Stashe - Судите и судимы будете
— Стоуш, — действительно не зная, что добавить ответила я. — Очень похоже, что я жду ребенка.
Он не удивился. Скорее по-деловому напрягся, начал искать решение проблемы.
— Что хочешь делать? Аборт?
Я испугалась. Он сказал это так холодно, просто. А меня отшвырнуло на двадцать лет назад, в собственное прошлое. Тогда, я первый раз увидела, чем занимается отец за закрытыми обычно дверьми. Поняла, зачем приезжают к нему все те женщины под вуалями. Вспомнила, как тоскливо и плохо было в тот день. Какой ужас и отвращение затем поселились в сердце. Первое разочарование и потрясение жизнью. Сколько еще их потом произошло…
— Нет. Нет. Нет!
— Хорошо. Для начала нам в любом случае нужно выбраться к безопасному месту. Теперь внимательно. Первая цель — перевал. Идти будем восточнее, по-над трактом, но, не спускаясь к дороге. Когда перевал останется позади, повернем на юг и пойдем до первого же приморского города. В Дэндрэ нет клана волшбы, а значит там нет волшебников. Вторая цель — рынок. Тебе нужно пойти на городской рынок и найти торговца тканями, старого ящера. Его зовут Шэуу. Он мой друг. Ты скажешь, что последняя партия золотистого шелка пошла неплохо, но красный все равно идет лучше. Тогда он поймет, что мы связаны кровными узами и поможет. Как именно… не знаю. Сегодня нужно выспаться. Завтра нелегкий день, да впереди и мало легких. Отдыхай, дочь, — он хмыкнул, — надо же. Значит, стану дедом?
Я хотела ответить. Сказать, что рада и верю, что жизнь наладиться, но промолчала. Хорошо верить в светлое будущее до тех пор, пока внезапно не обнаружишь, что вид за окном — нарисованная картинка, а все что ранее происходило, самообман. Реальность, вот она. Здесь и сейчас — ноющие мышцы, дрожь от холода, усталость. Остальное пока не существует. На самом деле.
Стоуш задумчиво смотрел на огонь. Он не собирался ложиться. Выносливость жевларов больше человекоподобных существ. Я улыбнулась, завернулась в плащ и постаралась уснуть.
Сон — смутное состояние на грани. Чувствуешь, что-то происходит, но не можешь прорвать пелену и очнуться. Чья-то жесткая воля погружала все глубже в сон, рождала в подсознании кошмары — темные, безликие образы и угрожающие символы. Пустота.
Свет проникал под веки и раздражал. Я дрожала от холода, дико болела голова, во рту сухо и противно. Я прикрыла лицо ладонями, осторожно открыла глаза и едва сдержала порыв подскочить. Не утро. Давным-давно уже не утро. Время близилось к полудню, костер потух, угли остыли. Но все не имело значения по сравнению с главным потрясением. Стоуш исчез. Я села, прижав ладони к вискам, и заторможено оглядывалась. Вещи лежали на месте. Не верю! Не мог он бросить меня. Не мог и все. Это что-то необъяснимое, но точно связанное с головной болью и невыносимым кошмаром. Я встала, покачиваясь, и обошла лагерь кругом. Присматривалась, изучала почву, листву, скалы, в попытках найти следы, намеки на то, что произошло. Я даже звала. Сначала робко, потом с отчаяньем. Ничего. Совсем.
Потеря отца, его нелепое и таинственное исчезновение подкосило меня. Так жестоко может посмеяться только судьба: подарить надежду и отнять ее. Позволить мне перейти от чувства уверенности к абсолютной незащищенности и уязвимости. Бросил ли меня Стоуш или что-то случилось с ним? Я осталась? Или меня оставили? Ломала голову и не находила ответа. Дрожала от холода, голода, не утихающей душевной боли и потрясения. Я просидела около потухшего костра целый день. Надеялась, что жевлар вернется и эта глупая шутка или дурацкая проверка закончатся. А потом, вдруг, отчетливо поняла, что больше сидеть нельзя. Пора идти дальше. Думать потом и решать потом. Перебрала вещи, свои и Стоуша, взвалила на плечи получившуюся котомку и направилась на восток.
7 глава
Они выпили по две кружки замечательного горячего кофе, с запахом шоколада, корицы, кардамона и еще какой-то пряности, которую Богдан не сумел разгадать. Удивительные люди эти ученые, могут из ничего сотворить чудо. Он вглядывался в содержимое чашки и никак не мог поверить, что создание напитка для кого-то совершенно привычный, нет — рядовой химический процесс. Стоит себе на столе аппарат, в недрах которого свершается нечто. Раньше и в голову не приходило задуматься. Кнопку ткнул и все. А с комментариями Яши, создание кофе превратилось в увлекательную процедуру. Вааля — полностью соответствует органическому образцу. Да. Иногда, даже досадно делалось, почему они понимают как, а он только и может, что воспользоваться результатом.
Ребята оказались душевными. Они вместе расслабленно поболтали о пустяках, Дан рассказал свежие новости, точнее обычные сплетни, давностью годом.
Развлекательные и новостные каналы на станции не транслировались. Любой сигнал шел бы слишком долго. Так что впечатления люди получали в виде отчетов, сводок и приказов, а о событиях в светском мире почти ничего не знали. Внешняя изолированность вызывала информационный голод, когда на ура шли даже пошлые разговоры о музах киноэкранов и попсовые бредни. Богдан к беседе в таком ключе оказался не готов и мучительно вспоминал хоть что-нибудь, вызывая у Лео колики и гримасы. Хорошо еще, Яше приземленное было до фонаря. Его интересовали исключительно микроорганизмы, нанотехнологии, микроскопы и прочая, запредельная для Дана мистика. Когда поток новостей иссяк окончательно, Шептунов развел руками и удобно устроился перед одним из трех экранов. Лео перестал напрягаться по поводу несущих ужасы официоза инспекторов с их полномочиями и подлостью, проникся к Богдану симпатией, а тот понял, что эти ребята вряд ли способны на каверзы и сложные подставы. Слишком завязли в любимой науке с ее непостижимыми загадками. Яша так тот вообще по самые уши. Более трезвый Леопольд производил впечатление человека немножко ненормального, но в целом вполне контактного. Тем более подозрения его удалось рассеять, а когда ученый садился на любимого конька — разговоры о профессиональной деятельности, изучении планеты и ее обитателях, то попросту блаженствовал. Богдану лишь изредка удавалось вставить пару слов, чтобы направить разговор в нужное русло. Сведения лились сплошным потоком, только и успевай вылавливать рыбешку.
— Вот это, — Лео сделал широкий жест, обводя экраны и заодно всю лабораторию рукой, — святая святых. Здесь собрана информация о планете с самого начала наблюдений. А это уже более ста лет. И только за последние десять, мы совершили ряд открытий глобального масштаба, и хочу заметить, в корне меняющих прежние теории…
— Э, Лео, — мягко вклинился, Дан, — только попроще. Представь, что я туповатый студент и со мной надо быть предельно корректным. Особенно насчет терминологии. Как только Яша начал рассказывать про синтез веществ, когда как мне просто хотелось получить из аппарата чашку кофе, я почувствовал себя плохо. Нельзя внушать человеку мысль о его полной несостоятельности. Это жестоко.
