Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)
Последний раз это произошло совсем недавно. Под прикрытием кровопролитной войны, которую сами же и спровоцировали, Картские негодяи организовали покушение, но оно закономерно провалилось. И тогда в их заплесневевшие мозги пришла истинно чёрная мысль: возродить Тёмного, чтобы с его помощью вернуть зловещие времена Смены Сезонов. Хорошо, что мои преданные слуги сумели предупредить о чёрных замыслах, позволив мне подготовиться.
Выпучивший глаза мэр, судорожно сглотнул. Всё это время он переходил от состояния дикого ужаса к удивлению, потом опять к страху и наконец, к усталости. Теперь же чиновник не ощущал ничего, кроме сильного голода. Либениум напрочь перестал вникать в картины, нарисованные волшебником и перед его глазами, чем дальше — тем чётче, возникал запеченный на углях поросёнок с яблоком в пасти. Где-то неподалёку, притаилась запотевшая кружка пива.
Голос Магистра удалился в неведомую даль и теперь мэр оказался полностью во власти своих видений. Рука ощутила прикосновение гладкого стекла пивной кружки, а нос тревожил аромат пряностей, излюбленных личным поваром чиновника. Либениум настолько погрузился в приятную дрёму, что не заметил, как в комнате наступила тишина.
Магистр несколько раз подряд повторил: «Но я успел принять необходимые меры» и вдруг принялся трясти головой, словно отгонял назойливую муху. Свет, наполнявший глаза чародея, пошёл на убыль, пока они не превратились в обычные человеческие глаза.
— Проклятье, — сказал чародей голосом, лишённым всяких эмоций и осел в кресле, напоминая скорее груду тряпок, чем живое существо.
Мэр, вырванный из мира своих грёз, недоумевающе уставился на повелителя.
— Вон! — тихо сказал Магистр, — пошёл вон…
Повторять не потребовалось. Господин Либениум, с неожиданным, для его комплекции, проворством, вскочил на ноги и отвешивая низкие поклоны, попятился к выходу. Распахнув задом тяжёлую дверь, мэр исчез из виду, издав неразборчивый возглас, напоминающий проклятие. Однако Магистр даже не заметил, что остался один. Он прижал ладони к вискам и глухо застонал.
— Я схожу с ума, — пробормотал чародей, — Что со мной происходит? Леди, Леди…Мой разум покидает меня. Я схожу с ума!
В этот самый миг, за сотни миль от тайной комнаты, «Морской Чёрт» бойко разбивал форштевнем валы, катящиеся навстречу кораблю и деревянный дьявол, почерневший от времени, ехидно улыбался, насмехаясь над попытками океана преградить ему путь.
Джонрако протянул зрительную трубку Шании, которая всё это время умоляюще смотрела на капитана и девушка благодарно склонила голову, приняв в руки оптический прибор. Взглянув в окуляр, Шания издала изумлённый возглас и тотчас испуганно убрала трубку от глаза. Осмотрев прибор со всех сторон, она, тем не менее, вновь подняла его, наблюдая за приближающейся землёй.
— Просто поразительно, — прошептала девушка, — Так интересно! Только что он был так далеко, а теперь — рукой подать. А вот я опускаю эту штучку и остров опять далеко! В этом наверняка есть нечто волшебное.
— Ни капли, — ухмыльнулся Джонрако, раскупоривая трубку, — Обычные законы оптики. Помнится в Твайрской академии мне все мозги проели этими законами, будь они неладны! А ведь когда-то я тоже думал, будто в этих штуковинах таятся крохотные чёртики.
— А что это за остров, Карт? — поинтересовалась Шания, не отрываясь от окуляра, — Кажется я читала, будто там живут одни дьяволопоклонники. Они нам ничего не сделают?
Джонрако презрительно сплюнул за борт, намереваясь разразиться пространным язвительным замечанием, но не успел. Вместо него ответил Хастол, который вольготно расположился у поручней спардека, подставляя лицо порывам океанского ветра.
— Карт — остров, сотворённый Молитаром в качестве подарка жителям нашего мира. В те времена Тёмный перестал таить злобу на свои создания и создал идеальную землю, без опасных животных и вредных насекомых, землю плодородной почвы, изобилующую дичью и рыбой. Более того, он открыл здесь источник, продлевающий человеческую жизнь. Но и этого мало; после того, как люди приняли бесценный дар создателя, он принялся учить их, передавая свои знания.
В этот раз Молитар нашёл благодарных учеников, которые внимали учителю и следовали за ним. Очень скоро жители Карта использовали полученные знания и их остров превратился в средоточие знаний и процветания. Немного оставалось до того момента, когда Карт стал бы настоящим раем на земле. Тогда Молитар намеревался перенести своё благословение на остальные острова и континенты, пока весь Магистериум не превратился бы в цветущий сад, полный счастливых обитателей.
— Сказки! — фыркнул Джонрако, попыхивая трубкой, — Такие любят задвигать чокнутые монахи из Культа Перемены Сезонов. Чушь!
— И что же случилось? — спросила Шания, которая так заинтересовалась рассказом, что даже опустила зрительную трубку, — Почему у него не получилось?
— Молитар оказался предан и сокрушён, — потемнев лицом, пробормотал Черстоли, — А на остров пало проклятие.
ГЛАВА 21. ВЫСАДКА
— А кормят тут плохо! — проворчал Ива, угрюмо разглядывая приближающийся берег Карта, — Когда я во время сегодняшнего завтрака взял кусок жаркого, то едва не сломал правый верхний клык. А что сказать про бульон, который недосолили? Зато перца положили столько, что желудок печёт до сих пор! Ром — кислющий и могу авторитетно заявить, что бочки, где его хранили, пропускали воздух. Если от всей несъедобной гадости я заработаю язву желудка, то в этом не будет ничего удивительного. И это я упомянул завтрак и обед, а ведь, если судить по запаху, то ужин окажется ничем не лучше. Внюхаться только в прогорклый аромат! Не иначе повар готовит на испорченном масле и я думаю…
Его нытьё раздавалось в почти полной тишине подступающего вечера. Шхуна огибала юго западную оконечность острова, приближаясь к месту, обозначенному Хастолом на карте. Джонрако категорически протестовал против приближения к южному побережью в темноте, но парень сумел убедить морехода и тот, скрепя сердце, согласился.
Слабый ветерок подгонял «Морского Чёрта» и тот рассекал зеркальную поверхность океана, оставляя за собой пенный след. Свободные от вахты матросы решили развлечься и принялись тралить близкое дно, в надежде разжиться каким-никаким уловом. Счастье уже успело улыбнуться рыболовам и по палубе прыгали блестящие рыбины, размером в половину человеческого роста. Огромные кошелькообразные пасти, полные острых зубов, безмолвно открывались, а тёмные плавники вяло шевелились в воздухе. Санорени, неуверенно вынырнувший наружу, уже успел оценить добычу и теперь что-то подсчитывал на пальцах. Толстые губы кока шевелились, а глаза жадно сверкали.
