Елена Грушковская - Самый важный день в его жизни
— Ты что тут устроила? — накинулась на Лору мама. — Все диски вывалила! А ну, быстро складывай всё на место!
Раздался звонок в дверь: вернулся из магазина Рогволд. Он отнёс два тяжёлых пакета на кухню, и вымытый мамой холодильник наполнился продуктами. Мама тут же, не давая себе времени отдохнуть, принялась готовить обед, а Рогволд присоединился к Лоре:
— Давай, помогу.
Вместе они быстро разложили диски по полкам. Глеб уже прилип к телевизору: начался его любимый мультсериал.
* * *Янтарные лучи заходящего солнца длинными полосами проникали сквозь просветы между ветками деревьев. Под золотисто-зелёными кронами лежала прозрачная и тёплая тень цвета сепии, воздух был пропитан ароматом цветов, но не приторно-сладким, а тонким и ненавязчивым. Лора с изумлением и восторгом оглядывалась по сторонам: её окружал сад райской красоты. Она ни секунды не сомневалась: здесь жило добро. А ещё здесь кто-то ждал её.
Она шла по мощёным мелкой шестиугольной плиткой дорожкам, высматривая за каждым цветущим кустом, стволом и клумбой того, чью нежность она чувствовала на расстоянии. Она шла мимо причудливых фонтанов в виде статуй животных и полурыб-полузмеев, миновала изящные, воздушные беседки, проходила по декоративным мостикам, залюбовалась по дороге небольшим живописным водопадом. Глаз отдыхал на мягких, неярких красках, которым солнце придавало тёплый вечерний оттенок. Лора остановилась, обводя взглядом вокруг себя. Ну, где же он?
— Доченька, — ласково окликнул её знакомый, родной голос, от звука которого внутри у неё всё сжалось…
Повернувшись на голос, Лора увидела папу! Он стоял под зелёной аркой, увитой белыми цветочками, и улыбался ей. Она тотчас узнала его, даже несмотря на его странный костюм и непривычную причёску: папа был одет, как сказочный король. Поверх коричневых куртки и штанов, отделанных золотыми галунами, на нём был длинный плащ с золотыми узорами на тёмно-красном фоне, а его голову венчала небольшая изящная диадема. Волосы у папы были гораздо длиннее, чем раньше, и ниспадали ему за спину. Кое-где в них серебрилась седина. Лору захлестнула такая мощная волна радости при виде папы, что его странный костюм не имел сейчас большого значения. Остолбенев от счастья, она стояла и смотрела на него, а он с нежностью смотрел на неё. Когда он протянул к ней руки, Лора безоглядно кинулась в его объятия.
Он подхватил её, а она, обняв его за шею, прильнула к нему всем телом. Дар речи вернулся к ней, и вместе со всхлипом из её груди вырвалось:
— Папочка… Я так по тебе соскучилась…
Сильные папины руки обнимали её крепко и нежно, губы щекотали её ухо и шептали:
— Принцесса моя… Какая же ты красавица! Я всегда мечтал иметь такую дочку…
Что-то в этих словах показалось Лоре странным… С лёгким холодком недоумения она взглянула папе в лицо. Да, вроде бы это был папа, и одновременно не совсем он. Хотя он смотрел на Лору с безграничной нежностью, в его взгляде присутствовало что-то такое, чего раньше не было. Хоть лицо его было юношески гладким, он казался намного старше, от него веяло силой и величием, его плечи были твёрже, а осанка прямее. Он был окружён ореолом достоинства. Диадема, охватывавшая его лоб, была сделана в форме венка из гибких, как лианы, лишённых листвы веток. Лора смутно чувствовала, что дело в ней, что она не зря надета… Сказка, рассказанная Рогволдом, вдруг вспыхнула в её памяти.
Увенчанный короной двойник папы, почувствовав, как ослабели объятия Лоры, заглянул ей в глаза и всё понял. Прижав её к себе крепче, он сказал:
— Милая, я тот, кто обязан твоему отцу жизнью. Моё имя Эйрик. Ты правильно поняла, что означает корона на моей голове.
Золотисто-зелёные кроны медленно плыли над их головами: король шагал по дорожке, прижимая Лору к себе.
— Мой святой долг — позаботиться о тебе, — продолжал он. — Но с этой секунды уже не только чувство долга движет мной… Едва увидев и обняв тебя, я почувствовал родство с тобой. Как будто ты всегда была моей. Пожалуйста, верь мне. Обними… Обними меня покрепче, не бойся.
Лора чувствовала не страх, а скорее запредельное изумление. Голос короля был точь-в-точь как папин, тёплый, родной и ласковый, а исходившую от него нежность она чувствовала всей душой, и внутри неё что-то безотчётно откликалось. Она снова обвила его шею руками, и тёплая ладонь короля погладила её по волосам.
— Вот так… Разве ты не чувствуешь то же самое?
Лора чувствовала, и ещё как! В короле было так много от папы, и дело было даже не во внешности… Дело было в том отклике, который он вызывал в ней. С ним она чувствовала себя в безопасности, ей было уютно и тепло, и не хотелось расставаться…
— Родная, будь моей дочкой. Я сделаю всё, чтобы ты стала самой счастливой принцессой на свете.
* * *Стеллу окружал такой густой туман, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Её покачивало, под головой было что-то твёрдое. Пошевелившись, она поняла, что лежит на дне лодки, свободно дрейфовавшей в тумане, из-за которого невозможно было понять, река это или море. Стелла осторожно приподнялась, чтобы не перевернуть утлый челнок, и кое-как уселась. Туман окружал со всех сторон. Ничего, кроме тумана.
Были в лодке и вёсла, но куда грести при такой видимости? Пустота и тишина угнетали, давили со всех сторон, и единственным звуком был плеск воды за бортом. Стелла попробовала покричать, но это ничего не дало. Ни звука в ответ она не услышала. Чувство беспомощности и потерянности было таким же непреодолимым и бескрайним, как эта мгла. Она просачивалась в душу, оседая в ней тягучим, тоскливым страхом…
Но вот туман стал постепенно редеть, и Стелла разглядела выступающие из него очертания большого парусного судна. От свалившейся на неё удачи у неё на миг дух перехватило… Корабль! Люди! Спасение… Облегчение было столь велико, что Стелла почувствовала влагу на глазах. Сколь страшно и тоскливо ей было плыть неведомо куда в сплошной мгле, столь же радостно ей стало от сознания того, что она больше не одна в этой туманной бесконечности. Она закричала:
— Эй, на судне!
Никто не ответил, но это Стеллу не обескуражило. Она схватилась за вёсла. Гребцом она была не слишком умелым, но ей удалось справиться с челноком и направить его в сторону корабля. Когда она подгребла уже настолько близко, что могла разглядеть каждую деталь обшивки, её вдруг обдало холодом подозрение: а что если это корабль-призрак? Странная тишина…
