Ирина Булгакова - Последняя битва
Винар наткнулся на какое-то чудо, и… немного задержался. Сплошные кости да кожа, но какая ловкость! Это было достойно того, чтобы уделить сопернику немного внимания. Винар поднял меч и приготовился отбиваться. Удар! Противник отвёл его выпад и, сделав акробатический прыжок, оказался сзади. Винар мгновенно обернулся, успев, впрочем, прикрыть спину от удара. А он ничего. Винар стремительно присел и махнул мечом на уровне ног, но лишь оцарапал соперника.
"Вот это да! Гибкость, почти как у Миры", — восхитился он. Бой его заинтриговал.
Аслан спокойно и плавно обходил громадину со всех сторон, не спеша, но качественно нанося удары. Гигант рубил сильно, но медленно, и это было его большим минусом. Аслан и сам не блистал особой пластичностью, но это… Это было особо неудачное сочетание бойцовских качеств.
"Эх, ему бы немного грации и гибкости". Аслан не успел поправить себя, что грация здесь в общем-то совершено ни при чём.
Рамюэль почувствовал, как виски сдавливает чужая воля. Он обернулся и увидел…
Винар с удивлением для себя обнаружил, что его лёгкая кольчуга порвана, а по рубашке, что была под ней, расплывается большое красное пятно. Соперник каким-то образом изловчился нанести удар, но Винар успел подставить меч. Глаза Нечисти округлились. Винара отнесло в сторону, словно взрывной волной. Нечисть заликовала от собственной силы, как глупая мартышка, подскакивая на месте. Винар ударился головой, и к нему тут же подскочил Асилар.
— Ты, как?
— Где Аслан?! — вместо ответа рявкнул Винар и Асилар, немного отпрянув, указал куда-то в сторону. Винар схватился за раненное место и попытался встать, но тут же рухнул обратно.
Рогатая бестия схватила Аслана сзади, с силой сдавливая шею. Как тому это удалось, для самого Хранителя оставалось загадкой. Он, не выпуская алебарды из рук, перевернул её и всадил остриём в ногу чудовища. Рогатая Нечисть заголосила трубным басом, отпустив парня. Аслан упал, тяжело дыша. Его лицо было красным, глаза тоже. Он кашлял, слёзы лились из глаз, но Иной всё же попытался встать. Никто и никогда бы не подумал, что ему в этом помогут. Аслан всё ещё держался за рукоять бердыша, и чудовище наотмашь ударило его. Не выпуская из рук оружие, Аслана отнесло в сторону и ударило об какое-то дерево. Он задохнулся от боли. Его плечо было вывихнуто. Закатывая глаза, и давясь от дикой судороги, Аслан закричал.
— Скорее! — закричал Рамюэль, видя, как Нелюдь оживилась. До этого инцидента эти двое составляли серьёзную преграду. — Их нужно унести отсюда.
Нечисть поняла отступление ребят по-своему.
Будь наготове, всюду рыщет стража.
Линия крови путь тебе укажет.
Прочь! Ты был одним из нас,
Но ангел тебя не спас.
Рамюэль и Нюрий пытались оттащить подальше Аслана, Асилар помогал Винару, горстка эльфов прикрывала их. А Нежить вскинулась на дыбы и понеслась, считая бегствие — поражением.
Стасия встретилась взглядом с Эльфийской принцессой. Обе считали лес своим домом, обе питали чувства к Рамюэлю, обе были прекрасны и сильны. Но принц выбрал только одну. Лессовицы не умеют ненавидеть. Но свои чувства они могут выявить в другом. Что означает знание того, что тебя бросили, променяв на кого-то? Горько, больно, но не смертельно. Ненавидеть Ариккёль? За что? Она не лучше, она не хуже. Она другая. Ненавидеть Рамюэля? За что? Он выбрал не её. Оставалось только это чувство пустоты, которое сейчас не имело никакого значения.
Стасия прикрыла глаза и опустилась во власть лесного царства. Она слышала, как Ариккёль что-то зашептала на гортанном языке, и слила свою силу с её мощью и умением. Лес заворочался. Каждое дерево, каждый куст и травинка в эльфийском лесу признали хозяек и встали на их защиту!
Едва последний из эльфов попал в пределы леса, Нежить обожгло болью. Лес вспыхнул сияющим маревом, и отбросил гадкую волну зла назад. Тщетно Нелюдь билась о крепкую защиту Эльфийки и Лессовицы. Эльфы, принцы и Нюрий с удивлением осматривались вокруг. Все деревья светились мягким приглушённым светом. Ариккёль поклонилась и перестала читать формулы. Защита была завершена.
— Спасибо, — сказал Нюрий Стасии и Ариккёль.
— Что случилось? — отмахнулась Лессовица, одновременно кивая на корчившегося Аслана и раненого Винара. Нюрий пожал плечами, схватка есть схватка. Ариккёль присела над Винаром, приложила что-то к порезу и звонко заговорила на каком-то древнем наречии. Стасия поняла, что ей достался Аслан. Она выяснила, в чём проблема, оставалось только от неё избавиться.
"Прости, другими методами сейчас не получится", — разводя мысленно руками, навалилась Стасия на плечо друга. Дикий рёв озарил светящийся лес. Кость стала на место. Теперь можно было убрать боль.
— Что произошло? — задала Стасия вопрос вторично. Уже после того, как мутная пелена сошла с лиц Аслана и Винара.
— Мира, — выдохнули оба друга.
******************************
Мира открыла глаза и стряхнула с себя стекло.
"Что произошло? Ловушка?". Она приподнялась на локтях, и поняла, что лежит на полу в осколках. Зеркало. Оно было разбито! Мира похолодела и попыталась отползти. Получилось. Стараясь не смотреть в осколки, Мира встала и отошла в сторону. Один маленький порез. Это было хорошо. Легко отделалась. Стоп! Как она себя чувствует? Девушка застыла, прислушиваясь к себе. Нормально. Ни боли, ни жжения. Единственное, это странное ощущение. Пустота? Спокойствие. Чего-то не хватает. Амулет!
Камня на шее не было. У Миры подогнулись колени, и она медленно осела на пол. "КАК?!".
— Мира! — перепуганный голос Астарота заставил медленно повернуть посеревшее лицо. И в один миг лицо Миры стало белым, как полотно. Рядом с Астаротом в дверях стояла… фигура, с ног до головы укутанная в мантию. Это был Аскья.
— Ты! — лицо Миры исказила ярость. — Где мой амулет? Что произошло? Куда ты его дел?! — она кричала, но едва Аскья попытался приблизиться, девушка испуганно шарахнулась в сторону.
— Мира, что… — Астарот был явно в недоумении от такого поведения девушки.
— Он украл мой амулет! — закричала Мира. У неё явно началась истерика. Кроме того, она боялась. — Затянул меня в зеркало, и украл его!
— Ты потеряла Райетту?! — Аскья в один прыжок преодолел расстояние, склонился над девушкой и скинул с лица капюшон. — Не бойся, это был не я.
Волосы Аскья были прекрасного пепельно-белого цвета. Его лицо было словно выточено из гладкого мрамора. Оно было идеально, но его нельзя было назвать женственным. В нём чувствовалась огромная мужская сила. Его глаза… Мира больше не чувствовала и не видела ничего. Она даже не смогла бы сказать, какого они цвета. Аскья замер, как некое небесное божество, не сводя глаз с девушки. И Мира была готова отдать всё на свете, чтобы этот ангел не отводил от неё своего взгляда.
