Дарья Афанасьева - Дом дураков
— Хреново выглядишь, — озвучил я свои наблюдения.
— Да неужели? — прохрипел Аламарин, приоткрывая один глаз.
— Судя по цвету твоего лица, ты способен к фотосинтезу.
— Новый придворный лекарь проставлялся. Не знаю, какой из него целитель, но алхимик он дрянной.
— Целитель из него тоже никакой, — я подошел к другу и попытался поудобнее усадить его в кресле. — Я уже на себе проверил.
— Да, я слышал. Сочувствую твоему…
Тут историк закатил глаза и обмяк у меня на руках.
Пообедать мне удалось только через час, когда, с помощью Коя и россыпи аптечных бутылей, я привел Аламарина в чувство. Вид у него был все еще бледный, но, по крайней мере, пена изо рта уже не шла. Чем бы не угостил придворный лекарь своих гостей, это точно было крайне ядовитое зелье.
— Может, к остальным участникам вчерашнего вечера кого-нибудь послать? — Кой озабоченно потер щетинистый подбородок.
Сорно сидел все в том же кресле, а я устроился напротив него с огромной тарелкой мясного салата. Столик между нами был уставлен блюдами с холодными закусками, в центре расположился поднос с бутылкой красного вина и два пока пустых бокала.
— Визариус там был?
— Нет.
— Тогда и не надо.
Кой пожал плечами и ушел доделывать какие-то свои гоблинские дела. Аламарин выгнул бровь:
— С чего вдруг такая забота о Визариусе?
— Он единственный в этой стране является тем, кем кажется. Такой раритет надо беречь.
— Думаешь? — историк с сомнением покачал головой. — Не удивлюсь, если он раньше был каким-нибудь… поваром.
— Нет. В нем я уверен.
— Ну ладно. Всяк имеет право заблуждаться. Я о другом хотел сказать. Доедай салат, и пойдем, я тебе покажу нечто невероятное.
— Никуда я с тобой не пойду. У меня на шее такое ярмо повисло, что теперь ходить тяжело.
— Может, вина? — Аламарин подвинул ко мне бокал.
— Нет, — я облизнул ложку и с печалью посмотрел на бутыль темного Теморанского. — мне еще к Альбу идти, а у него настойка.
— Как вы только эту дрянь пьете? — Сорно сморщился и кряхтя встал с кресла. — Ладно, сюда принесу.
— Не упади по дороге.
Он выпрямил сутулую спину и посмотрел на меня сверху вниз.
— Ради того, чтобы ткнуть тебя носом в объективные факты, я готов и на большее.
Прихватив со стола кусок ветчины, Аламарин отправился куда-то на второй этаж. У меня уже появились некоторые предположения по поводу его "сюрприза". Мой друг, помимо всего прочего, был невероятным мечтателем. Он верил буквально во все: инопланетян, вампиров, оборотней, домовых и леших. Периодически он представлял мне очередное "доказательство" существования того или иного вида мифических существ. Бросив еще один страдальческий взгляд на бутыль с дорогим вином, я отставил в сторону пустую тарелку из-под салата и вгрызся в куриную ногу.
Хозяин дома появился на лестнице минут через пять, волоча на себе какую-то ободранную шкуру. Едва дотащив ее до стола, Аламарин расстелил ее на своем кресле и встал рядом с таким гордым видом, будто сам ее и ободрал с неведомого хищника. Судя по довольному выражению лица, это его ободрал какой-то предприимчивый торговец "редкостями".
— Знаешь, что это? — глаза историка сияли победным огнем.
Я присмотрелся. Обычная волчья шкура, за исключением широкой черной полосы вдоль хребта.
— Крашенная волчья шкура, — определил я. — Могу даже назвать причину смерти. Бедолагу загрызла моль.
Аламарин обиженно засопел и уселся прямо на шкуру.
— Думаешь, крашенная?
— Наверняка.
Он выдернул из шкуры шерстинку и посмотрел на свет.
— Действительно, светлая у корня… — мой друг совсем съежился.
— Ну не переживай так, — я попытался его утешить. — В другой раз точно повезет. Просто прежде, чем ты в следующий раз надумаешь покупать рог единорога, шкуру оборотня или зуб вампира, посоветуйся со мной. А этот… раритет… вон, у камина постели вместо ковра. Эффектно будет смотреться.
Аламарин грустно кивнул.
— Ты, по-моему, единственный, кто не смеется надо мной.
— Я просто вслух не говорю. А большинство этих громогласных скептиков сами в тайне надеются, что на лужайку перед их особняком сядет тарелка.
— Думаешь?
— Уверен.
Собиратель редкостей заметно повеселел.
— Жаль все же, что ты в это не веришь… Хотя я и не пойму, почему именно.
— Потому что я маг. И как всякий маг знаю, что чудес не бывает. Оборотней нет, потому что просто не может быть. Трансформация на таком уровне требует слишком больших энергозатрат. Каждому оборотню пришлось бы таскать на себе камень-генератор размером с дом.
— Да ну тебя! Пришел, и все настроение испортил!
— Вообще-то я пришел, и жизнь тебе спас. А шел я не за сказками, а за помощью.
— У-у-у… — Аламарин скорчил обиженную рожицу — Корыстный негодяй. Что я могу для тебя сделать?
— Помочь мне решить проблему с этим идиотским браком.
— Табуретку из-под ног выбить?
— Нет, только отправить несколько писем.
Несмотря на то, что у Сорно я плотно поужинал, пиршественного зала было не миновать. Я усиленно избегал высшего общества, но изредка показываться на людях было полезно. Надвинул капюшон как можно ниже на лицо, я пошел вдоль столов, дегустируя кулинарные новинки сезона. Являясь событием ежегодным и масштабным, День поваров имел далеко идущие последствия. После праздника в Столице еще неделю самыми популярными являлись лекарства от запора, поноса и изжоги. Нередко встречались и отравления — попытки повторить отдельные рецепты подчас заканчивались печально. К празднику желудочные порошки готовили едва ли не мешками.
Но сегодня был лишь первый день финала, и зеленых лиц видно еще не было. Вокруг столов паслись довольные жизнью, разряженные в пух и прах придворные. Смешаться с ними у меня не было шансов.
В Столице были свои, особые обычаи. Я быстро усвоил правила игры: чем больше пыжишься, тем меньше власти имеешь. Я всеми силами изображал отшельника, которому не интересны дворцовые интриги. Тем больше происходящих в Столице событий связывали с моим именем. Мне приписывали столь запутанные интриги, что большинство дворян старались не иметь со мной дела. Я слухов на свой счет не подтверждал, но и не опровергал, тем более, что не все они были так уж беспочвенны.
Меня избегали, и именно сейчас это было особенно удобно: не приходилось протискиваться к столам. А то, что за мной наблюдало с сотню пар глаз… Что ж, у всего есть своя цена. Сегодня до вечера только и разговоров будет, у какого стола я задержался чуть дольше, и мимо какого прошел, не удостоив стоявшие на нем блюда вниманием. Да, самолюбив, что скрывать… У одного стола стоял долго. Особое внимание уделил соусу, сказал несколько слов слуге, тот убежал за поваром. Пока говорил на ухо повару свое пожелание, в зале стояла такая тишина, что слышно было, как в нашу сторону поворачиваются любопытные уши. Повар побледнел, отдал приказание слугам, и стол со всем содержимым укатили на кухню.
