Алан Уоттс - Скипетр мага
Но какой ценой!
Даже годы, проведенные в цивилизованных землях, не смыли той ненависти, что он питал к гиперборейцам. Наконец, варвар переборол себя и пожал протянутую руку.
— Не стоит благодарности, Конан из Киммерии никогда не бежал с поля боя как трус.
— Верно, в вашем краю живут гордые люди, — ответил Хаарл. — Я рад знакомству с тобой, Конан.
Точно такая же церемония повторилась и с афгулом, которого звали Джафар.
После знакомства Конан перешел к делу:
— Раз уж вы здесь, то не желаете ли оплатить проезд? Или стать членами команды?
— Ну-у... — лукаво протянул Хаарл. — А мы, дурни, посчитали, что ты пригласил нас в гости...
Конан понял, что гипербореец собирается продать свой меч и умение задорого. Напрасно многие люди полагают, что северяне тупы и не умеют торговаться. Наоборот, в полуночных землях торг считается лучшим время препровождением.
— Так-то оно так, — согласился киммериец. — Но ведь не станете же вы отрицать, что я вам помог?
Крыть было нечем, и Хаарл согласно кивнул.
— Может, я даже спас кому-то жизнь? — хитро прищурившись, предположил Конан.
— Вполне возможно, — согласился Джафар.
— В таких случаях у нас на севере принято дарить спасителю подарки...
Хаарл понял, в какую ловушку они попали. Не признать свой долг — покрыть себя бесчестьем. Так что, хочешь — не хочешь, а раскошеливаться придется.
Конан придирчиво осмотрел кинжал, найденный странной парочкой в лодке, и вынужден был признать его пригодным для подарка. Ножны были украшены двумя аметистами, сходными с тем, что торчал на рукояти. За него можно было выручить неплохие деньги.
— Что ж, а теперь мне бы хотелось выяснить, отчего стая стигийских псов так рьяно преследовала вас?
Хаарл вкратце поведал историю о нападении на реке и честно признался, что не знает, отчего на них охотятся.
— Ну, ладно. Утро вечера мудрее, — произнес киммериец и отправил неожиданных гостей отдыхать в соседнюю каюту. Киммериец хотел остаться один и немного подумать. Жрец, теперь отчитывающийся за свои грехи Сету-владыке, упомянул что-то о ворах из Заморы. Теперь рассказ этих двоих о лодке... На них напали, жрец мертв, в руках Конана оказался некий ларец... Уж не в нем ли все дело?
«Странная история, — сказал сам себе варвар. — Может быть, все эти события связаны? Разберемся!»
Глава третья
Как и всегда, заклинание сработало безотказно. Хадаг увидел красное, неприятное лицо верховного жреца.
— Ну, и что там у тебя? — раздражено спросил Яга, оторвавшись от трапезы.
«Чтоб ты подавился, жирная свинья», — подумал Хадаг, но ответил вежливо:
— Как вы и сказали, беглого жреца приютил у себя некий моряк, который, очевидно, жреца и пристукнул, похитив сверток. Но самое интересное случилось потом. Видимо, кроме нас, за беглецом охотились стигийцы. Так вот, моряк, оказавшийся капитаном галеры «Тигрица», устроил в таверне небольшую бойню, а чтобы замести следы, сжег здание и уплыл...
— Что? — брызгая слюной, завизжал Яга. — Ты, идиот проклятый, упустил талисман жреца? Выродок, сын выродка и шлюхи! Да я тебя!.. — жрец Затха чуть не захлебнулся, а потому не смог закончить фразу.
Хадагу с трудом удалось справиться с терзавшим его гневом.
— Не все так плохо, вместе с этим капитаном уплыли и мои ребята! Я заранее побеспокоился об этом.
— Ты уверен? — немного успокоился жрец.
— Да, но в любом случае, мне придется снарядить корабль, чтобы догнать «Тигрицу».
— Делай что хочешь, но достань мне эту вещь! Если уж Черный Круг так засуетился, то значит, они ценят сверток очень высоко!
— Все верно, но у меня ушла куча денег на подкуп стигийца, знающего имя капитана. А теперь еще и корабль...
Яга раздраженно махнул рукой:
— Деньги меня сейчас не волнуют. Пришли своего человека в условленное место, и там он получит пять тысяч золотых. Главное не упусти «Тигрицу» и сокровище!
Хадаг согнулся в легком поклоне, в котором было больше презрения, нежели почтения. Портал, связывавший его со жрецом, исчез.
— Ха-ха, — раскатисто захохотал замориец. — Жирная свинья мнит себя умнее всех? Дурак! И дурак богатый, которого однажды более умные люди оберут до нитки. А эта вещица... Хм, ну если она такая дорогая, то мы сами продадим ее! Хадаг работает только на себя!
Теперь наемники славно погуляют на деньги жреца! А остальное — не наша забота!
* * *
Жрец безостановочно смеялся, потрясая своими жирными телесами. Этот тупой наемник возомнил себя умнее Верховного Жреца Йезуда! Глупец! Он еще не подозревает, какой сюрприз приготовил ему Яга.
И какую смерть...
* * *
Тот Амон, только что более всего смахивавший на каменное изваяние, нежели на живого человека, шевельнулся. Все находящиеся в зале жрецы, воины и рабы поспешно опустили к полу глаза, не рискуя встретиться взглядом с разгневанным повелителем.
Медитировавший более суток колдун сделал едва заметный жест пальцами, и тут же к нему подбежал немой кушит с охлажденным кувшином воды. Едва пригубив, Тот Амон снова погрузился в раздумья.
«Мятежный Тот-ан-Хатеп мертв. В городке, по ту сторону Нилуса — паника, якобы там видели Амру...»
Колдун гневно свел брови, и все находящиеся в зале упали на колени, уткнувшись лбами в пол. Тот Амон, не обратив на это внимания, продолжил размышлять.
«Неужто Конан-варвар снова пересек мой путь? Или это ложь, в попытке оправдать собственное бессилие? Хотя... Капитан гарнизона утверждал, что сам видел его. Такие пытки невозможно выдержать. Значит, не врал. Что же мне тогда делать? Как отыскать украденное в Птейоне Проклятом?»
К глубокому сожалению владыки Черного Круга, он не мог обратиться к слугам Харахта, ранее, чем через полную луну. А это значит, что ему придется разыскивать киммерийца самому. Была еще надежда на наемников, которые, судя по всему, успели пробраться на галеру проклятого варвара.
И тут голову Тот Амона пронзила гениальная мысль, иначе назвать ее было невозможно.
«Пускай сам киммериец и найдет то, что сокрыто древними. Ведь он славится тем, что выбирается из всех передряг живым и невредимым! А я буду ждать и наблюдать. Это самое простое и верное решение...»
Прямо сейчас Тот Амону требовалось заняться другим делом: маг должен был выяснить, что за ужас появился возле Кеми?
* * *
Мир имел лишь три цвета: серый и алый, со множеством оттенков, перетекающих один в другой. И на их фоне ярко пылал девственно-белый огонь, чистый, манящий и зовущий, но одновременно ложащийся тяжкой ношей на плечи Идрага.
