Птицы - Торин Владимир

– Тут у меня еще заказное письмо для мистера Си. Вероятно, очередной отказ, который постеснялись сообщить лично. Бедный-бедный мистер Си… Что ж, перейдем к открыткам. М-м-м… имеются открытые письма для мисс Аберкромби, мистера Гринвуда и для мистера Сайлза. А еще… Так, что это? – почтальон удивился. – Почему оно здесь, среди открыток, а не с другими конвертами? Ладно, в общем, еще письмо для… – он прочитал: – для миссис Чаттни.

Миссис Жужанна Чаттни дернула головой.

«Что там еще такое? – подумала она встревоженно. – Если пришло перед самой бурей, должно быть что-то срочное…»

Погасив лампу, миссис Чаттни торопливо направилась в прихожую, где ловко влезла в любимые туфли. Затем, сняв с вешалки зеленое пальто с лисой на воротнике, натянула его и закрепила булавками на волосах зеленую шляпку с сухими цветами. После чего вышла из квартиры, заперла ее и, не дожидаясь лифта и ленивого мистера Поупа, быстро спустилась по лестнице на первый этаж.

– О, миссис Чаттни! – радостно воскликнул мистер Дьюи, лишь завидев ее. – Доброе вам утро! Вы как будто всегда чувствуете, что вам принесли письмо.

– Чувствую, да, – сказала миссис Чаттни, приняла конверт и вскрыла его. В письме было сказано:

– Что-то важное? – полюбопытствовал почтальон.

– Одни радостные вести, – проворчала миссис Чаттни и направилась к входной двери. Раздраженно открыв ее, она с досадой оценила погоду, поправила шляпку и нырнула в метель…

…А тем временем двое жуликов в черных шапках и черных бархатных масках с прорезями для глаз выбрались из тени на третьем этаже и подкрались к двери квартиры № 6. Один из жуликов замер у лифта, прислушиваясь, а другой склонился над замочной скважиной. В руках его блеснули отмычки.

Одного жулика звали Жуль, другого (или, вернее, другую) – Жули. Конечно же, это были вымышленные имена.

Жуль возился с замком, по мнению Жули, очень долго. Каждая секунда промедления грозила сорвать их план.

– Ну что там? – встревоженно спросила она. – Мы попадем сегодня в квартиру или нет?

– Тише ты! – пропыхтел Жуль. – Я не могу одновременно говорить и взламывать замок!

Он крутил отмычки и так, и эдак, но они всё соскальзывали – ему никак не удавалось подхватить язычки замка. Помимо того что жулик был весьма неопытен в данном вопросе, задачу усложняло волнение.

Наконец раздался щелчок.

Жуль и Жули переглянулись. Жуль и сам не понял, как это замок поддался, но отгонять подвернувшуюся удачу сомнениями не стал, тут же открыл дверь и проник в квартиру. Жули последовала за ним.

В квартире, как и ожидалось, было темно, но жулики не решились зажигать свет – вдруг кто-то увидит с улицы. Они сняли башмаки в прихожей и двинулись в гостиную. Из кухни раздавалось шипение, словно там сидела дюжина котов с зажатыми в мышеловках хвостами. Также оттуда полз пар.

– Это что такое?! – возмущенно спросила Жули. – Чайник? Она не сняла чайник с печки, прежде чем уйти из дома?

– Сейчас не время разбираться с какими-то чайниками, – проворчал Жуль.

Но компаньонка считала по-своему. И в действительности она была права: пожар в доме мог им помешать…

Погасив печку и вернувшись в гостиную, Жули обнаружила, что Жуль стоит, замерев в центре комнаты, словно его схватили с поличным.

– Что ты?.. – начала она, но тот вскинул руку.

– Тише! – прошептал он. – Слышишь?!

Жули прислушалась. В гостиной раздавались голоса. Голоса были тихими, приглушенными и звучали словно из-под подушки. И тем не менее они были весьма узнаваемыми.

– Пишут что-то любопытное, мистер Поуп? – спросил почтальон мистер Дьюи.

– Кое-что, – проворчал лифтер.

– Советую вам обратить внимание на некрологи, – добродушно хохотнул почтальон. – Некоторые из них презабавные.

– Благодарю. Так я и сделаю.

Жулики недоуменно переглянулись.

– Это не здесь, – прошептал Жуль. – Это внизу, у окошка миссис Поуп.

Словно в подтверждение его слов, тут же мяукнула Мо. Кошка никогда не поднималась выше первого этажа – настолько она была ленивой.

