Сергей Малицкий - Забавник
— Говори, — сказала Айра.
— Гармат Ойду тоже его слушал! — заорал тан, раздирая ногтями горло, словно невидимая рука душила его. — Я не сам! Меня заставили… И Гармата заставили! И теперь он не сам долбится в дверь храма. Он, этот Забавник, он страшный! Он способен заставить любого!..
— Говори! — громче потребовала Айра.
— Пришел лет восемь назад — прошептал, потирая шею, Хорм. — Маленький. Старый. С флягой и мечом лопатой. Попросился ко мне советником. Я не смог отказать. Он всегда так просит, что не можешь отказать.
— Камрет, — скрипнула зубами Айра. — Где он?
— Не знаю! — вытаращил глаза Хорм. — Как-то искали его с Гарматом, перевернули чуть не весь дворец, но не нашли, хотя вроде бы только что здесь был. Он страшен. Захочет, ты потеряешь дыхание. Захочет, у тебя отвалится голова. Захочет, ты выдернешь меч из ножен и пойдешь рубить собственного брата! Я видел страшное. Видел, как умирал Ирунг! Гармат жаловался мне, когда еще не потерял разум, что карлик разводил огонь у него в голове. Говорил, что советник приставил к нему каких-то разбойников, забрал у него старшего сына в обучение и заставляет его набирать войско. Да! То самое, что теперь штурмует храм! Он душил меня… Он заставил меня набрать мальчишек из хеннов и учить их бою. Прислал какую-то бабу… Они жили в моем доме! Я ничего не мог сделать… А потом оказалось, что это воины Лека. Советник сказал, что они заберут Тира и уйдут. Но вот же Тир! У них ничего не вышло? Что вы хотите от меня?
— А твой брат? — прошипел разъяренный Дамп. — Он устоял?
— Зачем советнику мой брат? — удивился Хорм. — Я был помощником конга, а не мой брат! Гармат Ойду был старшим совета, а не мой брат. Лебб Рейду слишком гордый. Я не знаю, приходил ли к нему советник. Гордость моего брата выше ростом, чем он сам. Из него получился бы хороший конг, если что-нибудь останется от Скира…
— Когда ты видел… советника последний раз? — спросила Айра.
— Ночью, — снова затрясся Хорм. — Он приходил ночью. Спрашивал, верно ли Качис варит зелье? Верно ли Лайрис разжигает костры? Это советник нарисовал на пергаменте, как делать костры! Требовал, что нужно вымерять все до локтя! Наставник Лайрис с ног сбился, чтобы все сделать, как надо…
— Выходит, что Забавник — советник? — задумалась Айра.
Змея зашипела, изогнулась плетью и исчезла в посохе колдуньи. Хорм опустил голову.
— Ворота едва держатся, тан! — крикнул в дверях молодой воин.
— Это все ложь! — крикнул в тишине Рейл Ойду.
— Если все было так, — медленно протянул Сайс Стейча, — тогда ты не мог этого не знать.
— Я знал! — закричал Рейл. — Отец говорил, что у него раскалывается голова, говорил, что набирает стражей, чтобы сберечь Скир, не дать его превратить в хеннскую помойку!
— Хитро, — проговорил Марик. — Хитро задумано. Убить всех глав скирских домов и оставить только двоих — Лебба Рейду и Гармата Ойду. Да еще устроить так, чтобы они резали друг друга, пока не останется никого. Добавить сюда корчу, хеннов — и Скира почти нет.
— Тан Рейду, — хрипло приказал Дамп. — Как тысячник конга говорю: отправляйся в коридор, встань в строй возле воинов Скира и не пускай сюда врага. Все, что смоется кровью, уйдет в землю. И забирай моих молодцов. Одного оставь, Что-то ноги не слушаются… Меч еще удержу, а стоять сам не смогу.
— Иди, Хорм, — кивнула Айра. — Не мне судить тебя.
— Ну, — воевода медленно проводил взглядом ковыляющего к выходу тана. — Кого будем искать — демона или этого советника-забавника?
— Демона, — твердо сказала Айра. — Найдем демона — Камрет тут же появится. Из-под земли вылезет. Не все сходится, правда. Обычно он паутину свою распускает, а теперь я ее не чувствую. С другой стороны, может быть, мы теперь вместо его паутины? Рич, о чем ты там догадалась?
— Вот, — девчонка сорвала с пояса жезл, опустилась на колени, вставила его в отверстие в крышке сундука. — Вот! Он же подходит к отверстию? А отверстие пробито в резьбе, а на резьбе — Скир, и отверстие попадает прямо на храм Мелаген.
— Ну мы в нем и находимся… — нахмурилась Айра.
— Это наш сундук! — проворчал Сайс Стейча. — У моей матери два таких сундука в спальне. На внутренней стороне крышки — вырезан план храма! Только те сундуки не испорчены.
— А этот испорчен, — сказала Рич. — И вот, что я вижу? Девчонка открыла сундук и показала на конец жезла.
— Он выходит точно в центре зала!
Взгляды всех устремились к черному пятну и разбитой кладке.
— Единый всеблагой!.. — прошептал Дамп.
— Давай, — кивнула Айра.
Рич вытащила жезл, смахнула с рукояти меча ожерелье, торопливо сунула в него голову и подошла к пятну.
— А что будет-то? — заинтересовалась Фарисса.
— Будет больно, — ответила Айра. — Демону будет больно. Вернется кроха той боли, что он причинил жертвам своим, но ее хватит.
В коридоре раздался грохот, крики, фыркнули луки, закричали раненые и умирающие, зазвенела сталь.
— Закройте дверь! — выкрикнул Дамп. — Шевелись, девка!
Загремел засов на тяжелой двери. Орлик и Насьта встали возле Айры. Тир шагнул вперед, загораживая Ильку. Дамп поднялся на дрожащих ногах. Шагнул вперед стражник, подхватив старика под локоть. Рич опустилась на колени у отверстия, и Айра невольно зажмурилась. На мгновение ей показалось, что годы и в самом деле повернули вспять и в центре зала присела не неугомонная девчонка Рич, а танцовщица Кессаа, и через какой-то миг она обратится в пепел, а сама Айра полетит в непроглядную пропасть!
Рич вставила жезл в отверстие, покрутила его, пока он не вошел на место. Пошевелила серый стержень, подумала, прислушалась к чему-то, вытянула на длину пальца из ножен серый меч и надрезала основание ладони. Замерла с вытянутой рукой, ожидая, когда ранка наполнится кровью, окинула взглядом побледневшие лица и покрыла кровью металл.
— А может быть, ну его? — проскрипел с сомнением Дамп и тут же замолчал.
Серый жезл оплыл, словно растаял. Зашипела сверкнувшая серебром лужица и обратилась черным зеркалом. Мелькнул в отблеске алый цвет, и побежали в стороны трещины, словно морозный узор на стекле в танском доме. Языки пламени призраками замелькали то там, то тут.
— Ну, — шепотом засвистела Айра. — Ну?!
— Смотрите! — выдавил через силу Тир.
Вертус умирал. Летели на пол клочья седых волос, опускались плечи, проваливались щеки и глаза — точно так, как это было днем раньше с некогда всесильным Захом. Вертус умирал, но его почти мертвые глаза смотрели мимо Тира и испуганной Ильки в угол зала, где крупной дрожью исходил маленький Жорд Олли.
