Майкл Муркок - Феникс в обсидиане / Phoenix in Obsidian
Должно быть, прошло не меньше часа. Наконец, полог отодвинулся, и на пороге выросла высокая фигура. Я встал, но вошедший жестом велел мне сесть.
С отсутствующим взглядом он подошел к столу и сел по другую сторону.
— Шаносфейн, — представился он.
У него была гладкая темная кожа, а сухие черты лица выдавали в нем аскета. С иронией я подумал, что кто-то, видимо, перепутал роли: судя по внешности Белфиг должен был бы именоваться Светским лордом, а Шаносфейн Духовным.
На Шаносфейне была широкая белая мантия с вышитой на левом плече костью, которая, очевидно, служила эмблемой, и по ней можно было определить его положение. Скрестив на столе руки с длинными пальцами, он сдержанно наблюдал за мной.
— Урлик, — представился и я, решив, что без церемоний общаться будет проще и легче.
Он кивнул и, упершись взглядом в стол, начал пальцами рисовать на нем треугольники.
— Белфиг сказал, что вы бы хотели у нас остановиться?
Голос его звучал глухо и отрешенно.
— Он говорил, что у вас есть книги и я смогу с ними поработать.
— Да, у нас много книг, но в основном это развлекательная литература. Народ Ровернарка не слишком интересуется наукой. Наверное, епископ Белфиг сказал вам об этом?
— Он просто сказал, что здесь много книг. И еще что в Ровернарке все ученые.
В темных глазах Шаносфейна промелькнула ирония.
— Ученые? Конечно. Ученые, никем не превзойденные в науке извращения.
— Вы, кажется, осуждаете собственный народ, милорд?
— Как я могу осуждать дьявола, граф Урлик? А все мы — и они, и я дьявольское порождение. Это несчастье — родиться в конце Времен…
— Если вы имеете в виду грядущую смерть, это не несчастье, — с жаром возразил я.
Он с любопытством посмотрел на меня:
— Вы не боитесь смерти?
Я пожал плечами:
— Нет. Я бессмертен.
— Значит, вы действительно из Башни Мороза?
— Я не знаю своего происхождения. Я принимал облик самых разных героев. И видел Землю во многие ее периоды.
— В самом деле? — Его интерес возрос, хотя оставался, на мой взгляд, чисто познавательным. В нем не было ни сочувствия, ни эмоций — только мысль. — Значит, вы — путешественник во Времени?
— В каком-то смысле, да. Но боюсь, не в том, какой вы имеете в виду.
— Я слышал, что много веков назад на Земле жили люди, которые умели перемещаться во Времени. Они знали, что этот мир умирает, и покинули его. Но если это всего лишь легенда, то легендой должны быть и вы? Однако вы существуете.
— Значит, вы верите, что я не самозванец?
— Пожалуй, да. В каком же смысле вы путешествуете во Времени?
— Я появляюсь там, куда меня вызывают, и для меня не имеет значения, прошлое это, настоящее или будущее. Цикличность Времени тоже не играет никакой роли, поскольку я уверен, что существует бесконечное множество миров и предопределений. История этой планеты, возможно, никогда не нуждалась ни в одном из моих воплощений, хотя использовала их все.
— Странно, — задумчиво проговорил Шаносфейн, пощипывая бровь изящными пальцами. — Наш мир так ограничен, так четко очерчен, в то время как ваш обширен и хаотичен. Значит, если вы, прошу прощения, не душевнобольной, то некоторые мои теории подтверждаются. Интересно…
— Но моя задача, — продолжал я, — возвратиться в один из моих прошлых миров, если он еще существует, и сделать все возможное, чтобы остаться в нем навсегда.
— Неужели вам надоели перемещения из одного мира в другой?
— Это не может продолжаться вечно, лорд Шаносфейн. Особенно если в одном из миров живет человек, которого я люблю вечной любовью, и он разделяет мои чувства.
Я говорил и не мог остановиться. Я рассказывал ему свою историю — все, что произошло со мной с тех пор, как Джон Дакер был призван королем Ригеносом повести человечество на борьбу против элдренов, как стал Урликом Скарсолом и как меня встретил на берегу патруль из Ровернарка. Шаносфейн слушал с большим вниманием и ни разу не прервал, пока я не закончил.
Он немного помолчал, потом сделал знак слуге, чтобы тот принес воды и риса, и вновь погрузился в размышления, а я решил, что теперь-то он уже не сомневается, что перед ним сумасшедший.
— Итак, вы утверждаете, что вас сюда позвали, — произнес он наконец. Однако мы вас не звали. Даже в минуты страшной опасности мы вряд ли бы поверили в легенду о человеке, идущем через историю.
— Может быть, есть кто-то еще, кто мог позвать меня?
— Есть.
— Но епископ Белфиг утверждает, что этого не может быть.
— Белфиг всегда говорит то, что соответствует его настроению, а не действительности. Кроме Ровернарка существует еще и общины, а по ту сторону моря и города. Во всяком случае существовали до того, как явились Серебряные Воины.
— Серебряные Воины? О них он даже не упоминал.
— Вероятно, забыл. С тех пор прошло слишком много времени.
— Кто они?
— Разрушители. Но мотивы их неясны.
— Откуда они взялись?
— Скорее всего, с Луны.
— С неба?
— Говорят, с другой стороны мира. В литературе я встречал упоминания о них. Однажды они уже приходили, но это продолжалось недолго.
— Эти Серебряные Воины — люди?
— Если полученные мною доклады верны, то нет.
— И они угрожают вам, лорд Шаносфейн? Они хотят захватить Ровернарк?
— Похоже, они хотят захватить всю планету.
Я взглянул на него — его равнодушный тон был мне неприятен.
— Вы не боитесь, что они уничтожат вас?
— Пускай планета принадлежит им. Какая от нее польза? Нас все равно скоро поглотят льды. Солнце меркнет, и с каждым годом льды подползают все ближе. На мой взгляд, Серебряные Воины более приспособлены к жизни в этом мире.
Его доводы были убедительны, и все же я поражался его равнодушию и восхищался тем, как он держится. Ведь, в противоположность ему, моим предназначением было — бороться (правда, в данном случае я еще не понимал, за что), и хоть я и не желал участвовать в боях Вечности, бессознательно всегда ощущал себя воином.
Ответить ему не успел. Черный Светский лорд поднялся и произнес:
— Мы еще поговорим. Вы можете жить в Ровернарке сколько вам угодно.
С этими словами он вышел из зала. Появился слуга с рисом и водой на подносе и, поставив пищу на стол, последовал за своим господином.
Теперь, после беседы с обоими повелителями Ровернарка — Духовным и Светским, я был в еще большем недоумении. Почему Белфиг ничего не сказал о Серебряных Воинах? С кем мне предназначено сразиться — с ними или, может быть, с народом Ровернарка?
5. ЧЕРНЫЙ МЕЧ
