Ольга Шерстобитова - Нить волшебства
— Да? — поразилась Огана.
Она прошлась по комнате, нахмурилась, создала какие-то странные огненные шарики, которые поплыли по чердаку.
— Никого из чужих, — заметила саламандра.
— Значит, показалось.
— Рассказывай, как там в горах.
Огана обернулась в ящерку, сверкая черной пятнистой шкуркой, обвила себя хвостом, как кот, и растянулась возле камина. Я принялась рассказывать о каникулах с принцем.
— Я рада, что у вас все наладилось, Варь. Ирас — хороший мужчина. Уж поверь мне, я стольких повидала.
— Не знаешь, куда он отправился?
— Тревожишься?
— Да. Странные предчувствия, — созналась я.
— Не волнуйся. Он — взрослый мужчина, сможет за себя постоять. Да и амулеты у тебя сильные получаются. В тот раз твой обрег полчище мавок выдержал!
— Что? Ирас же в Аскании был! Какие там мавки? Этот вид нечисти только на болотах селится да в чащах непроходимых, а там, в Аскании — пески.
— Хм… Вот уж не знаю. Я просто дух мавок учуяла на нем и подумала, что твой амулет сработал. Очень уж характерные остаточные следы были.
— Обманул! — возмутилась я.
Ну, сейчас ему мало не покажется. Я решительно встала, сосредоточилась, позвала… и связи не почувствовала. Недавно только был отголосок, а сейчас…
— Скорее всего, принц в месте, где нет магии. Или очень далеко от тебя. Даже не в Шелдронии, — пояснила саламандра.
— Какой же он…
Огана зажала лапками уши, чтобы не слушать мои ругательства. Решив, что мне нужно успокоиться, я отправилась к Арнавию в библиотеку. Старик был рад со мной пообщаться и повидаться. Мы попили чаю, посплетничали о том, что творится в МыШКе, посмеялись.
Следующий день у меня прошел в праздном безделье. Я от скуки навела порядок на чердаке, не используя магию. Огана, наблюдая, как я вытираю с полок пыль и намываю полы, весело фыркала. Чаще всего уборкой занималась саламандра, потому что у меня просто не хватало на это времени.
Еще через день вернулась счастливая Фиона, и мы отправились гулять в город. Прикупили тетрадей и карандашей, посидели в кондитерской, наблюдая за порхающими за окнами снежинками. Подруга вся светилась от радости, но немного переживала за Ромео. Рыжик отправился навещать родных, которые ему были не рады. В МыШКе он оказался к вечеру. Мы затащили его на чердак, радуясь возвращению.
— Задушите, — засмеялся он.
— Ну как ты?
— Ну что ты?
— Соскучился без вас, — сознался Ромео, обнимая нас по очереди.
Фиону он ласково поцеловал в щеку.
— Марика мне очень обрадовалась.
Рыжик улыбнулся светло, явно вспоминая встречу с младшей сестрой.
— Она выросла, повзрослела, учится управлять даром. Сдается, что из нее не выйдет мастерицы, скорее получится боевой маг.
— Это же чудесно!
— Она тоже радуется. Говорит, что будет меня защищать.
Мы дружно рассмеялись.
— Правда, наше хозяйство лишилось уже двух сараев и половины поленницы, потому что заклинания у Марики не всегда срабатывают так, как ей хочется. То пожар, то потоп, то со всей округи бабочек приманит! — улыбнулся рыжик, в глазах которого светилась нежность и теплота.
Я вспомнила свои мучения с клубком и улыбнулась.
— Сестра, кстати, хочет с вами познакомиться, — весело заметил Ромео, откусывая пирог с морковкой, который добыла заботливая Огана.
— А родители? — осторожно спросила я.
— Мама мне обрадовалась. Все время обнимала и кормила вкусностями, а отец…
Ромео вздохнул, в синих глазах появилась грусть.
— Он так и не простил мне того, что Марика чуть не умерла. Почти не разговаривал, когда был дома. Про братьев они ничего не знали, поэтому мне пришлось рассказать.
— Расстроились?
— Да.
Рыжик снова откусил пирог и задумался.
— Но они сами виноваты. Никто не заставлял их становиться нечестными.
Что верно, то верно.
— Мама и Марика сказали, что всегда будут рады меня видеть. И я пообещал, что приеду к ним на летние каникулы после практики. Правда, не один, а с вами.
Мы с Фионой дружно застонали, представив, как будем все лето разъезжать по гостям. Вчера нас к себе еще Красава пригласила и Гвен. И мы с подругой согласились, о чем и сообщили рыжику. Он пожал плечами, стащил с блюда последний пирожок и провокационно улыбнулся.
Остаток дня мы делились новостями, готовились к завтрашним занятиям и веселились как могли.
Расписание на семестр меня впечатлило. До обеда лекции и практики, после — физические тренировки. И ладно бы на этом все, но почему-то добавился новый предмет со странной аббревиатурой. Вот что такое ЭМТ? Я с сомнением заглянула в аудиторию, где должна была проходить эта пара, заметила профессора Рума, сидевшего за столом и читающего книгу, вздохнула.
— Этикет, музыка, танцы, — расшифровал Арар, появляясь рядом. — Лучше отправьте меня на болота к нечисти!
— И не мечтай.
Глеб, высокий и сильный, одетый в черную тунику с золотой вышивкой и кожаные штаны, на которых крепились странные потертые ножны, зашел в аудиторию.
— Арар, на тебя глаз положила сама асканийская принцесса! — хмыкнул Глеб.
— То есть Ирас ей безразличен? — поразилась я.
Немыслимо же просто!
— Привет, Варвара, — хором поздоровались боевые маги, когда я привлекла их внимание.
— Скорее, она ему…
— Арар… Мы обещали.
Глеб нахмурился и уселся за парту, а я с любопытством посмотрела на его напарника.
— Где Ирас, не знаете?
— Нет, а что? — Арар скинул черный, изрядно помятый плащ, оправил тунику.
— Дозваться не могу.
— А что-то случилось?
Оба мага уставились на меня, напрягаясь, готовые кинуться в бой.
— Да нет. Хочу узнать про историю с мавками, — честно ответила я.
Арар и Глеб переглянулись.
— Нам не рассказывал, а с чего ты…
Ответить я не успела, потому что прозвенел звонок и началась лекция. Нудная, скучная и неинтересная. Ну какая разница, какого оттенка будут шторы у слуги советника, который прибыл из Аскании? Хоть убейте, не понимаю, зачем мне эти знания. Лучше бы астрономию ввели.
Я вспомнила наши свидания с Ирасом на крыше и в башне звездочета, мечтательно улыбнулась. Потом фыркнула. Я же на него сержусь, что не рассказал про мавок. Вздохнула и принялась досконально записывать лекцию.
На паре у Бастинды, которая ничуть не изменилась за эту неделю ни внешностью, ни, увы, характером, пока Арар, скрипя зубами, вышивал какой-то цветочек, я старательно наносила заклинания на рисунок. Едва ткань слабо засветилась, прошептала формулу закрепления.
