Патриция Маллен - Повелители камней
— Сыном чародея… — повторил Ньял.
— Причем Мастера Чародея! — добавил пони. Сина отчетливо увидела слезу, скатившуюся по его щеке.
— Всадники! — крикнул тролль. — Всадники только что въехали на вершину холма!
Все побежали к крепостной стене.
— Это Нед! — крикнула Сина, разглядев флаг Фанстока, развевающийся на ветру.
— Черные Щиты в пять раз превосходят нас по численности, — заметил Мати.
— Но у вас есть мы! — воскликнул чародей. Мати вопросительно поднял брови. — Мы же все должны были умереть: Ньял, Сина, я и ты, Мати. Но мы здесь, на плаву в море вероятностей. Возможно, вместе нам удастся изменить судьбу. Сина, расскажи мне еще раз свое видение.
Сина закрыла глаза, вспоминая.
— Битва.
— Да, но кто? Кто сражается?
— Люди с черными щитами против Других. Других ведет человек.
Лошадь под ним дрожала, ее ребра выпирали от голода. Лицо вождя бородатое, глаза — серые с бледно-красными прожилками, как рассветное небо.
— Ньял! — сказала Сина. — Конечно! Их вождь — Ньял!
— Да. — Пони не мог скрыть облегчения. — Да, это хорошо, ты видела правильно. Что еще?
— Стоячий камень.
— Это Аргонтелл. Продолжай.
— Пикси, эльфы, гномы.
— Это, видимо, тролли.
— Великаны верхом на единорогах.
— Великаны! — тихо сказал пони. — Как же это?
— Армии налетели друг на друга.
— Вернись назад. Великаны на единорогах?
— Смотрите! — Тролль-дозорный указывал за линию людей, собирающихся в долине, на холмик на другом берегу реки. — Смотрите! Смотрите!
Утреннее солнце било в глаза, но Сина все же разглядела фигурки, собравшиеся у основания Аргонтелла. Даже на расстоянии она узнала очертания единорогов.
— Ур Логга!
— Нет! — крикнул Бихан. — О нет!
Сина испуганно посмотрела на него. Мастер Чародей Морбихана дрожал от отчаяния.
— Они не могут быть твоим видением! — завопил он. — Они не на той стороне реки! А брода нет! Если они — то, что ты предвидела, тогда все, предрекавшие смерть, правы! Мы погибли!
Глава 42
— Хочу домой, — сварливо повторила мейга. — Будет меня кто-нибудь слушать? Куда девалась простая вежливость? Куда делись послушание и преданность вашей мейге?
Мужья заколебались, их глаза по привычке желали всяческого счастья мейге.
Фейдрин вздохнула и встала. Ее ноги настолько устали, что дрожали, ибо она прошла пешком всю дорогу, а задаваемая единорогами скорость потребовала от нее предельной выносливости. Она встала между матерью и ее мужьями.
— Царственные отцы, — тихо проговорила Фейдрин, — почтим великие традиции эльфов. Останемся тверды ради Гаркинского леса!
Отцы с облегчением устремили глаза на Фейдрин, а мейга снова завела свои нескончаемые жалобы. Фейдрин отвернулась к реке.
Сидя неподалеку, Меллорит поглядывала на мегинетту. Теперь, когда Меллорит снова стала девочкой, ей нравилось наблюдать за эльфийской принцессой, маленькой и изящной, всегда такой прелестной в ее мягких одеяниях из тончайшей кисеи, каким бы тяжелым ни был переход и какой бы тоскливой ни была погода. Меллорит хотелось быть похожей на нее: женственную, но сильную — такую, что дюжины эльфов подчинялись ей мгновенно и беспрекословно.
Бем Гаммин, великан, который вез Меллорит на единороге по горному перевалу, наклонился к ней.
— Поешьте, прелестная малышка, — сказал он, предлагая ей овсянку в деревянной миске.
— Спасибо, демон, — ответила Меллорит.
Все смотрели на реку. Вода неслась, высокая от тающего снега в горах. Руф Наб водил отряд гномов осмотреть берег, и теперь они вразброд шли назад: широкие плечи опущены, сапоги в грязи.
— Безнадежно, — сообщил Руф Наб, стягивая шлем, чтобы отереть пот со лба. — Река слишком широка, ни одно дерево из тех, что здесь растут, не достанет до другого берега.
— Единственная переправа — в горах, в двух днях пути, — добавил снефид.
— Мы не можем спокойно стоять и смотреть, как убивают Других! — прогремел Ур Логга, от беспокойства его акцент заметно усилился.
— Ваше величество, даже единороги утонули бы в этой бушующей воде, — сказал Ландес. Он двигался медленно, измученный не только ноющей болью в бедре, но и ездой на руках у великанов.
Ур Логга расстроенно отвернулся, на его массивной шее и на лбу вздулись вены. Ландес похлопал его по плечу и повернулся к реке. Споткнувшись, он протянул руку к Меллорит. Испуганная девочка успела поддержать его.
— Спасибо, миледи, — поблагодарил Ландес.
Глядя через реку на противоположный берег, он снова поискал глазами Неда. Флаг Фанстока трепетал на утреннем ветерке, но люди с черными щитами казались совершенно одинаковыми. С реки поднялся густой туман, скрывая луг, и Ландесу были видны лишь коричневые фигурки, защищающие форт. Прищурившись, он различил яркую рыжину жеребца Ньяла, беспокойно переступающего перед воротами крепости. Над ним он увидел клочок небесно-голубого цвета, движущийся туда-сюда на стене. Сина скорее всего. Фигурки троллей походили на муравьев, ползающих у стен.
Низкий стон огласил берег, когда враг на другой стороне реки двинулся к форту.
Мати и Ньял согласились, что без еды и с ограниченным запасом стрел дальше защищать форт неразумно. И потому обдумывали, как поступить, чтобы хоть кто-то мог спастись, а Лотена и Черных Щитов встретить на ровном пространстве между морем и рекой.
Они собрались перед воротами. Мати должен был возглавить правый фланг, который составили лучники и самые сильные тролли. Тим настоял, чтобы ему поручили возглавить левое крыло — главным образом тут были раненые тролли, которые достаточно оправились, чтобы сражаться.
— Моя голова слишком крепка для этих хамов из долины, — доказывал он ранее, когда Ньял пытался оставить его с Синой и Биханом. — Я еще способен поработать мечом.
Решили, что отряды раненых под водительством Тима будут охранять ворота форта, а Ньял поведет середину.
— До свидания, отец, — неловко попрощался Ньял с Биханом. — Я не подведу тебя.
Бихан кивнул:
— Я знаю, Ньял. Помни, ты сын чародея.
— Подождите, пока мы не вступим в бой, — объяснял Ньял Сине, — а тогда пробирайтесь к реке. Попытайтесь спрятаться с отцом в зарослях на берегу, пока вода не спадет. Руф отыщет вас.
— Я не хочу отпускать тебя, — тихо сказала Сина.
— Пожалуйста, Сина. Я сделаю все, что смогу, но, что бы ни случилось, Морбихану нужна Магия. Ты должна спастись.
Не в силах говорить, Сина кивнула. Она знала, что Ньял прав. Она протянула к нему руки, и Ньял обнял ее, прикоснувшись к щеке холодной сталью шлема. Запела дудка. Сина отступила, и Ньял быстро вскочил на спину Авелаэра. Пока он усаживался, укреплял ноги в стременах и освобождал Огненный Удар из ножен, Сина держала уздечку. Погладив бархатную морду жеребца, она прошептала:
