Екатерина Николаичева - Сила разума
Глупости. Я тяжело вздохнул и вновь посмотрел на небо. Красиво. Что называется, картина маслом… Будь я поэтом, написал бы сейчас что-нибудь… тоскливо-прекрасное о звезде, которая так горячо, до безумия манит, но никогда-никогда не может быть достигнута…
И тут кто-то дернул меня за ногу…
— А-а-а-а-а-а-а!!! — взвыл я, зависнув в паре локтей от земли. Но, увидев нездорово хихикающего Хэйтэна в паре шагов от себя, высказался в его адрес: — Хэйтэн, ах ты ж… сирены тебя!!!
— Ты смотри, как ругается! — раздался восторженный возглас.
Меня опустили на землю, и я, обернувшись, узрел всю компанию с близнецами во главе. Восхищение моим лексиконом высказал кто-то из них. Ой-е, даже Кэрин пьяная!
— Мир! А мы тебя искали!!! — доверительно сообщил Шатр, совершенно не напрягаясь, превратив весь окружающий сад в иллюзию засыпанного снегом елового леса.
Все бы хорошо, но иллюзию холода он тоже наложил.
— А ты выпей — сразу станет теплее! — напророчила, хихикая, Кэрин.
Моника же сунула бутылку с чем-то мутным. Я смерил это «что-то мутное» скептическим взглядом.
— Не, ну ты че, нас не уважаешь? — возмутился Дэирк.
— Ик! Высшее качество, я отвечаю! — поддержал его Норой.
Я поспешил перевести взгляд на Ласа и Эно. Может, они хоть трезвые? Ни шиша…
— Ой, ты та-а-ак заба-а-авно па-а-адал! — промурлыкала Эно, без разрешения пытаясь вломиться в мой мозг.
Одно скажу, пьяный маг разума — это мощно…
— Я тоже так хочу, — честно признался Лас, с виду абсолютно трезвый. — Что скажешь, Хэйтэн?
— Запросто! — И Хэйтэн залихватски взмахнул рукой.
Лучше бы он этого не делал…
— Ничего! — хихикая, заверила Вириэна. — Раона все исправит… верно?
— Обязательно, — мечтательно глядя в небо, ответила та, и деревья вернулись на положенные места как ни в чем не бывало — живые и здоровые.
— А пойдемте обратно! — вспомнил Амит. — Там в «Бесе» за всю ночь заплачено!
— А ты почему еще не выпил? — возмутился Ниам.
— Пей до дна, пей до дна, пей до дна!!! — заорали все хором.
Отказать было невозможно. Ну леший, вот тебе и день рождения в одиночестве!..
— Гитару!!! Гитару сюда!! — завопил кто-то из-под стола (что примечательно).
Стол находился под потолком, а на нем, удобно скрестив ноги и играя в карты, расположились я, Лас, Эноллаира, да, в общем, весь наш курс, за исключением Вириэны и Дэирка. Последние, пошептавшись таинственно, смылись по, несомненно, важному делу.
Кто вопил под столом — никто так и не понял. Перегнувшись и посмотрев вниз, никто никого не обнаружил. Стол опасно накренился.
— А что? Хорошая идея, — флегматично заявил Хэйтэн и выдернул из воздуха гитару.
В данный момент он и не такое мог отколоть.
— А я такую девушку уви-и-и-и-дел!! — ударил он по струнам. — Что красивей ни в жизнь ты не найде-о-о-ошь! Везде с ней в воздухе витает запах лилий!! И сам ты с ней как будто бы цветешь!
— Что за бред, Хэйтэн! — возмутился Амит, выдернув у него гитару из рук. Петь начал, однако, Ниам. Притом таким низким, пробирающим голосом, какого от него никто не ожидал:
В темном лесу, у подножия башни,
Ночь коротала одинокая баньши,
Ночь пробегала, темень сгущалась,
И лишь луною она освещалась…
Мимо той башни тропа пролегала,
И, когда ночь непроглядною стала,
Мимо той башни шагом беспечным
Путник прошел… и нечеловечьим
Голосом диким она завывала,
Путника к башне легко зазывая…
— Ну нет! Слушать ужастики я не согласна! — взвыла Моника, выдрав у ошалевшего от такого напора Амита гитару. И сунула Шатру: — Играй!
Тот коварно усмехнулся, но гитару взял.
О, прекрасная, мне твои глаза,
Словно бы огонь, словно бы дыханье!
Хочешь я отдам тебе небеса
И любое я исполню желанье!
— Так, притормозим! — возмутилась Кэрин, выдирая у него гитару, и сунула ее… мне.
— Ну давай, — поддержал меня Лас.
Нет, я умею играть, просто давно гитару в руки не брал. Да и что петь? А и… сирены с ним, сочиню по ходу дела! И ударил по струнам…
…Огнем неугасшей свечи
Мы эту тьму разгоняем!
Мрак всюду — кричи не кричи,
Мы на себя уповаем!
И на раскаленном краю
Лезвия острого станем!
За углом тени теснятся стаей,
По следам нашим тают!
Тонет в тишине грозной хищника рык,
И страх пробирает дрожью!
Враг не покажет тебе свой лик,
Даст отравиться ложью!
Огнем непогасшей свечи
Мы эту тьму разгоняем…
Мрак всюду — кричи не кричи,
Выше вздымается пламя!
И на раскаленном краю
Лезвия острого станем…
За углом тени теснятся — стаей,
Но все равно отступают!..
Где-то далеко-далеко…
Фиолетовые губы искривляются в тонкой усмешке.
— Все, как вы и планировали, Мастер.
— Хорошо… Можешь идти, твой долг отдан.
Дроу склоняется в насмешливом поклоне, направляется к выходу…
— Постой… все, как планировалось, да не совсем… Ниархарра недоуменно вздергивает бровь.
— Как ты выжила?
Она чуть прикрыла блеснувшие алым глаза.
— Он меня отпустил… — И ушла, аккуратно прикрыв дверь.
— Во чудак-человек, а? — озадаченно произнес Мастер, обращаясь к собеседнику.
— Это он чудак? На себя посмотрите! — в отчаянии воскликнул тот, совсем запутавшись.
…После того как я спел, гитару у меня отобрали и почему-то наказали мне больше не наливать. Что-то я не понял: почему? Сейчас гитара находилась у Ласа, и тот наигрывал какой-то романс, посвященный Эно. Та млела и не забывала грызть мясо, нагло таская его прямо из-под носа вернувшихся к карточной игре однокурсников. Хэйтэн, кстати, уже выбыл и, как и я, наблюдал за игрой.
Все мы уже давно явно не соображали, что делали, но мне было все безразлично.
— Слушай, Мир… — внезапно совершенно трезвым голосом начал Хэйтэн. Я насторожился, пытаясь прогнать хмель из головы, не получилось. — А почему ты… — Тут он споткнулся. — Почему ты не принял предложение Зарга? — наконец выговорил он.
Я хмыкнул:
— Ну ты придумал! Сам сравни: какой-то заныкавшийся в подземелье маг со своими запрещенными заклинаниями, за голову которого назначена жуткой величины награда, или целая разрешенная, полная мощнейших заклинаний библиотека?! Кстати, как насчет нее?
— Доступ разрешен! — заулыбался Хэйтэн. — Отец обещал. Можешь прямо завтра туда завалиться. Так что свое обещание я выполнил.
