Игорь Мерцалов - Земля Забытых Имен
— Он спрашивал про Незабудку? — переспросил Яромир. — С самого начала, в Хараже… О боги!
— Я надеюсь, ты простишь меня, Нехлад. Тогда, в Верхотуре, мне следовало быть решительней. Но, увидев Древлеведа, я испугался… Теперь, наслушавшись о том, что творилось в Новосельце, я понимаю, чем объяснялся мой талант. Прежде я этого знать не мог, но чувствовал, что никогда не был хорошим звездочетом. Древлевед просто осуществил мою мечту о славе. Увидев его после стольких лет, я испугался. Впрочем, я не пытаюсь оправдаться. Вот я и рассказал, — добавил он, помолчав. — Триста с лишним верст отмахал и рассказал. Теперь суди, Яромир, стоило ли оно того.
— Твои слова многое подтверждают из того, что я знал или о чем догадывался, — сказал Нехлад. — Человек, который найдет Хрустальный город, для Древлеведа с самого начала был всего лишь ступенью к Незабудке. И — поручительством того, что Иллиат не станет препятствовать его замыслам.
— Выходит, не слишком я тебе помог, — опустил голову Радиша.
— Зато тебе больше не в чем упрекать себя, — сказал ему Тинар. — Это уже немало, разве нет?
— Но и не так много, — сказал звездочет. — Я пойду с тобой в Хрустальный город, Нехлад. Вместе со всеми.
Яромир не стал возражать.
— Тогда отдохнем, пока есть время, — сказал он и откинулся на расстеленный плащ.
Глава 7
Он резко сел. Не было крови на песке, не было вокруг никого, только Незабудка стояла подле него на коленях.
— Что-то случилось? — спросил он. Девушка покачала головой.
— Почему ты избегаешь меня? — тихо спросила она. Нехлад давно и не без опасения ждал такого разговора.
Проглотил вертевшуюся на языке бессмыслицу вроде «ну что ты такое говоришь» и ответил:
— Прости, иначе нельзя.
— Почему? Ты скажи все как есть, не могу я больше молчком.
И с уст его сорвалось:
— Я люблю тебя, Незабудка. Люблю с первой встречи. Люблю искренне и глубоко, и мне все равно, что нет никакой надежды. Что бы ни случилось, чем бы все ни закончилось — мое сердце с тобой. Да только не могу я давать ему воли. Прости, что мучаю, но если я ослабею, поддавшись чувствам, и погублю тебя…
Она склонилась над ним, и теплые шелковистые пальцы легли ему на губы.
— Не надо, я все понимаю. Я люблю тебя, Нехлад, без условий и без обещаний.
В их долгом поцелуе было поровну нежности и печали…
Короткий светлый сон — странный и неуместный. Даже если путь через навь в Хрустальный город завершится успешно, а это крайне сомнительно, даже если все благополучно переживут встречу с Древлеведом, а это вызывало еще большие сомнения, вряд ли останется надежда на счастье с Незабудкой. Какое уж счастье, когда на совести — смерть людей?
О нет, никто не обвинит обманутого человека! Кроме него самого. Нехлад понимал: столь слепо довериться Древлеведу он мог лишь в том случае, если его поучения были в глубине души близки ему.
Нет-нет, он, честный славир, вполне искренне возмущался, когда маг с легкостью разрушал его представления о жизни, о чести, о совести! И все-таки с поучениями Древлеведа было как-то… спокойнее, что ли? Ведь мир становится таким простым, когда перестаешь о нем думать, и ты всегда спокоен, если никого не пускаешь в сердце…
Он открыл глаза. Сна не было. Близился рассвет.
Спутники Нехлада крепко спали. Ночью они предали земле павших, понимая, что утром времени на это не останется. Яромир поглядел на их лица.
Торопча был спокоен, Тинар чему-то даже улыбался. Раненый Свияд, который конечно же завтра последует за своим боярином, сосредоточен. Буевит — хмур, а все же не оставляло впечатление, что во сне черты его сделались неожиданно мягкими.
А Радиша спал беспокойно, он явно был расстроен тем, что не сумел помочь. Звездочет не знал, что его рассказ навел Яромира еще на одну мысль.
С самого начала Древлеведу проще было поступить с Нехладом именно так, как он поступил под конец. Запереть где-нибудь, нож к горлу приставить, чтобы Иллиат и не думала своевольничать. В общем-то кто поручится, что в Верхотуре, когда стабучане стараниями Сохиря подвели Нехлада под княжеский суд, это не было воплощением замысла мага? Ведь Древлевед, подбираясь к Незабудке, явно делал ставку на стабучан.
Однако, встретившись с Нехладом, Древлевед изменил свои намерения. Решил сделать из него мага.
Яромир видел два объяснения столь резкой перемены. Либо настойчивость Иллиат заставила мага подстраховаться и дать Нехладу возможность самому защититься от демоницы, либо…
Либо Древлевед увидел в Нехладе нечто необычное. Особенное. Способность стать магом — не просто «средней руки», а великим.
Путь ученика получился короток и тернист, он не раз оступался, хотя и учился, по словам Древлеведа, очень быстро. Настал миг, когда маг разочаровался в Нехладе. Но не поспешил ли он?
Молодой боярин обнажил волшебный меч. Создание такой вещи — не знак ли, что путь не закрыт? Не доказательство ли того, что Нехлад способен еще на многое?
Навь манила, и он не стал сдерживаться. Да и зачем бы? Все равно нужно проверить, не ошибся ли он, оценив скорость, с которой двигался Древлевед.
Не ошибся. Пятно тьмы уже было в виду знакомых пиков Двух Судеб. До Хрустального города ему оставалось часа четыре пути. Дух Нехлада скользнул над руинами.
Должно быть, где-то в глубине нави еще можно увидеть отпечатки и услышать отголоски происходивших здесь событий, можно отыскать их, впитать — и увидеть все как будто своими глазами. Древлевед не рассказывал о таких возможностях, но сейчас Нехлад был твердо уверен, что сумел бы, будь у него время и желание. Навь покорна и послушна…
Вот Башня Слез. Можно нырнуть в навь и встретиться с Данаилой — в первый раз не во сне. Но что они скажут друг другу? Если Нехлад предупредит царевну о том, что Незабудка, быть может, способна освободить души, — что это изменит? Вне Башни от Данаилы ничего не зависит.
Нет, это все не то, это все постороннее. Нужно подумать о том, как остановить Древлеведа. Призвать рабов нави с самых отдаленных граней и дать им обличья… Да, обличья первых спутников Нехлада по Ашету. Он чувствовал, что на сей раз сумеет сделать их более совершенными. Хорошо бы еще создать что-то вроде серой стены — но из чего?
Впрочем… преданность Свияда и Торопчи, смысл жизни которых — защитить своих бояр, сгодятся на создание мощного щита, потерянность и боль Тинара превратятся в ловушку, а гнев Буевита и страх Радиши — под страхом должна крыться ненависть! — станут острием оружия. Нехлад рассмеялся. Мудрая судьба неспроста привела к нему этих людей! Теперь-то Древлевед увидит…
