Джулия Смит - Зов безумия
Неплохая кончина, — усмехнулась про себя принцесса. — Если я всю жизнь живу не по предписанным правилам, почему бы и не умереть соответственно?
— Да, сир.
— Мне известны еще кое-какие подробности: после того, как ты вышла из таверны, тебе стало плохо, не замедлили проявиться последствия пьянства и курения.
При одном воспоминании о только что упомянутых событиях у девушки забурлило в желудке.
— Да, сир…
— Понятно, — произнес король, постукивая пальцами по отполированному красному дереву. — Что ж, я рад хотя бы тому, что ко всем своим проделкам ты не решила добавить еще и ложь.
Атайя отвела взгляд от грозного лица Кельвина и посмотрела на Родри, с невозмутимым видом наблюдавшего за происходящим со своего места у окна. Ей вдруг ужасно захотелось увидеть отражение каких-нибудь эмоций на этой спокойной, безучастной физиономии… пусть бы он лучше позлорадствовал или вместе с отцом осудил ее. Тогда раздражение по поводу присутствия Родри было бы оправданным.
Но колдун оставался бесстрастным и продолжал тихо сидеть на стуле, сложив свои тонкие руки на коленях, опустив плечи. Родри напоминал сейчас утомленного священника, нехотя, из чувства долга выслушивающего чьи-то предсмертные признания.
— Я не собираюсь тратить драгоценное время на обсуждение твоего отвратительного поведения, — продолжил Кельвин начатый разговор. — Несмотря на то что стены в замке довольно толстые, я прекрасно слышал: Дагара позаботилась об этом. Пообещаю тебе одно: ты никогда, ни при каких обстоятельствах не выйдешь больше за пределы замка без вооруженной охраны.
Почему? — отчаянно закричал внутренний голос Атайи. — Какое тебе дело до того, чем я занимаюсь и что происходит в моей жизни? Если со мной что-нибудь случится, то для тебя это будет означать, просто потерю дочери, о чьей судьбе ты никогда не задумывался всерьез. Почему бы не принять меня такой, какая я есть?..
Вообще-то она прекрасно понимала, что не имеет ни малейшего права оплакивать тот факт, что отец не уделяет особого внимания ее персоне. Атайя обладала бунтарским, своенравным характером. А Кельвин ожидал, что его дочь, повзрослев, превратится в хрупкое создание, подобное хрустальному кубку, заботящееся только о своей красоте и грации. Ему хотелось, чтобы девушка была нежной, безмозглой принцессой, чтобы все ее мысли сводились к одному: исполнению прихотей будущего мужа.
Короля ждало жестокое разочарование.
Кельвин вернулся на свое место за столом, беззвучно ступая по покрытому коврами полу мягкими подошвами кожаных сапог. Свитки пергамента, сложенные в стопки на столе из красного дерева, ласково зашелестели — он сосредоточенно искал что-то.
Найдя наконец нужный документ, король протянул его Атайе. Листок выглядел весьма неприглядно: был измят и даже надорван в нескольких местах. По всей вероятности, кто-то смял его в порыве ярости, а потом попытался вновь расправить.
— Знаешь, что это такое?
— Нет, сир.
— Нет? Попытаюсь объяснить тебе. — Кельвин развернул бумагу, и Атайя заметила изображение зеленых развевающихся лент внизу — королевский знак. — Это письмо от Осфонина из Рэйки. Не желаешь ознакомиться?
Принцесса отвела взгляд. Он мог и не читать ей сообщение, она и так прекрасно знала, о чем в нем шла речь. И потом, зачем задавать глупые вопросы? Независимо от ее желания или нежелания отец все равно прочитает злосчастное послание.
— Не буду останавливаться на вежливых формальностях, сразу перейду к главному. — Указательный палец Кельвина скользнул вниз и через мгновение остановился. — А, вот. «Хочу выразить глубочайшее сожаление по поводу того, что нашему обоюдному желанию не суждено осуществиться. Мой сын Фельджин категорически отказывается обсуждать возможный брак с вашей уважаемой дочерью сегодня и в любой иной день по причине непримиримых противоречий, возникших между молодыми людьми». Это еще не окончание письма, но, надеюсь, ты ухватила главную мысль. Изложено в довольно вежливой форме, но не сомневаюсь: Осфонин взбешен. — Король отложил листок и, злобно сверкнув глазами, уставился на Атайю. — Ну? Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Принцесса многое могла бы объяснить отцу, но он просто не стал бы слушать. Хотелось подобрать нужные слова, чтобы хоть сколько-нибудь смягчить ситуацию, но ничего не приходило в голову.
Кельвин гневно поджал губы и осуждающе покачал головой.
— А ведь ты прекрасно знала, сколько надежд мы возлагали на этот брак. Он мог бы помочь нам восстановить дружественные отношения с правительством Рэйки. Однако ты решила беспощадно разрушить все наши планы: повела себя с принцем грубо и враждебно. При каждом его слове ты затевала спор, несколько раз намекала, что он не настолько грамотен, каким пытается казаться, и в довершение всего осмелилась предложить бедняге сыграть в шахматы, а ведь отлично знала: он играет хуже тебя. Но самым возмутительным и постыдным было предложение играть на деньги. В первый момент я посчитал, что ты неудачно пошутила. — Кельвин глубоко вздохнул. — Не стану вспоминать об остальных подробностях. Хорошо еще, что Осфонин просто обиделся, а мог бы развязать против нас войну. У него на то имелись все основания.
Атайя опустила глаза.
Этот Фельджин — надменный, самовлюбленный сноб. Как я еще могла вести себя? Совсем неудивительно, что в свои двадцать семь он все еще не женат.
Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и привести в норму дыхание.
— Я не солгала тебе относительно… гм… событий сегодняшнего вечера. И дальше собираюсь говорить только правду. Полагаю, что брак между мной и Фельджином стал бы непоправимой ошибкой.
— Вот как? — язвительно произнес король, прищуриваясь. — Может, пояснишь своему неразумному отцу, почему же, по-твоему, этот союз представляется тебе столь безуспешным?
Атайя нервно теребила вышитую оборку юбки, чувствуя себя сейчас четырехлетним ребенком. К щекам прилила кровь, она совсем растерялась под пристальным взглядом отца.
— Я… Мы просто не понравились друг другу.
Как неубедительно и наивно прозвучали ее слова! Кельвин изумленно поднял брови.
— Помилуй, дорогая моя! Подумать только — они друг другу не понравились. А ты ожидала чего-то иного? С каких это пор взаимная симпатия стала определяющим фактором при заключении выгодного брака?
А ведь для тебя это играло первоочередную роль! Я наслышана. По крайней мере в первый раз.
Нет, она не смела произнести ничего подобного вслух. Отец назовет ее поступок неслыханной наглостью.