Тем временем лифтер, почтальон и консьержка продолжали свою беседу.

Жулики двинулись на голоса, и те привели их к письменному столу. Жуль и Жули склонились над рожком, из которого как раз раздавалось ворчание мистера Дьюи о дыре в крыше его старенького троффа – мол, через нее постоянно задувает ветер и залетает снег.

– Что это такое? – спросила Жули.

– Думаю, так эта грымза обо всем узнаёт. Давай искать, пока она не вернулась…

И они взялись за поиски. Глаза жуликов постепенно привыкли к полутьме. В центре гостиной стоял диван, у стен располагались шкафы, напоминающие конторские. Был здесь даже шкафчик картотеки – хозяйка квартиры, судя по всему, собрала собственный архив. Что ж, зная ее привычки, этого стоило ожидать.

Жули оглядывала письменный стол, центральное место на котором занимала пишущая машинка. В машинку был вправлен лист, рядом лежала стопка таких же листов, отпечатанных, видимо, совсем недавно. Она взяла верхний и попыталась прочесть, но Жуль неожиданно ее отвлек.

Исследуя столы, заставленные аккуратненькими стопками газет, – в отличие от гостиной мистера Франки, здесь был абсолютный порядок, – он неожиданно для себя обнаружил, что они с Жули в квартире не одни. Среди бумажных кип на столе разместилось что-то странное, со сложенными на груди руками и опущенной долу головой.

Жуль отпрянул и натолкнулся на стул. Жули резко обернулась и увидела, что именно послужило причиной грохота.

– Автоматон-секретарь, – заметила она, подойдя. – Не бойся, эта канцелярская штуковина на тебя не набросится. Она записывает всякое, пробивает листы, сшивает папки и тому подобное. У папы был такой механоид – думаю, дядя Сергиус продал его…

Жулю было стыдно за свой мимолетный испуг – «канцелярская штуковина» и правда, кажется, не собиралась на него бросаться.

– Это в нем что, записывающий цилиндр? – спросил он.

Жули кивнула и осторожно крутанула ручку, которая торчала из груди автоматона. Цилиндр чуть провернулся в обратную сторону, после чего Жули со знанием дела переключила рычажок на голове механоида.

В следующее мгновение автоматон поднял голову, глаза-лампы мигнули и загорелись, и из небольшого рта-рожка раздался шелест. В гостиной зазвучал женский голос:

– «…Из “В Рривв”. Он раскручивал сюжет о гремпинах Уолшшей. Нужно узнать, что он раскопал. Четвертое… По нашему делу. Еще одна буря. Господин Борган. Птицелов. Франки. Финч. Конец записи, Фло!»

Цилиндр остановился. Голос замолк, и шипение стихло. Механический секретарь снова опустил голову.

Жулики застыли. Руки Жуля в митенках дрожали.

– Это лишь все подтверждает, – словно пытаясь себя успокоить, сказал он.

– Ага, – согласилась Жули, испуганная не меньше него. – Нужно отыскать хоть что-то важное.

Легче, впрочем, было сказать, чем сделать, ведь в гостиной квартиры № 6 столько всего хранилось! И «важное» надежно пряталось среди различного обычного, неинтересного и совершенно неважного.

В ящиках картотечного шкафа выстроились ряды прямоугольных картонок, на которых были пропечатаны какие-то цифровые коды. На стенах висели газетные вырезки в рамочках – во всех заметках говорилось о давних событиях, о которых жулики до этого даже не слышали. Одна сообщала о раскрытии заговора в городском суде, другая – о фальшивом профсоюзе, третья – о безумном механике Трибверке, который создавал автоматонов-убийц…

Статьи жуликов не слишком заинтересовали. Зато их внимание привлекла папка, лежавшая в верхнем ящике письменного стола.

На папке стояло название, выведенное от руки: «Не-птицы».

Жулики уставились на эту надпись во все глаза. Дрожащими руками Жуль размотал завязки и раскрыл папку.

Внутри обнаружилось несколько листов с машинописным текстом. Щурясь и едва ли не возя носами по листам, жулики не без труда прочитали то, что на поверку оказалось законспектированными разговорами кого-то по имени Фью Фартинг с теми, кого автор текста называл очевидцами. В каждом из этих разговоров очевидцы утверждали, будто видели странных носатых джентльменов и дам. А кто-то и вовсе заверял, что мимо его окон якобы пронесся трамвайный вагон – при этом указанный очевидец добавил, что живет на седьмом этаже и никаких трамваев там отродясь не бывало.