Флетчер Прэтт - Колодец Единорога
Вожди снова собрались на палубе «Драгга»… За плечами была победа; закат поджигал изорванные, быстро летевшие тучи, обещая добрую погоду назавтра.
Сперва говорили в основном мореходы — Микалегон, Эрб и кормчие Скогаланга. Все они сходились во мнении: на Джентебби идти нельзя, даже если переменится ветер. Нужно было чинить сломанную мачту, «Драггу» требовалось килевание для устранения течи, и потом, мелкие шлюпки…
— В общем, вы предлагаете пойти к валькингам в Наарос и сдаться, чтобы спасти свои шкуры! — едва дослушав моряков, взвился Плейандер. — По-моему, здесь смердит трусостью!..
Микалегон зарычал и потянулся к мечу, но Эйрар встал между ними.
— Говори что хочешь, я не буду спорить, — сказал он Плейандеру. — Во имя нашего союза, господин Звездный Воевода, — если мы надумаем поссориться с тобой, мы уж подождем более достойного повода, чем одно случайное слово, брошенное вгорячах. Государь герцог всего лишь сказал, что продолжать плавание невозможно. Можешь называть это трусостью, если больно охота. Но давайте лучше подумаем, а нельзя ли провести их, как тогда в Малом Лектисе? Если постараться?..
— Надо будет очень стараться, — буркнул Плейандер. — Вы что думаете, — они до скончания века не хватятся сторожевого корабля и стражи на нем? Клянусь Колодцем, удивительные все же люди вы, северяне! Все никак не поймете, что война — это кровь, смерть и разрушения! О чем бишь мы клялись тогда на пиру?..
— Что-то насчет карренского дворца, подметенного бородами, но причем здесь это? — сказал Рогей. — Или вы в самом деле настаиваете на том, чтобы идти в Каррену? Вам случалось называть меня опрометчивым, но предлагать такое плавание, когда мы не в силах добраться даже до Джентебби — что это, если не опрометчивость вдвойне?
— Позволь мне, Рогей, — попросил Эйрар. — Значит, Воевода Плейандер, ты считаешь, что мы не сможем войти в Наарос под каким-нибудь ложным предлогом — например, за помощью? У тебя, наверное, есть другой план?
— Есть! И в тысячу раз лучше! Скоро ночь: я думаю, они допоздна не забеспокоятся, куда делся корабль. Давайте тем временем сойдем на берег и двинемся по дороге. Нападем на город и возьмем его штурмом! Снимем с нашего корабля сломанную мачту и высадим ворота, как тараном…
Герцог Микалегон сгреб в кулак бороду:
— Он прав! Уловки, хитрости… не по-мужски как-то.
Альсандер проговорил задумчиво:
— Мы вырезали целую децию, когда нас было едва шестьдесят. Теперь нас четыреста с лишним. В городе же, я думаю, вряд ли больше четырех деций…
У Рогея загорелись глаза, а Эвименес прищелкнул пальцами:
— И ночь поможет нам застать их врасплох!
— Ну что ж, друзья, — сказал Эйрар, — кажется, все мы более или менее согласны, что настало время дерзнуть — тем паче, что иного выхода у нас, в общем, и нет!
— Именно так, клянусь Богом! — кивнул Микалегон.
— Воевода Плейандер, — улыбнулся Эйрар, — согласись, что это не есть признание в трусости!
Карренец тряхнул головой и протянул герцогу руку, морщинки у рта сложились в ухмылку. Все поднялись с мест: следовало поспешить.
Прослышав о замысле полководцев, воины забегали так, как если бы и не было нескольких дней изнурительной борьбы со штормом. Торопливо сжевав по куску холодного мяса, люди хватали оружие и выходили на берег. Никто не желал оставаться стеречь корабли — пришлось Эйрару своей властью назначать и воинов, и командира. Его выбор пал на Эрба, и Эрб едва не заплакал.
Они выбрались на каменистый берег бухточки, в которой стояли, и с немалыми трудами вытащили обломок мачты сквозь лесок на дорогу, что вела берегом из Наароса в Скогаланг. На суше шторм пролился дождем: грязь была по колено.
На дороге люди кое-как построились. Посередине, освещенная факельным светом, двигалась мачта. Тащили ее скогалангские лучники — все равно от их луков в потемках проку было бы немного. Вольные рыбаки, Эйраровы копьеносцы, смешались с пешими карренцами, похожими в своих латах на раков, выползших на сушу.
Воины долги шли по раскисшей темной дороге… Идти было нелегко, и Эйрару, шагавшему среди первых, начало уже казаться, что первоначальный запал понемногу стал пропадать, сменяясь усталостью. Но когда за очередным поворотом дороги, огибавшей рощицу, на расстоянии полета стрелы впереди показались стены Наароса — сердца вспыхнули заново.
Поодаль, на скале, маячила цитадель, а прямехонько перед ними были юго-восточные городские ворота. В цитадели горели огни, но стена и ворота тонули во тьме…
Черная людская река хлынула по дороге к воротам. Кто-то у подножия стены издал тревожный крик, и сверху тотчас послышалось:
— Кто идет?..
— Призрак Бордвина — пришел за Рыжим Бароном!.. — завалил в ответ Рогей. Воины отозвались слитным, яростным криком, и несшие мачту бегом пустились вперед. Внешний портал защищала легкая решетка; она рухнула со скрипом и звоном, и они ворвались под арку ворот. Наверху кто-то отчаянно приказывал нести факелы, звать стражу, лучников и копейщиков. Под аркой было темно, как в погребе. По сторонам едва виднелись бойницы. Эйрар сразу поставил возле них людей с копьями, наказав немедленно бить, если внутри появится свет или хоть кто-то пошевелится.
Скогалангцы с мачтой на руках сгрудились, тяжело дыша.
— Раскачивай! — крикнул Плейандер, и ворота потряс могучий удар. — Раскачивай!..
Почти невидимое в темноте, тяжелое бревно отползло назад и вновь обрушилось на доски ворот, расплющиваясь с конца и брызгая щенками. Кто-то свалился, не устояв на ногах. Крепкие ворота застонали, но выдержали. А по ту сторону уже слышались невнятные крики, откуда-то раздавалось «А-пакс!», топот бегущих ног и удар камня, брошенного сверху.
— Еще раз!.. А ну, все вместе! — заорал Плейандер что было мочи, и его голос эхом отдался под камедным сводом. — Вас что, зайчихи рожали? Раскачивай!..
Мачта с треском обрушилась на ворота. Доски и запоры вновь устояли, но вот петли не выдержали и с пронзительным визгом вырвались из дерева. Ворота перекосились и повисли. Дейлкарлы, Вольное Братство, карренцы, спотыкаясь и торопясь, друг за другом вывалились из тьмы каменного коридора в уличную темноту.
Эйрар выскочил наружу чуть ли не первым. Он не успел даже обнаружить меч, когда кто-то кинулся на него справа. Эйрар увернулся, отделавшись раной в ноге. Пожалуй, ему пришлось бы плохо, но тут рядом с ним вырос Микалегон. Огромная секира герцога коснулась правой руки нападавшего и вмиг ее отсекла. Кровь хлынула фонтаном…
— Что смотришь? — сказал герцог. — Руки нет!
И валькинг стал оседать наземь, а Эйрар кинулся дальше с боевым кличем Дейларны:
