Сергей Шведов - Клан двурогих
Рассказать обо всем Леиру? Но к чему это приведет? Киммаркскому королю выгодно думать, что отцом его будущего внука является король Октии, и он будет думать именно так, какие бы аргументы благородный Хольдрик не приводил в свое оправдание. И отказ Хольдрика от брака с Ингерной он воспримет как личное оскорбление, что чревато большими неприятностями для непостоянного жениха. Теперь Хольдрику стали понятны нотки неудовольствия, проскальзывавшие в письмах Леира. Еще бы заезжий негодяй окт соблазнил невинную девушку, а теперь просит помощи у озабоченного отца.
Благородный Леир спешил со свадьбой, благородный Хольдрик, загнанный в угол врагами и неудачно сложившимися обстоятельствами, вынужден был дать согласие на брак. Помолвка была отпразднована с большим размахом, и Хольдрику пришлось испить до дна полную чашу лжи и унижений, приготовленную будущей супругой. Одни поздравления с будущим наследником чего стоили: Хольдрик корчился от бешенства, глядя на ласково улыбающуюся Ингерну. Потаскуха скромно опускала глаза и даже краснела в ответ на слишком вольные шутки разгулявшихся киммаркских вождей. В этот скорбный вечер благородный Хольдрик разочаровался в человечестве и оставшись с глазу на глаз с невестой не мог не высказать ей в лицо всего, что накипело на душе.
– Я тебе обещала поддержку, благородный Хольдрик, но уж никак не любовь, – надменно вскинула голову Ингерна. – И свое слово сдержала – корону Октии ты получил.
– Вместе с рогами, – в сердцах добавил Хольдрик.
– Каждый носит на голове то, что заслуживает.
Благородный Хольдрик грязно выругался. Из уст Ингерны вылился в ответ на его бедную голову такой поток грязи, что потрясенный король упал в изумлении в кресло. Сцена, что ни говори, вышла безобразной, но закончилось все более-менее благополучно. Они нуждались друг в друге, и любовь здесь была ни при чем. Правда, маячил впереди неприятный для обоих вопрос о наследнике, но, в конце концов, они сошлись на том, что венчание состоится после рождения ребенка. Это давало Хольдрику повод лишить сына Ингерны наследства, как рожденного вне брака, в пользу своих сыновей, если таковые родятся. Появление на свет девочки и вовсе снимало все вопросы.
– Хотелось бы все-таки узнать имя первого избранника прекрасной Ингерны, – не удержался от сарказма Хольдрик.
Высокомерная Ингерна не удостоила жениха ответом. Впрочем, он в нем и не нуждался, имя доброхота ему было слишком хорошо известно. И с этим негодяем Хольдрику еще предстояло посчитаться.
Раздраженный и разочарованный Хольдрик покинул Хальцбург утром следующего дня, сопровождаемый пятитысячной киммаркской конницей, выделенной Леиром в помощь будущему зятю. Прекрасная Ингерна улыбалась ему вслед. Что, однако, не помешало распространению слухов о неладах в отношениях влюбленной парочки. Но пересуды очень скоро умолкли в свете обрушившегося на гуярские семьи несчастья. Пришла весть о разгроме достойного Осея в Восточных лесах. Поначалу никто в это не поверил. Неудачная шутка и только. Благородный Леир долго ругался в присутствии уважаемого Скилона, привезшего ему из Сурана эту неприятную весть. Впрочем, у аквилонца все вести оказались неприятными: два дурака Морвед и Гилрой, передрались между собой, и в результате два гуярских клана почти начисто истребили друг друга, а их земли прибрал к рукам некий Тах, король горданцев. Черт его знает, откуда взялся этот ублюдок, но, вероятно, сил у него достаточно, коли почтенный Рикульф не рискнул выступить против него в одиночку и просит поддержки у благородного Леира. Как вам это понравится? И это в разгар лета, когда стая уже подобралась к границам Киммаркии. А тут еще грызня между октами. Нет уж, пусть почтенный Рикульф сам решает свои проблемы.
– Я думаю, благородный Леир, что проблемы почтенного Рикульфа очень скоро станут твоими проблемами.
– Что ты имеешь в виду, уважаемый Скилон.
– Ты когда-нибудь слышал о Черном колдуне, государь?
– Я видел его, когда он в два счета расправился с Родриком из Октов, – мрачно усмехнулся Леир.
– Замок, в котором мы сейчас находимся, принадлежит ему.
– Принадлежал, – поправил Скилона Леир. – Вот уже двадцать пять лет я живу в этом логове и еще никто не осмеливался меня здесь потревожить.
– Ты ничего не слышал о меченых и двурогих, государь?
– Болтают в последнее время, – насторожился Леир.
– Думаю, не только болтают, но и действуют. Тебе, государь, будет интересно узнать, что Осея разгромил никто иной, как Черный колдун. Не готовят ли двурогие и тебе сюрприз, благородный Леир? Быть может, не только стаи тебе следует опасаться в эту осень?
Леир задумался. Пренебрегать советами аквилонца не стоило, тем более что в последнее время по Лэнду гуляли странные слухи. Болтали о короле Кеннете, о двурогих всадниках, время от времени выезжающих из Ожского бора на большую дорогу. Зря он прошлой осенью не разобрался с убийцами Арвида Гоголандского, тогда ведь речь тоже шла о двурогих. Во всяком случае, Хольдрик называл их дьяволами во плоти. Впрочем, благородный окт скорее всего просто струсил, вот и напускал тумана, чтобы себя обелить. Но разобраться все равно следовало. Руки не доходили – слишком уж велик Ожский бор, и спрятать в нем можно не только разбойничью шайку, но и целую армию. А может быть и прячут? Предположение дикое, но слухи-то идут. В последние месяцы из сел и городков Киммаркии стали пропадать десятками, а то и сотнями, кто их считал, люди подходящего возраста. Раньше Леир полагал, что они просто бегут в Вестлэнд или Суран за лучшей долей, но, возможно, это предположение было ошибочным. Спасибо аквилонцу, надоумил.
Достойный Освальд радушно принял дорогого гостя. Этот благородный Тор сын Тора был парень не промах и без бочонка аквилонского в старой крепости не появлялся. Не говоря уже о золоте, которое приятно позвякивало в карманах старого арверага. Золота вполне хватало, чтобы скоротать оставшиеся денечки в компании с вином, не утруждая себя службой благородному Леиру, но достойный Освальд, человек не только пьющий, но и мудрый, выжидал, справедливо полагая, что не отворачиваться от источника, который далеко еще не иссяк.
Тор сумел понравится даже Гвенолину, который обещал отдать за него свою дочь. Конечно, не бог весть какая честь для дочери арверагского вождя выйти замуж за лэндца, пусть и двурогого, пусть и благородного, но уж больно хорош был молодчик, прямо картинка, а не человек: и выпить, и закусить, и веселую историю рассказать. Не мудрено, что девушка не устояла. И что немаловажно, эти ребята умеют договариваться с вохрами. Может, они и дьяволу сродни, но это, как говорит Гулук, маловероятно. Не стал бы Артур сын Конана, истинный арвераг, путаться с чертом, а уж Гвенолин тем более.
