Роман Афанасьев - Огнерожденный
13
На улицах было много людей. Стражники, военные, торговцы, горожане – все они куда-то шли, или напротив – стояли и мирно разговаривали. Фарах, отвыкший за время пути от такого количества людей, шел медленно, с наслаждением прислушиваясь к разговорам. Он словно проснулся после долгого сна. Поездка на север, обернувшаяся кошмаром, отступала, уходила в прошлое. Теперь подмастерье радовался шумному и людному городу, в нем он чувствовал себя живым.
Говорили таграмцы много и о разном. В основном, правда, передавали друг другу слухи о положении дел на севере. Фарах знал цену таким разговорам, она была не велика, но все же с интересом прислушивался к беседам. Подмастерье хотел знать, чем живет город, чтобы жить вместе с ним.
Из разговоров Фарах узнал, что Вторая Армия Сальстана ведет тяжелые бои на границе с Хальгартом. Орда все же не смогла с ходу разбить войско. Остатки первой армии, хоть и были почти уничтожены, но все же успели хорошенько потрепать врага. Так что пока северяне еще не вошли в Сальстан. Но никто не сомневался, что это только вопрос времени и войска Тайгрена обязательно прорвутся на юг. Но оказалось, что другие государства тоже не теряли времени даром, – оценив силу орды, они спешно собирали новые армии. Поговаривали, что саддин Каван-Сара отправил на помощь Сальстану несколько тысяч отборных бойцов своего войска. Фарах, знавший, что отборные войска саддина, – федды, редко покидают столицу, решил, что это жест отчаянья. Саддин понимал, что если падет Сальстан, то Каван-Сару не справиться с ордой. Потому он отдавал все, что имел в общую копилку. Леаранцы, обычно державшиеся особняком, тоже отличились. Десяток городов объединили капиталы, и на вырученные деньги набрали целое войско наемников, – в основном из разбойников, душегубов и бывших заключенных. Сейчас это войско быстро двигалось к Вольному Паиру, ведь от него не так далеко было и до северных границ Сальстана. Подмастерье, правда, сомневался, что такое войско будет боеспособно, скорее всего, эти "солдаты" разбегутся еще по дороге на фронт. Но, с другой стороны, это всего лишь слухи, ведь леаранцы народ ушлый, хваткий, деньгами напрасно не сорят. Скорее всего, они наняли добровольцев, причем опытных – таких в Леаране хватало. Вольные охотники и наемники всегда там, где звон монет. А уж монет в торговом Леаране всегда хватало.
О будущем таграмцы говорили охотно. Спорили, строили всевозможные предположения, заключали пари – в основном по поводу боеспособности собственной армии. Фарах с удивлением слушал эти разговоры. В них не было отчаянья и страха. Скорее любопытство и азарт – продержатся ли силы Сальстана до прихода иноземной помощи? А если нет, то насколько глубоко продвинется враг? Подмастерью, не понаслышке знакомому с силой орды, было дико это слышать. Он то знал, что это дикая сила, уничтожающая все на своем пути. А вот горожане, похоже, воспринимали их просто как захватчиков из соседнего королевства. К тому же, никто не верил, что орда дойдет до Таграма. Спорщики обычно сходились на том, что, скорее всего, лишь север Сальстана будет занят ордой. А выбьют ли ее оттуда войска Каван-Сара и Леарана – это уже совсем отдельный спор.
Увлекшись разговорами горожан, Фарах неожиданно обнаружил, что заблудился. Эти кварталы он знал неплохо, но его угораздило свернуть в путаницу узких улочек, и подмастерье совершенно потерялся в этом лабиринте. Он поспешил вернуться назад, но еще больше запутался. В конце концов, миновав несколько задних дворов, малолюдных и донельзя грязных, Фарах выбрался на длинную прямую улицу, скованную с двух сторон большими общественными домами.
Бредя вдоль глухих стен, мимо узких окошек, больше похожих на бойницы, подмастерье пытался вспомнить, куда следует свернуть, и никак не мог понять – куда. Людей здесь не было вовсе, да и дверей в стенах не видно. Похоже, его угораздило попасть на какой-то задний двор.
Похолодало. Фарах плотнее укутался в драный полушубок, одолженный ему Перро, и натянул шапку на самые глаза. Ему очень хотелось в тепло. И еще – вымыться. Лохань с горячей водой… Как давно Фарах о ней мечтал! Она виделась ему во всей красе – огромная, дымящаяся, излучающая манящее тепло. И мыльный камень – большой, тяжелый, такой, чтобы хватило надолго.
От этих мечтаний Фараху сделалось еще холоднее. Он выругался и пошел быстрее. Но холод по-прежнему его преследовал. Со спины дул холодный ветер, норовя забраться в дыры полушубка и побольнее цапнуть за поясницу. Длинная улица превратилась в трубу, в которой даже легкий ветерок превращался, чуть ли не в ураган.
Когда Фарах заподозрил неладное, было уже поздно. В какой-то момент он ощутил укол холода в самое сердце, и тут же отозвались болью ребра и рука, обожженные колдовством демона. Подмастерье, почуяв беду, обернулся и увидел, что за ним идут двое людей в черных шерстяных плащах с капюшонами, опущенными на лица. От преследователей и шла волна убийственного холода. Подмастерье замер – всего лишь на долю секунды, а потом, не раздумывая, бросился бежать.
На ходу он ругал себя последними словами. Вернувшись в Таграм, он забыл о самой главной опасности, грозящей ему. Он помнил о предсказании Ламераноса, но война и страх смерти от лап оргов, вытеснили из головы все прочие мысли. Темные Жрецы, устроившие на него охоту перед самым отправлением на сервер, вылетели у Фараха из головы. Он просто забыл о них. А темные о нем – нет. Фарах подумал, что они по-прежнему следили за приютом, ожидая, когда жертва вернется. И вот – дождались.
Бежать было тяжело. Подмастерье сильно ослаб, проголодался и замерз. Сил почти не было. Нащупав на бегу нож, Фарах подумал, что наверно придется остановиться и принять бой, пока у него еще есть силы. Иначе он совсем ослабнет, и его спокойно прикончат, как загнанного зверя.
Он уже собрался развернуться, надеясь, что преследователи не ожидают от него атаки, но тут впереди показался поворот. С громадным облегчением Фарах узнал желтые камни на углу дома и сам переулок – он вел на улицу Горшечников. Отсюда было недалеко до Храма Южного Огня, и подмастерье решил, что благоразумнее будет не драться, а укрыться у жрецов. Надежда на спасение придала ему сил, и он побежал еще быстрее, отрываясь от преследователей.
На повороте Фарах подскользнулся, но удержался на ногах. Не останавливаясь, он свернул за угол, и со всего маха налетел на человека, одетого в черный шерстяной плащ. Подмастерье еще успел подумать, что это засада, и его тут ждали. А потом его схватили за руки, дернули в сторону и ударили по затылку. Боль пронзила голову, отдалась в сердце, перед глазами все закружилось, и оглушенный Фарах упал. Его ударили еще несколько раз, а потом его тело обожгло ледяным дыханием темного колдовства. Подмастерье почувствовал себя так, словно его окунули в ледяную воду. Мышцы свело судорогой, руки и ноги перестали слушаться. В голове разом стало пусто. Даже мысли ворочались лениво и тяжело, словно сонные рыбы подо льдом. Глаза закрылись и не хотели открываться.
