Валентин Егоров - Одиночество
Не раз и не два во время движения между терминалами в аэропорту наша боевая единица, бронемашина сбрасывала под откос дороги некоторую брошенную на дроге транспортную рухлядь. Но следует заметить, что пыли в районе аэропорта было не так уж много, как, скажем, в самом центре Ренона, сквозь пыльное облако просматривались силуэты зданий терминалов аэропорта. Но на этой картинке было совершенно безлюдно, нельзя было найти ни единого человека. Особо следует отметить, что в аэропорту, как и в самом городе, отсутствовали трупы или останки людей. Подъездные пути к аэропорту были сплошь захламлены транспортным железом, но нигде не было видно, ни единого трупа человека, собаки или кошки. Эти домашние животные бесследно исчезли вместе со своими хозяевами, людьми.
Мы решили не останавливать перед главным зданием терминала аэропорта, так как через большие стеклянные окна здания было хорошо видно, что в нем не было людей. Решили ехать дальше на взлетно-посадочную полосу, которая находилась в полутора километрах от этого здания, где в свое время один из пилотов авиалайнера увидел множество животных. К этому времени бронемашина привыкла к нам и стала воспринимать нас за свой экипаж десантников, она явно повеселела и, гулко шлепая траками по асфальтобетону, доставила нас к взлетно-посадочной полосе.
В этот момент в моем сознании возникло лицо красивой, но незнакомой мне чернокожей женщины, которая взглянула мне в глаза и серьезным голосом произнесла:
— Малыш, сейчас тебе угрожает настоящая опасность, было бы лучше, чтобы ты срочно покинул бы это место и укрылся бы где-либо. Помнишь, я тебе рассказывала о древних магах своей родины, так вот один из них обосновался неподалеку от тебя, а сейчас готовиться забрать твою жизнь и жизни твоих боевых друзей, как совсем недавно это он проделал с жителями этого города, лишив всех горожан радости существования. Это страшное создание моего мира можно поразить только одновременным ударом нескольких десятком современного энергетического и стрелкового оружия. Повторяю, поразить, но не убить. Генерал и опаловые глаза передают тебе свою любовь и счастье в твоей новой жизни. — С этими словами женщина подняла веки с удлиненными ресницами, зрачки ее глаз проникли в мою душу, на долю секунды я потерялся во временном пространственном континууме.
Сашка удобно, я даже сказал бы, несколько нагловато, развалился на сиденье стрелка-радиста бронемашины, изредка поглядывая в перископ прицела малокалиберной пушки и спаренного с ней станкового пулемета. Полковник Герцег что-то бормотал себе под нос и набивал пулями очередной магазин к своему автомату. По разговорнику я связался с Ансом и договорился с ним поддерживать постоянную связь по коммуникационному каналу, которые вывел на общий коммутатор-распределитель бронемашины.
С этого момента Анс и каждый член экипажа бронемашины были в курсе происходящих событий в воздухе, в бронемашине и в аэропорту. Анс, будучи в истребителе, вывесил машину в трехстах метрах над взлетно-посадочной полосой, чтобы наблюдать за всем происходящим на этой полосе. Видимость, несмотря не некоторое общее просветление, оставалось весьма ограниченной. Анс говорил, что на полосе что-то происходит или на ней кто-то находится, но не мог ничего рассмотреть в деталях. Он несколько раз пытался опустить машину несколько ниже, но я строго запретил ему этого делать.
В какой-то момент, когда бронемашина достигла взлетно-посадочной полосы аэропорта, я почувствовал чудовищное давление на свой головной мозг. Будто, кто-то схватил меня за самую черепушку и начал сдавливать ее мощными руками. Давление на голову было настолько сильным, что я вынужден был бросить управление бронемашиной и с кресла водителя свалиться на пол, зажимая голову обеими руками из-за сильнейшей боли. Герцег первым услышал мой хрип и, бросив мгновенный взгляд в мою сторону, увидел меня, валяющимся в скрюченном положении на полу десантного отсека бронемашины. Одним прыжком он занял сиденье механика-водителя, чтобы избежать прямого таранного удара о столб, на который крепились силовые и коммуникационные кабели. Движением руки он вывернул руль бронемашины, уводя машину от столкновения со столбом и всеми этими кабелями, а затем выжал тормоз. Сашка от резкого торможения едва не вылетел из своего сидения стрелка-радиста. Он сильно приложился лбом к металлической выпуклости, в результате чего возник ушиб, который тут же начал наливаться великолепным синим цветом с желтым оттенком. Мои ребята не сразу сообразили по поводу того, что со мной произошло, и почему я безвольной куклой слетел на пол бронемашины с водительского сиденья. Позднее и я не мог в свою очередь чего-либо им объяснить, так как внезапно обрушившаяся на меня головная боль блокировала все мои рецепторы.
Я продолжал валяться на затоптанном полу десантного отсека бронемашины, не в силах выпрямиться или вымолвить слово, язык совершенно не подчинялся мне. В этот момент мне казалось, что древний старик с одним только глазом старается им заглянуть в мои глаза. Душою я понимал, что, если это ему удастся, то окажусь в его полной власти, тогда он сможет сделать со мной все, что ни пожелает, а главное лишит меня воли к жизни. Словно зачарованный, я наблюдал за тем, как медленно и под скорбную музыку поднимается веко единственного глаза старика. Еще несколько мгновений и глаз полностью откроется, и тогда я превращусь в духоподчиненного старика, его живым зомби. Не я, а он будет властвовать моим телом и моими мозгами. Старик столько времени ожидал этот момента перевоплощения, что никогда в жизни не отказался бы от того, чтобы не поместить свой дух в новом теле. Сражаться или бороться с ним было бы бесполезным делом, к тому же я не знал, где срывается злой дух, что он собой в данный момент представляет.
Мне стало понятно, что на деле произошло с городом Реноном и его населением, кто и почему напал на его жителей и куда они подевались. Миллион развоплощенных душ, — это страшная, нечеловеческая плата за возможность прожить еще сто дополнительных лет. Старый колдун, пользуясь тем, что жители города увлеклись борьбой за свое выживание с животным и растительным миром джунглей и ни на что более не обращали внимания, сумел перебраться через периметр обороны, чтобы на ментальном уровне в определенный момент внезапно обрушиться на жителей города. Ему удалось захватить под свою руку, подавив волю к жизни практически миллиона человек. Лишенные воли люди сами шли к этому колдуну, чтобы в дополнение к своей душе передать в его распоряжение и свои тела, свою бренную плоть.
Именно взлетно-посадочная полоса аэропорта позволяла колдуну в короткий период времени обработать плоть десятков, сотен тысяч людей одновременно, за один только день этот злой дух переработал плоть миллиона людей. Город Ренон перестал существовать, люди умирали безболезненно, они даже не знали, что навсегда покидают этот мир.
