Александра Христова - Мертвое солнце
Выделив мне личное дерево, мой эльфийский дедушка тем самым показал, что он не только полностью одобрил решение своего сына и принял меня в качестве чистокровного эльфа и своего внука, но еще и предоставил мне уникальную возможность развить свой магический резерв до максимума, получая чистую, ничем не замутненную энергию. Вот только мне интересно, с чего бы такое доверие со стороны абсолютно незнакомого мне ушастого? И чем я буду за подобную милость расплачиваться?..
Что же до того, что Лес может меня отторгнуть… Не знаю, что сотворили с моей аурой, но Риа, приглядевшись повнимательнее, оптимистично заявила, что свободных, неиспользуемых каналов, за которые может зацепиться разум Леса, у меня более чем достаточно, так что шансы на то, что я придусь Лесу по душе, весьма велики.
— А если поконкретнее? — въедливо поинтересовался я. Ну да, мне очень не хочется закончить свою жизнь привязанным к какому-нибудь валуну или ручью. А еще больше мне не хочется умереть из-за того, что Лес, видите ли, меня не принял.
— Процентов пятьдесят, — жизнерадостно сообщила мне эльфийка.
Да-а-а… Вот что тут скажешь? То-то и оно, что ничего…
Но родственники — это зло! В который раз в этом убеждаюсь…
— Ого! — присвистнул я, глядя на выделенную мне жилплощадь. — Ничего себе дерево!
— А что тут такого? — пожала плечами Риа, старательно пряча улыбку и безуспешно пытаясь скрыть, что ей польстила моя реакция. — Обычное молодое деревце…
Я не выдержал и несколько истерически расхохотался. Вот это — молодое деревце?! Тогда я не представляю, как у них выглядят взрослые, мощные деревья!
Подаренное мне эльфийским дедушкой деревце поражало своими размерами. Огромный, невероятно толстый ствол, высокая — метрах в тридцати от земли — густая золотисто-зеленая крона… А на ветвях дерева покоился изящный деревянный дом, к которому вели огибающие ствол довольно широкие ступени, словно бы являющиеся продолжением ствола. Точнее, ажурный, почти кружевной дом являлся продолжением и единым целым с деревцем.
— Ух ты, — выдохнул я. — И это все мое? Здорово!
Шагнув вперед, я, не обратив внимания на встревоженный вскрик обоих эльфов, прикоснулся к коре.
Ой… зря я это сделал…
Княжич искоса наблюдал за своим новым знакомым. Раалэс оказался веселым, общительным парнем, с буйной фантазией… А еще он совершенно не умел пить. По крайней мере, легкое вино, которое молодые эльфы могли употреблять уже с двадцати лет, подействовало на него почище сильфийской настойки, сравнимой по крепости со спиртом. Когда же Дайнэлан осторожно поинтересовался причиной такого странного поведения организма у Лэсса, тот, периодически икая, пожаловался на горькую участь измененного, благодаря которой его организм совершенно неправильно реагирует на алкоголь. Княжичу оставалось только посочувствовать.
Наблюдая за тем, как близняшки — Нирилени и Нарелени лэар Териссе — заплетают весело рассказывающему им что-то измененному ворох тонких косичек, княжич усмехнулся. Сам он терпеть не мог подобную прическу и всегда огрызался в ответ на предложение девушек заплести нечто подобное. Теперь же сестрам попался в их цепкие лапки несопротивляющийся экземпляр, и они были готовы стараться изо всех сил, доказывая свое умение творить разнообразные мужские плетения. Вряд ли на голове нового знакомого окажется хоть десяток кос с одинаковым узором прядей…
Лэй хмыкнул и осушил очередную кружку. За здоровье именинника на столетнем юбилее полагается напиться до голубых феечек, и княжич намеревался не отступать от этой традиции!
…Пробуждение же было поздним и весьма болезненным. Застонав, эльф схватился за голову, желая убедиться, что она все еще на месте и ее не оторвали особо жестоким способом этой ночью. Голова была на положенном ей месте… Чего нельзя было сказать о самом княжиче.
Молодой эльф возлежал на травке, под сенью одного из деревьев та'ала, а в глаза ему светило изумрудное солнышко. Повезло еще, что этой ночью было новолуние! Иначе участь княжича была бы прискорбной.
Лэй пошевелился — и застонал от нахлынувшей боли. Нет, пора завязывать с выпивкой! Говорила ему мама не смешивать настойку с вином, говорила! Нет, он посчитал себя умнее ее, за что теперь и расплачивается.
Собрав себя в кучку и сумев встать на ноги, Лэй мутным взором обвел окрестности и заметил невдалеке вожделенную бочку с водой, около которой стояли подозрительно знакомые личности.
Целеустремленно направившись к источнику влаги, при этом ориентируясь на белоснежную шевелюру своего вчерашнего собутыльника, заплетенную в сотни тончайших кос, княжич, буркнув что-то, в чем, при должном старании, можно было бы опознать приветствие, макнул голову в воду.
О-о-о, какое блаженство!
Холодная вода сняла похмелье и унесла боль далеко-далеко, оставив после себя кристально ясную голову и четкие мысли. Вынырнув из бочки, Лэй с облегчением вздохнул и поднял лицо к прозрачно-голубому небу. Жизнь прекрасна!..
Краем уха слушая разговор Лэсса (помнится, именно так разрешил называть себя измененный) с Вирианилой — одной из придворных дам-телохранительниц, близкой родственницей наставника Раилиара, — эльф наслаждался солнышком. Даже рассказ о том, что вытворял он вчера на пару со своим новым приятелем, ухудшил его настроение только на короткое время. Разве что появилось сожаление, что все это не отложилось в памяти. Ну и еще возникло здоровое опасение за свои клыки — выбьют же в качестве наказания, а их потом отращивай… Грозился уже родитель…
Подобное наказание — лишение клыков — было не столько болезненным, сколько крайне обидным. Эльф без клыков — что может быть смешнее для остальных? Повезло еще, что обычно такое наказание применялось в основном среди простого народа — знать считала этот способ слишком грубым и примитивным. Что не мешало периодически применять подобное к особо прытким и ретивым представителям знатной молодежи. До сих пор княжич как-то избегал этого, но все когда-то бывает в первый раз…
Что?! Ему показалось или Риа что-то сказала о том, что Лэссу подарили личное дерево? Вот повезло… Значит, у измененного каналы уже устоялись.
Нет, это невероятно! Деревья-каналы, подаренные эльфийскому народу Лесом, невероятно ценились и оберегались, каждый новый росток тщательнейшим образом охранялся, а этот… недоэльф захотел его срубить!
Лэя обуяла ярость. Да как этот чужак только смеет о подобном говорить!
