Роберт Энтони Сальваторе - Рассвет Короля (ЛП)
Как только заклинание с ревом ожило, Дзирт схватил руку девушки и рванул с ней вперед.
Коридор снова задрожал под весом боевой машины.
Но тут же раздались крики удивления и боли, так как скоты вкатили ее прямо в зону пожарища Кэтти-бри, и большое сокрушительное хитрое изобретение остановилось еще раз.
Компаньоны помчались дальше.
Гвенвивар присоединилась к ним некоторое время спустя, когда они, наконец вышли в район боковых тоннелей и камер. Прежде чем они могли решить, куда двигаться дальше, решение было принято за них, поскольку появились враги, и их было слишком много, чтобы даже думать об остановке.
Каждый из компаньонов бросил скорбный взгляд назад в главный тоннель, туда, где они потеряли Вульфгара и Реджиса.
Не было ничего, что они могли сделать кроме как бежать.
И так они и сделали через грубо высеченные залы, главным образом вырытые кланом Бренора в давние времена. Они знали, что были в старых, более низких шахтах, все еще вне комплекса Мифрил Халла, но уже не далеко.
Разные руки обрабатывали стены этих камер, включая и серых дворфов дэргаров, что населяли недра Мифрил Халла в века изгнания Клана Боевых Топоров, после того как дракон, Шиммерглум выгнал юного Бренора и его клан из их дома.
Компаньоны проходили через двери и сворачивали за углы, шли через камеры тесные и широкие, и спускались по коридорам, которые разделялись во многих направлениях. Но из-за преследования, они не могли выбирать свой курс. И они хорошо понимали, что их загоняли: орки, огры, огриллоны и гоблины, всегда были перед ними, блокируя все проходы кроме одного.
Бок о бок и на полном ходу, Атрогейт и Бренор плечами врезались в дверь, вламываясь в то, что на первый взгляд напоминало складское помещение. Древние орудия и горные инструменты лежали на подвергнутой коррозии старой стойке напротив одной стены, и колья рядами лежали у другой. Три двери вели из комнаты, все укрепленные проржавевшими металлическими пластинами.
— Безопасная комната, убежище — сказал Бренор всем и никому в частности. В давние дни, когда эти шахты использовались, дворфы приходили сюда, чтобы поспать или передохнуть — Бренор мог представить на стене слева каски и шахтерские фартуки — в случае обвала эта комната, скорее всего устояла бы.
Но это не станет убежищем для его друзей в то время как монстры наступают им на пятки.
Они прошли через дверь непосредственно напротив той, которую они проломили. Вошли в шахту, длинный и обработанный тоннель, постепенно поднимающийся вверх перед ними.
— Бежим! Бежим, нам туда! — закричал Бренор, наращивая темп.
Больше не было никаких боковых проходов, только единственная металлическая дверь в конце тоннеля. Бренор промчался через нее и взревел в очевидной победе. Все четверо и Гвенвивар, проскочили вовнутрь, и Дзирт ударил по двери, закрывая ее и удача была с ними, так как и дверь перед ними оказалась не заперта, и запирающий стержень стоял прислоненный к стене рядом с ней.
Атрогейт уже схватил стержень, и вместе с Дзиртом поспешил зафиксировать дверь.
Старые железные рудные тачки, были разбросаны по пещере, пара из них стояла на рельсах, которые уходили под более высокий дверной проем.
— Ах, мои залы и мои парни, — сказал Бренор, отходя от закрытой двери. — Мы вернемся, прогоним орков и найдем моего мальчика и Пузана.
За второй дверью был короткий проход с крутым подъемом. На дальней стене находился рычаг лебедки, с грудами тяжелой, подвергнутой коррозии цепи на полу под ним. Рельсы тянулись дальше вверх, туда, где когда-то был вход в главный комплекс шахт Мифрил Халла.
Но теперь эти рельсы упирались в стену, железную стену.
— Они запечатали его, — пробормотал Бренор, поднявшись к заблокированному выходу. Он приложил руку к металлу. — Волосатая задница Морадина, они закрылись от орков, и не впустят нас.
С удрученным выражением, точно отражающим его настроение, он вернулся к своим друзьями, и в ту же минуту, раздался первый оглушительный удар, когда тяжелый молот опустился на железную дверь в комнате позади них.
— Нам некуда бежать, эльф, — сказал Бренор.
— Да, и у нас нет пищи, — сказала Кэтти-бри, и добавила: — Реджис, — когда Бренор посмотрел на нее.
Громоподобный удар сотряс пол под их ногами, и вокруг них посыпались камни.
— У них есть таран, — сказал Атрогейт, и хихикнул, находя забавным то, как легко их направляли, загнали в угол и поймали.
Звяканье кандалов вернуло Вульфгара в сознание, а точнее в полу-сознание. Его плечо пульсировало — без сомнения там была рваная рана. Одна голень была сломана и не могла его держать, вторая нога тоже была разбита на столько, что он не мог на нее опереться.
И поэтому, он висел на натянутых цепях и металлические кандалы резали его запястья. В конце концов, они прорежут их насквозь, и одна из его кистей оторвется, подозревал он, а затем он будет некоторое время висеть на оставшейся руке, пока та тоже не будет перерезана.
Тогда он рухнет на пол, и кто может предположить, каким пыткам подвергнут его тело.
Он не мог видеть одним глазом, настолько была опухшей одна половина его лица, ему потребовалось немало времени, чтобы суметь разорвать корку крови на глазу и поднять веко. Малейшее движение мышцами лица вызывало ужасную боль и дрожь во всем теле.
Вульфгар находился в самой темной части длинной стены прямоугольной камеры, примерно по середине. Факелы были установлены на стенах в случайном порядке, оставляя обширные участки в темноте. Это была двухуровневая камера с выступающим полом вдоль длинных стен и углублением посередине. Далеко внизу, слева, посреди короткой стены, вырисовывалось темное отверстие туннеля.
Столы и распорки с кандалами и стойки с неприятно выглядящими орудиями были разбросаны вокруг, на некоторых все еще остались привязанные гниющие останки каких-то несчастных. Только заметив эти разлагающиеся трупы, Вульфгар почувствовал ужасное зловоние, висящее в камере.
Посреди более низкой зоны была большая яма, и там далеко внизу Вульфгар видел какое то движение, но он ни как не мог разобрать, какие ужасные существа находились там.
Вульфгар видел, что его кандалы были не единственными, вбитыми вдоль каменной стены, к которой он был прикован, и он был не единственным пленником. Фактически, он был одним из многих. Он заметил нескольких дворфов, свисающих над землей, побитых, несчастных и слишком коренастых, чтобы достать ногами до пола, и несколько человек — все они были прикованы между гоблинами, тоже слишком маленькими для кандалов, и поэтому висевших как дворфы.
