Вероника Сейнт - Гамельнский Крысолов
Поднеся колоду к лицу, Виктор мысленно задал им вопрос, едва заметно шевеля губами, касаясь шершавых картонных краешков, а потом быстро вытащил карту - Влюбленных - и, коротко взглянув на нее, тут же убрал.
Виктор спрашивал у карт, стоит ли ему уйти. И карты говорили ему, что этот выбор совершенно неправилен.
Гадатель завернул колоду в ткань и убрал обратно в карман. Он немного поежился и потому, что ему было холодно, и потому, что ему было жутко смотреть на стоящую на холоде девушку в теплой, но все же домашней одежде.
-А с чего Вы взяли, что я именно тот, о ком он говорил?
-Я видела Вашу фотографию: она стояла у него вместе с другими на столе. Когда я вытирала пыль, я постоянно рассматривала их, и однажды Грег попросил меня запомнить Ваше лицо, мол, я еще встречу Вас... - девушка опустила взгляд и развела руками, - И вот, Вы правда здесь.
-Все страньше и страньше, - Виктор почесал затылок и улыбнулся, услышав, как девушка тихо рассмеялась:
-Не думала, что сыну Грега может понравиться эта книжка.
-Мне и не нравится, вообще-то, - Виктор развел руками. - Но иногда фразы приходятся к месту.
-Интересно, - девушка кивнула. - Раз уж Вы сын Грега, то позвольте мне предложить Вам свободную комнату.
-Вы же говорили, что она не сдается, - Виктор ехидно сощурился.
-Я передумала, - девушка улыбнулась.
-Мне нужно будет забрать вещи, - Гадатель собрался было уходить, но тут же снова обернулся. Он не мог оставить Одиссея, и одним из его главных условий для нанимавших его людей была возможность держать у себя в номере или комнате птицу.
-У меня с собой ворон. Он... моё тотемное животное, - он рассмеялся, понимая, как глупо звучит эта фраза.
Девушка прищурила один глаз, присматриваясь к Виктору, и пару раз кивнула:
-Да, чем-то Вы на ворона и правда похожи, - она махнула рукой куда-то в сторону и добавила, - Убирать за ним будете сами. И было бы здорово, если бы его пребывание в доме ограничилось Вашей комнатой.
-Главное, чтобы Вы вообще пустили его в дом, - хмыкнул Виктор и поспешил к машине.
В ней было что-то такое, что вызывало у Виктора желание во всем соглашаться. Она даже вела себя так, будто всегда права, а если не права, то сможет выслушать собеседника, а после все равно убедить его в своей правоте. Виктор был уверен, что она всегда точно знала, на какие точки жать и что говорить.
Но вся проблема заключалась в том, что Виктор не чувствовал никакого давления. Она просто была понимающей, знающей и она действительно просто хотела помочь.
Иероним поймал Виктора за локоть, когда тот проходил мимо. Он вцепился в его руку с такой силой, будто от Гадателя зависела вся его жизнь.
-Что ты делаешь? - коротко спросил альбинос, и Виктор осекся, встретившись с ним взглядом. Только сейчас он заметил, как Иероним подслеповато щурился, пытаясь всмотреться в лицо Гадателя, только сейчас увидел, что Иероним смотрит на него не со злобой, а немым укором.
-Я пытаюсь найти своего отца.
-Так ты поверил ей?
-А почему мне ей не верить? - Виктор выкрутил руку из хватки бывшего Чистильщика и быстро направился к машине. Его не покидало смутное ощущение, что Иероним прав, и Виктор поступает слишком опрометчиво, но остановиться он просто не мог. Если эта девушка была знакома с его отцом, - а в этом Виктор был уверен, - то она была его единственным шансом, снова увидеть Учителя и вернуть его.
Виктор достал из багажника сумку и посмотрел на Иеронима, замершего в паре шагов от него. Что-то было не так. Странное ощущение, что ему нельзя отпускать альбиноса просто так, никак не покидало Гадателя, постепенно становясь самым ужасным из всех видов предчувствий: тем, значение которого угадать никак не можешь. Ты должен сделать что-то важное, прямо сейчас, чтобы потом это сыграло тебе на руку.
И сейчас Виктор должен был найти способ привязать к себе Иеронима, как бы неприятно ему самому такое соседство не было. Конечно, Гадатель прекрасно понимал, что Каратель не уйдет, пока не получит ответы на все свои вопросы, и все же интуиция подсказывала Виктору, что он должен найти повод серьезнее этого.
Последние несколько лет Иероним работал телохранителем, и сейчас именно это могло сыграть Гадателю на руку. В конце концов, альбиносу постоянно нужны деньги, так что от роли преданного телохранителя, пусть и Виктора, он едва ли откажется.
-Попроси водителя отвезти тебя в отель. Сними себе номер и приезжай завтра утром, - скомандовал Гадатель.
-Зачем?
-Мы пойдем на похороны, - Виктор почувствовал, как у него дергается левый уголок губ, то ли из-за нервного тика, то ли из-за волнения. Холод все сильнее обжигал горло - Гадатель несколько раз прокашлялся, устало потер лоб и, наконец, достал из кармана бумажник. Достав оттуда несколько кредитных карт, кое-какие документы, визитки и записи, Виктор протянул кошелек альбиносу:
-Возьми.
-Не нужно, у меня еще есть...
-Возьми, - Виктор поставил сумку в снег, приблизился к Чистильщику и взял его за правую руку. Вложив ему в ладонь свой бумажник, Гадатель сжал пальцы альбиноса своими, и тихо добавил: - Как я понимаю, ты теперь работаешь телохранителем? Значит, я буду тебе платить. Я тебя нанимаю, с завтрашнего дня. Понимаю, что мы друг друга недолюбливаем, но ты лучший из всех, кого я знаю.... И завтра мы пойдем на похороны.
Виктор знал, чем занимается Иероним, потому что несколько раз видел его во снах. Иероним сопровождал невысокую рыжую девушку, неуловимо знакомую и напоминающую Виктору кого-то очень близкого. Ее имя вертелось на языке, а образ вот-вот должен всплыть в памяти, но, сколько бы Виктор ни старался, - все напрасно.
Иероним казался удивленным лишь первые несколько секунд.
-Быстро учишься, - Виктор отпустил его руки, схватил сумку и направился к дому.
Нанимая Иеронима, Виктор отдавал себе отчет в том, как рискует. В прошлый раз, когда Иероним защищал Виктора, погибла Пенелопа, и Чистильщик стал какой-никакой, а причиной ее смерти. И именно это было главным фактором, заставлявшим Виктора относиться к альбиносу с настороженностью и недоверием.
Но сейчас в городе находились Тристана и Джек, и Виктор не мог быть уверенным, что сможет предвидеть их следующий шаг. Ему был нужен кто-то, кто способен действовать, не задумываясь, просто по команде; кто-то, кто станет его охранять и сможет помочь.
В любой другой ситуации Виктор бы и не подумал об Иерониме. Даже став одним из членов Колоды, Иероним оставался, в первую очередь, убийцей, и даже не смотря на то, что где-то в глубине души Виктор понимал, что альбинос не виноват в смерти Медиума, он был опасен. Виктор не мог заставить себя начать ему доверять.
