Юлия Харитонюк - Обреченные на свободу
– Ладно. Так что ты хотела у меня узнать?
– Кровать свою на ночь уступи, будь джентльменом? – попросила я и очаровательно улыбнулась.
– Она в твоем распоряжении.
Несколько минут спустя я довольно жмурясь нежилась на кровати, такой мягкой и удобной, по сравнению со спальником. Мне определенно везет последнее время. Наверное это компенсация от богов за месяц мучений в деревне. А еще немного и я получу шанс если не вернуться домой, то узнать хотя бы что для возвращения нужно сделать. Судьба остальных товарищей по несчастью волновала меня меньше всего. Жэнни сказал, что с ними все будет нормально, значит меня этот вопрос больше не должен волновать. Кстати об эстхе… Странный он какой-то. Приехал в одиночку (Стэй не в счет) на забытый всеми Остров и поселился тут на какое-то время. Встретив хамски ведущую себя незнакомку (нужно глядеть правде в глаза – хамство моя прирожденная, хоть и не самая положительная, черта характера), не прибить ее на месте, а отвести в дом и разрешить остаться. Напрашиваются два вывода – либо он хочет что-то от меня получить, потому и хочет набиться в друзья, либо одно из двух. Значит, стоит быть на стороже. И пусть время покажет.
На этой оптимистичной мысли я и заснула, сжимая в руке подвеску с пятью камушками, которую носила последнее время не снимая.
***– Ты так спокойно спала… – пожелав доброго утра, заметил Жэннистер, когда я выползла из комнаты. – Неужели у тебя отсутствует элементарное чувство страха?
– Ну, предположим бояться тебя мне нет никакого смысла, – я сладко потянулась, зевая, – если бы хотел меня убить – убил бы еще вчера. И потом, просыпаюсь я быстро, но спросонья отличаюсь на редкость поганым нравом. Так что ты был бы в такой ситуации и сам не рад, что разбудил лихо…
Жэнни с сомнением хмыкнул, но промолчал. Он занялся приготовлением завтрака, давая мне время привести себя в бодрое состояние. На волю выходить не хотелось, но пришлось. Стоило мне выйти на крыльцо, как прибежал Стэй, словно вызываясь провожатым.
– Спасибо, мохнатый друг! – улыбнулась я, понимая что без помощи провожающего могла бы и заблудиться.
Пес с удивлением наклонил голову, словно не ожидал благодарности. Дружелюбно махнув хвостом, он побежал по тропе. Недолго думая, я последовала за ним.
Утро выдалось прохладным, а потому от мысли искупаться полностью пришлось отказаться. Уж лучше еще немного потерпеть, чем свалиться с пневмонией, тем более что чувствую я себя не очень-то хорошо… Нет, завтра в местной цивилизации и отмоюсь.
Спуск к реке в том месте, куда меня привел Стэй, был не самым удобным. Точнее его совсем не было, а для доступа к воде пришлось присесть на корточки и одной рукой держаться за ствол росшего у самого обрыва дерева. Балансируя в таком шатком положении, я зачерпнула ладонью воду и… увидела как на дне реки что-то блеснуло.
– Ну давай теперь еще за каждой рыбкой следить будешь, природофил городской! – пытаясь разглядеть блестяшку, я отговаривала себя от желания спуститься и достать манящий предмет. – Что за сорочьи инстинкты?!
Ответить на этот вопрос я не успела. Ноги поехали по предательски скользкой земле и миг спустя я уже сидела в воде. Хорошо что речка в этом месте оказалась неглубокой, а то пришлось бы мне изображать последнее плаванье Титаника. Способности и таланты мои не безграничны и умение «чувствовать себя в воде как рыба» к ним не относится.
– Вот и искупалась… – равнодушно констатировала я, чувствуя как в сапоги затекает ледяная вода, а из свитера можно выжать, наверное, целое ведро. Пользуясь случаем – а что еще оставалось делать? – поискала безделушку. И нашла. Жетончик-монетка из серебристого металла, с дыркой для шнурка. Такие часто носят как амулеты или просто украшение. И оно мне надо было за ним нырять?! Хотя… Может, удастся его выгодно продать?
Подбадривая себя разными словами, я выкарабкалась на берег. Удалось это с пятой попытки. И почти сразу же задрожала от холода.
– Стэй, родной, пошли домой, а то помру и буду надоедливым призраком к твоему хозяину являться! – пообещала я, шмыгнув носом. Ну все, теперь точно простужусь!
Путь обратно занял гораздо меньше времени, но я все равно успела замерзнуть. Видок у меня был еще тот, если верить вытянувшемуся лицу Жэннистера.
– Вита, не буду спрашивать тебя, чем ты занималась, но ответь… как ты умудряешься находить неприятности, находясь почти в полной безопасности?!
– Очень просто. И не надо на меня орать. – Буркнула я, протискиваясь в щель между косяком и парнем.
Устроившись у камина, я с наслаждением впитывала исходящее от него тепло. Переодеваться не хотелось совершенно. Да и не во что. Ладно, так обсохну!
– Если хочешь, можешь взять мою рубашку. – Невзначай предложил эстх, возвращаясь в дом.
Я задумалась. Вся моя одежда была либо грязной (вчера постирать не удосужилась), либо грязной и мокрой. Но носить одежду с чужого плеча… Брезгую!
– Держи, она новая. – Словно уловив ход моих мыслей, протянул мне Жэнни рубашку цвета небеленого льна.
Подарок пришелся почти впору. Только рукава немного закатала, а так – и в груди не давит и длиной до середины бедра, что очень хорошо ибо брюки были отправлены мной на просушку у камина.
– Хм, если бы вчера не отвергла мои предложения, то я, глядя на твой наряд, точно решил бы что ты хочешь меня соблазнить. – Усмехнулся Жэнни, когда я вышла из комнаты.
– Угу. А я в таком случае могла бы счесть тебя весенним маньяком. Но раз это не так… Когда будет готов завтрак?
– А нормальные женщины сами еду готовят… – с легким укором проговорил эстх, нарезая бутерброды.
– Ну, если ты так хочешь… Могу приготовить обед, только будет ли он съедобным сказать не могу.
– Лучше не надо. – Поспешил вежливо отказаться Жэнни и спросил, – чем планируешь заняться?
– Честно говоря не знаю. Хотела до людского поселения дойти и вещи свои забрать, но дороги не помню.
– Я могу проводить. Все равно с ними поговорить хотелось.
***Эх, если бы я знала лес так хорошо, как его знал Жэннистер, то точно бы избежала всех неприятностей. Эстх уверенно шел первым, словно не замечая препятствий в виде выступающих корней и низких веток.
Дорога до поселения людей заняла примерно час.
– А вот и я, цветов не надо! – широким жестом распахнула я дверь в «наш» домик и застыла, пораженная увиденной картиной. Меелия, забившись в угол, тихо поскуливала от страха, глядя на лежащий в центре комнаты труп. На негнущихся ногах я подошла ближе и опознала в теле Дарадуба. На его лице предсмертной маской застыла гримаса обреченности и сильнейшей неприязни. Он что, от отвращения умер?
