Инесса Заворотняя - Каяна
— И как бы оно работало?!
— Вот эта штука, — я показала на наконечник цилиндрической камеры, — и есть камера, а все остальное просто носитель, который и должен был впиться в стену.
— Кому понадобилось следить за герцогом? — размышляя, пробормотала Лэа
— Не знаю, скорее всего, тому, кто хочет его убить… Ладно, тебе нужно отдыхать, — вставая, сказала я
— А ты куда? — испугано спросила Лэа
— Никуда. Я здесь останусь, — успокоила ее я
— Спасибо…
— И что вы теперь намерены делать? — скрывая насмешку, спросил врач
— Не знаю… — растеряно ответил герцог
— Если хотите и дальше поддерживать иллюзию тяжелого больного, вам необходимо, чтобы эти девушки молчали
— Сомневаюсь, что они способны на это! — обреченно воскликнул Ульрих
— Тогда пора объявить о вашем чудном выздоровлении
— А может, стоит поговорить с ними? — неуверенно спросил герцог
— Вам решать, — пожимая плечами, ответил врач. Такое ощущение, что ему уже этот герцог порядком надоел.
— вы поговорите? — с надеждой спросил Ульрих
— Я? Ну, уж нет. Я итак пошел у вас на поводу. Единственное, чем я могу вам помочь так это пригласить их сюда
— Сделайте это немедленно! — потребовал герцог. Евсей закатил глаза, и глубоко вздохнув, ответил
— Лэа необходим отдых, я сомневаюсь, что Ада согласится ее сейчас оставить
— да-да, вы правы…
— вам бы тоже не мешало отдохнуть. И еще, это вы окно открыли? — спросил врач
— Нет. Я думал это вы… — пробормотал герцог
— Когда я уходил, окно было закрыто. Вспомните, никто не заходил сюда в мое отсутствие?
— Я задремал, а проснулся, когда эта девушка уже была здесь.
— сомневаюсь, что Лэа открыла окно… Ладно, отдыхайте. — Сказал врач, герцог послушно закрыл глаза.
Евсей потушил свет, и только сейчас я поняла, почему его называют Азимал. Он буквально растворился в сумраке комнаты. Не знаю, может это от одежды, но создавалось такое ощущение, что это не человек передвигается по комнате, а просто чья-то тень… Жутковато.
Кстати, окно! А почему я сразу не сообразила взглянуть на запись камеры! Она должна была записать, кто открыл это окно. Я начала проматывать запись пленки, а тем временем сняла этот парик и неудобное платье, переодевшись в более удобную одежду.
Я уселась в кресло, в котором раньше сидела Лэа, вернее залезла в него вместе с ногами в ожидании просмотра увлекательного видео.
А оно на самом деле оказалось довольно увлекательным! Вот Евсей-Азимал покидает комнату, кстати, надо бы узнать куда это он ходит с таким завидным постоянством. Так-с, что-то я не пойму. Окно, что само открылось? На экране никого не было довольно долго. Хотя… Вот, кажется и он. В комнату вошел какой-то высокий мужчина, лица пока не видно, зато хорошо видно его белый хвостик. У этого явно длинные волосы, или у этой? Вот он, она, оно открывает окно, сейчас обернется…
Интересно, кто это? Плохо видно, вот подходит к спящему герцогу, тот даже ухом не повел! Вот это сон, завидую! Ну, повернись же! Есть. Я остановила запись и начала всматриваться в лицо незнаком…ки!
Выходит их двое! Один просто не в состоянии за такой короткий промежуток времени успеть добежать и выстрелить. Двое. Эта белокурая девушка и… Стоп. Лира! Она говорила, что видела стрелявшего, и у него из-под шляпы торчал белый хвостик. Конечно, вероятность того, что это одна и та же девушка очень мала. Надо бы еще раз поговорить с Лирой. Только завтра.
Черная кошечка гибкими мягкими движениями пересекала темный коридор. Вдруг одна из дверей открылась и из нее вышел старый знакомый кошечки. Врач Евсей. Кошечка приветственно мяукнула, а врач поднял ее на руки.
— Вот мне интересно, как ты всегда меня находишь? Локаторы у тебя что ли? — легонько дотрагиваясь до усов кошки, спросил врач. Вдруг в коридоре скрипнула еще одна дверь, — Похоже, не одним нам не спится, — тихо сказал врач и поспешил вернуться в комнату. Он опустил кошку на пол, а сам остался стоять у слегка приоткрытой двери и не пожалел об этом…
Наутро я поспешила найти Лиру, но, к сожалению, она целый день провела со своей хозяйкой, кстати, ее хозяйкой оказалась та излишне крикливая дамочка.
Мне ничего не оставалось сделать, кроме как попросить помощи у Лэа. Было уже около полудня, гости маялись от скуки в доме, на улице все заливал дождь. Крикливая дамочка сидела среди еще каких-то дам, среди которых была и Лэа. Понятия не имею, о чем они говорили, скорее всего, перемывали присутствующим косточки.
Суть в том, что я, наконец, заметила, что Лира осталась сама и поспешила к ней подойти, но в этот момент Лира сама куда-то пошла. Я почти догнала ее, до нее оставался всего лишь один поворот, как я услышала разговор и замерла:
— Что ты ей разболтала?! — гневно спрашивал мужской голос
— Да ничего я ей не говорила! Больно надо! — слегка испугано ответила Лира. Второй голос мне был абсолютно незнаком.
— смотри мне! И все же, что это за деваха была? — уже немного мягче спросил он
— Не знаю… Она рыжая была с зелеными глазами. Бабка ее еще ведьмой обозвала
— Все? — спросил тот, они что, про меня говорят?
— да. А что это у тебя? — очень тихо и испугано спросила Лира, потом я услышала легкий вскрик и сразу же поспешила выйти из-за угла.
ТО, что я увидела, повергло меня в шок. Лира лежала на полу, а у нее в боку торчал нож
— Лира! — я подбежала к ней и упала на колени, вокруг никого не было, — Лира, кто это был?
— Вер…ги…лий- пробормотала Лира и ее глаза закрылись.
Глава 4
Если вы исключите невозможное,
то, что останется, и будет правдой,
сколь бы невероятным оно ни казалось.
Конан Дойл
Не знаю, сколько я так сидела, но в чувство меня привел звонкий звук падающей посуды. Я даже глаза не подняла. Я увидела, как кто-то ощупывает пульс Лиры и сдавленно чертыхается.
— Ада, с вами все в порядке? — я узнала голос и только сейчас взглянула на него. Это был Евсей. Я не сдержалась и бросилась ему на шею со слезами, — Нам лучше уйти отсюда, — пробормотал он, поднимая меня. Я позволила ему отвести меня куда-то. Я слышала, как захлопнулась дверь, Евсей усадил меня на стул, потом отошел куда-то и вернулся уже с каким-то стаканчиком, — выпейте
— Нет… — слабо отказалась я
— пей! — слегка прикрикнул он. Зажмурясь, я выпила содержимое стаканчика. Алкоголь. Но в голове постепенно начало проясняться.
