Наталья Якобсон - Роза с шипами
-- Одних предположений недостаточно, - рассудительно заметил кто-то. - Нужны улики, свидетели.
-- Разве мы не свидетели? Все мы видели, как крылатый демон иногда заглядывает в мир сквозь его глаза. И это не будет лжесвидетельством, если мы скажем, что слышали, как он велел своим адских псам убить маркизу.
-- Лучше было бы объявить его самого демоном и на этом закончить протокол, - предложила Роза красивым, чистым голосом, который ворвался в зал, как музыкальный аккорд и заставил все замолчать. Роза легким толчком распахнула двери и в зале повисла неловкая тишина.
-- Продолжайте! - Роза любезно улыбнулась и прошествовала в центр залы, шлейф плавно скользил за ней, драгоценности переливались и сверкали всеми своими гранями при каждом ее движение. Она напоминала звезду.
-- Я ни в коем случае не хотела вас прерывать, - все тем же приторно любезным тоном сообщила она. Улыбка застыла на ее губах, как приклеенная и было что-то зловещее в неподвижности ее улыбающихся уст.
Пауза затянулась. Внезапное появление Розы произвело на заговорщиков впечатление, а я и Винсент, появившиеся вслед за ней, были прямой угрозой того, что сейчас либо поднимется тревога и нежелательный скандал, либо двери сами собой захлопнуться и все присутствующие в зале разделят печальную участь Сабрины. Их найдут, как и ее, с разорванным горлом и остекленевшими глазами, но не в колодце, а застывшими в креслах, на ковре и за столом.
-- Раньше вы утверждали, что Эдвин...то есть его высочество - дьявол. Я хочу знать почему, - настаивала Роза своим приятным завораживающим голосом. - Дайте-ка подумать, а вдруг я сама догадаюсь. Красивых дам принято считать пустышками, но у меня было столько наставников и наставниц, что думаю, им удалось-таки вложить в мою голову хоть крупицу сообразительности.
Особенно она выделила наставников, будто давая понять, что они могут быть, как преподавателями, так и колдунами. Любой вариант возможен.
-- Я слышала, что дьяволу принято приписывать аристократическое происхождение, - повторила Роза ту фразу, которой когда-то я сам попытался оградить себя, как щитом, ведь предположение нелепое, не каждый дворянин может быть демоном.
-- Я согласно, что в этом есть некоторая нелепость, - Роза читала и мои мысли и всех присутствующих. - Но, если предположение верно, то нечистью может оказаться любой из этого зала. Ведь в сей досточтимой компании нет крестьян, если я не ошибаюсь?
Она вопросительно оглядела всех присутствующих, словно ожидая, что кто-то возразит. Не принцесса, а великая актриса. Такой больной укол собранию советников еще никто бы не смог сделать.
-- Ну, в таком случае, демоном может оказаться каждый из вас, - она подняла тонкую руку поблескивающую ниточками бриллиантовых браслетов и указала на зачинщика. - Например, вы, герцог. И вы лорд, и вы граф, - она перечисляла титулы и по очереди указывала на их обладателей. - И вы барон...хотя нет, думаю любой демон если бы у него осталась хоть капля гордости выбрал бы титул повыше.
Барон залился такой яркой краской стыда, что смог бы соревноваться цветом щек со спелой репой или томатами. Такое сравнение меня позабавило, но ничего более поэтичного о таком пухлом, запитом лице я придумать просто не мог.
-- Перед вами принц, и мне понятно, почему ваши сомнения и подозрения связаны именно с ним. Ведь наследник престола на головы выше всей аристократии. А такая значимая персона может, как вызывать всякие толки, так и подпасть под чье-то дурное влияние. С кем, как ни с его высочеством, по мнению света, должны быть связанны всевозможные оказии. Ведь любой злой дух почел бы за честь обольстить не баронета и даже не графа, - Роза как бы случайно указывала то на одного, то другого и не ошибалась в названии их титулов. - Однако принц для соблазнения куда более выгодный объект. Если бы этим злым духом была я, то притащила бы договор о продажи души и железное перо, чтобы проколоть вену именно королевскому сыну, а не какому-то там сельскому дворянину, - она махнула в сторону того младшего советника, который несколько лет жизни положил на то, чтобы пробиться из провинции ко двору. Его выдали и дрожь, и румянец.
-- Его высочество, я думаю, весьма признателен вам за то рвение, с которым вы охраняете интересы его страны. Вы даже не боитесь навлечь на себя гнев первого в государстве вельможи, поскольку должны проверить свои подозрения. Какая истовость, какое усердие! Я посетила много стран, но нигде еще не сталкивалась с такой добропорядочностью. Другие на вашем месте, даже если бы стали свидетелями преступлений принца, предпочли бы умолчать, но сохранить голову на плечах. А вы так смело рискуете своим благоденствием и благополучием, всего лишь из-за слухов. Вам повезло, что его высочество ценит вашу честность и ни чуть не обижается. Кстати, я слышала, был другой принц, неужели и он подпал под подозрение всего из-за своего высокого звания. Можно полюбопытствовать, он так разобиделся на словоохотливых земляков, что отправился искать счастья на чужбине среди менее честных, но более вежливых людей?
Молчание в ответ. Такая тишина, что даже падение листа показалось бы слишком шумным.
-- Г...Говорят, что он заболел и скончался, - промямлил заикаясь какой-то архивариус, составлявший необходимые бумаги за конторкой, младший сын баронета, вынужденный позаботиться о своей карьере сам. Ему было нечего теперь, но услужить и получить благодарность от именитой особы он был всегда рад.
-- Заболел и уехал, - тоскливо повторила Роза. - А я и не знала. Бедный Анри! Умереть в расцвете лет! А вы справили по нем поминки? - уже более живым тоном поинтересовалась она.
-- Н...нет, миледи, - пробормотал тот же архивариус, опасливо оглянулся на старших и тут же добавил. - Хотя, может быть, и справили, но меня не пригласили, поэтому я мог и не знать.
-- Боюсь, что господа решили ограничиться панихидой, - печально вздохнула Роза. - Думаю, в другой более просвещенной стране, где не верят в демонов, обвинение в адрес принца для обвинителей не ограничились бы одним аутодафе, - как бы между прочим заметила она.
-- Простите за назойливость, но вам не кажется, что сейчас самое время занимать места за праздничным столом. Опоздание может показаться невежливым? - Роза насмешливо изогнула бровь. Винсент отошел от дверного проема, словно давая понять загнанным в капкан заговорщиком, что путь на свободу открыт и пора бы этим воспользоваться.
Зашуршали короткие мантии, отодвигаемые стулья, зашаркали каблуки по паркету и вскоре весь зал опустел. Архивариус, выходивший последним, поклонился Розе так учтиво, что наклонись он на сантиметр ниже и коснулся бы лбом земли.
