Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается
— Как красиво! — восхитилась Пенни. — А что все это значит?
— Чтобы это понять, ты сюда и пришла, — сказала вместо ответа Руна. — Только читать нужно не с конца и не с середины, а с начала. Тогда все постепенно встанет на свои места.
— А где начало?
Руна многозначительно ткнула пальцем девочке в лоб и улыбнулась.
— Ну что, начнем учиться?
— А разве до сих пор я не училась?
— До сих пор ты только вспоминала…
Время бежало непозволительно быстро. Они разговаривали, рассматривали стол, пересаживались, иногда почти спорили, Руна давала Пенни задание и, пока та корпела над решением, отходила к печи и возвращалась с двумя кружками чего-нибудь горячего и душистого. И только когда она зажгла первую лучину, Пенни спохватилась, что скоро вечер.
— Ой, а я и не заметила! Простите, Руна, я просидела у вас, кажется, целый день…
— Ничего, осталось недолго. Скоро всех призовут в трапезную. Тогда и отдохнешь. А я уж как-нибудь.
— А вы что, туда не ходите?
Было особенно приятно после всех этих разговоров об образах, выступающих из разноцветной вязи, и непонятных, хотя и как будто знакомых словах вот так просто выпрямиться на табурете, сладко потянуться и подумать, как же хорошо, что завтра снова будет день.
— Да далековато для меня стало. Ноги плохо слушаются. На улицу пока выхожу по делам, ну, там, снег убрать, скажем, но далеко ходить не люблю, потом отлеживаться приходится. Уставать стала.
— У моей бабушки такое было, — спохватилась Пенни. — Она сама себя быстро на ноги поставила. Знаете чем? Сейчас вспомню. Живицей сосновой. Да, точно. По вечерам натирала, перед сном. И листья сирени прикладывала. Очень хорошо помогло. Вы не пробовали?
— Нет, не пробовала. А ты что, и в травах разбираешься?
— Не я, а бабушка. Кое-что она мне показывала, рассказывала, а я на память пока не жалуюсь. — Пенни хитро прищурилась. — Я вам точно говорю — отличное средство для ног.
— Что ж, попробую как-нибудь.
— Не как-нибудь, а сразу надо лечить. Такие вещи запускать ни в коем разе нельзя. Давно у вас недуг?
— Да с лета.
— Спешить надо, — озаботилась Пенни. — Неужели в Обители никто этим не занимается?
— Отчего же, тут у нас лекарей хватает…
— Вот и я так думаю. Зачем же ждать? Если вы не можете, давайте я схожу мазь приготовлю. Вы только скажите, к кому лучше обратиться. Мне совсем не сложно.
— А дорогу ты найдешь?
— Я тут уже третий день. Ну, почти. Так что вы просто скажите, а уж я попробую справиться.
— Ладно, раз ты настаиваешь. — Улыбка Руны говорила о том, что она тронута искренней заботой новой ученицы. — Мою хорошую подругу зовут почти как меня — Куна. Отыскать ее не очень сложно. Ее изба стоит слева от главных ворот. С зеленой крышей. Думаю, у нее все есть, что тебе нужно… что мне нужно. А обратно дойдешь? Хотя нет, постой, ты не так сделай. Мои ноги с лета ждали и еще подождут. Ты сперва в трапезную наведайся, а уж потом и к Куне зайдешь. А сейчас отправляйся домой. Небось, подруги твои тебя заждались. Скоро барабаны бить начнут: это у нас сигнал к ужину собираться. Может, кстати, Куна сама в трапезной будет. Она не я: иногда туда захаживает. Попроси своих, они тебе ее покажут. Куну здесь все знают.
Поразмыслив по пути домой, Пенни решила, что так и поступит. Спешить ей действительно некуда. Единственное, что смущало ее и не давало полностью предаться радостным переживаниям и предвкушениям, — мысли о бабушке, которая в одиночку противостояла сейчас вооруженным мужчинам. Или уже не противостояла. Или победила и спешит обратно, к ней. Или все-таки затерялась в огромном Вайла’туне, как она — здесь, и не в состоянии найти одну-единственную телегу.
Уже в избе, устав от пересказа встретившей ее там Аине всего того, что она узнала за день, и растянувшись поверх одеяла на сене, она подумала, что на самом деле бабушка могла махнуть на все рукой и спокойно вернуться обратно, домой. Хотя бросать друзей в беде и не было в ее правилах, но ведь главное она сделала — вызволила из лап врага внучку и неплохо пристроила ее туда, где за ней всегда будет присмотр. Кстати, интересно, а за ней и в самом деле наблюдают? Аина делает вид, будто она, Пенни, прожила тут уже не одну зиму, и сама с расспросами не пристает. Ведана уша по делам и, возможно, сидит сейчас у той же Корлис и подробно описывает, как они вчера провели вечер и утро. Правда, не слишком ли много она берет на себя? Кто она такая, чтобы всем был досуг ею заниматься? Очередная гевита, которых было и будет еще целое множество. Разве у той же Веданы не может быть других дел, кроме нее?
— А вы мне Куну покажете, если она ужинать придет?
— Куну? — Аина опустила спицы, на которых вязала, сидя прямо на полу, привалившись спиной к печи. — Покажу, конечно. Только зачем она-то тебе потребовалась? Чувствуешь, что приболела?
— Это не для меня. Я Руне обещала кое-каких трав принести. Вы ведь знаете, что у нее ноги больные и она далеко ходить поэтому не может. А я ей один раствор сделаю, и, надеюсь, все постепенно пройдет.
— Первый раз слышу, чтобы у Руны что-то болело, — буркнула Аина.
— Вы, я заметила, тоже с посохом ходите, — осмелела Пенни. — Вам помощь не нужна?
— Ну, если бы была нужна, — сказала Аина, легко поднимаясь с пола и откладывая вязанье на сундук, — тебя бы точно дожидаться не стала.
— Я вас обидела?
— С чего ты взяла?
«Обидела, обидела, — подумала Пенни. — С чего бы ей так внезапно огрызаться? Если не надо, так и скажи. Можно подумать, я напрашиваюсь…»
— Что тут у вас происходит? — В дверях появилась Ведана. — Я шла и думала, что уже не застану вас. Ужин скоро.
— Мы собираемся, — покосилась на Пенни Аина.
— Как первый день прошел? Как позанималась? — Ведана отряхнула ноги, разулась и первым делом обнялась с печкой. — Морозец-то крепчает.
— Хорошо все прошло. Руна очень умная.
— Не то слово! — усмехнулась Аина. — Они там, похоже, уже в такие дебри забрались, о которых мы с тобой разве что ко второй зиме представление некоторое имели.
— В самом деле? — не отпуская печь, оглянулась через плечо Ведана. — Так ты уже знаешь, кто такие илюли?
— Нет, — призналась Пенни и поспешила добавить: — Если бы я увидела, как оно пишется, может, я бы разобралась.
Раздались удары далекого барабана.
— Идите без меня, — сказала Ведана. — Я так продрогла, что не хочу больше появляться на улице. Перекушу здесь.
На самом деле Пенни тоже не стремилась в трапезную. Ей и тут было хорошо. Но за день она успела проголодаться, а подруги, похоже, относились к готовке весьма пренебрежительно. Лучше по ним не равняться. Раз есть такая возможность, нужно ею воспользоваться. Тем более ей необходимо встретиться с Куной. Руна так мило обошлась с ней сегодня, так многому научила, что с ее стороны было бы верхом невежливости наговорить с три торбы про лекарства, пообещать раздобыть действенное средство и опростоволоситься.
