это дело рук Алисы, пойдет за коренную, пусть ее папаша хоть лопнет.
– А если нет? – полюбопытствовал Жак.
– Не знаю. Посмотрю. Дориана дура, если она что-то и сделала, то только потому, что Алиса ею манипулировала. Анна и Селлия тоже дуры непревзойденные. Камилла с такими вещами связываться не станет… В общем, как-нибудь разберусь. А насчет прогулок с Ольгой ты совершенно прав, не следует мне так себя вести, а то еще и не то подумают. Так что, занимайся ты с ней сам. Я выясню насчет библиотеки, может, действительно туда и пристроим. А нет, так и без работы с голоду не умрет, все-таки у нее небольшой капитал уже имеется. А к скромной жизни она, кажется, привыкла у себя на родине. Во всяком случае, без служанки не пропадет, и небольшой квартиры ей вполне хватит, а там… мало ли что может случиться, вдруг влюбится и замуж выйдет, и все проблемы отпадут. Кстати, мне не особо верится, что из нее получится сколь-нибудь ценный работник.
– Почему?
– Потому, что у нее есть Огонь. Ты в курсе, что это такое?
– В курсе. А откуда вы знаете, что у нее есть?
– Отчего же я должен не знать, если у меня в семье есть нимфа и эльф, которые все насквозь видят? Так вот, для барда Огонь – вещь крайне необходимая, он дает вдохновение, особое видение мира, способность творить. Но в то же время кое-что и отбирает, так что заниматься какой-либо другой нормальной человеческой работой такой человек просто не может. Ты не обращал внимания, что барды все до одного бездельники и разгильдяи, и чем талантливее, тем сильнее? Единственный труд, на который они способны – это их творчество. Вспомнить хотя бы того же Эль Драко, который переимел пол-континента. А маэстро Ферро? Он же пьет, как три Элмара.
