Лион де Камп - Сэр Гарольд и король гномов
На лице Эвардо появилась улыбка:
— Я понял, что вы имеете в виду мистрис Ни Колам. Я считаю себя человеком, не склонным придерживаться излишних формальностей, но, умоляю вас, не говорите об этом с королевой, тем более в шутливом тоне. Она может воспринять это как оскорбление.
— Как прикажете, ваше величество. Моя жена тоже не допускает вольностей в подобных вещах.
— А как, позволю вас спросить, продвигается изготовление устройства для срезания болтов?
— Первое устройство оказалось неудачным: кузнец утверждает, что для него вся трудность заключается в правильности расположения соединительных штифтов. Он хорошо знает, как делать ножницы и щипцы, но они имеют по одному штифту, а когда их пять в одном инструменте, тут есть над чем поломать голову. Сейчас он работает над другой конструкцией.
— Если мне не изменяет память, — произнес Руджеро скрипучим старческим голосом, — вход должен быть вот на этом гребне.
— В этом месте он и обозначен на карте, — ответил Ши.
Ши доел свой обед, и Руджеро отложил в сторону концертино, на котором до этого услаждал слух Ши, наигрывая грустные мелодии.
— Ну что ж, пошли, — сказал Ши, прилаживая мешок за спиной и поправляя висевшую сбоку саблю. — Ведите, ведь вам знакома эта страна.
Мрачные скалы западного Ива окружали их со всех сторон, а просветы между ними и справа, и слева, и спереди, и сзади, казалось, были закупорены облаками. Руджеро вышагивал впереди и как будто набирался сил, прикасаясь ногами к родной земле. Забавно было смотреть, как он опирался при ходьбе на алебарду, полученную из арсенала страны Оз, за которым неусыпно наблюдал Эвардо, став супругом королевы.
Руджеро выбрал именно алебарду из огромного набора сабель, топоров, пик, секир, арбалетов и аркебузов. (Когда Ши увидел в арсенале это примитивное рубящее, колющее, режущее оружие, то пожалел о том, что не взял с собой пистолета, поскольку в стране Оз он был бы в диковинку.) Когда Ши спросил у Руджеро, почему он выбрал именно алебарду, тот, выпрямившись во весь свой рост в четыре с половиной фута, предложил продемонстрировать возможности длинного копья с насаженным боевым топором против жалкой сабли Гарольда.
Подложив под одежду на груди мягкие вещи и защитив лица масками, они встали в боевые стойки. Почти сразу же Руджеро начал с того, что сделал три выпада, целясь острием алебарды в живот Ши. Два выпада Ши отразил. Во втором раунде он сумел, отступая и наступая, продержаться до тех пор, пока у Руджеро не сбилось дыхание и он не ослабел, а уж затем Ши, сделав выпад, упер саблю ему в грудь.
Перед началом третьего раунда Ши был убежден в своей победе. Но едва поединок начался, как он получил удар по голове, от которого у него искры посыпались из глаз.
— Видишь, мой мальчик, — оскалился в улыбке Руджеро, — это оружие кажется ничем не примечательным лишь тому, кто не знает, как им пользоваться.
Алебарда, которой был вооружен Руджеро, имела шестифутовое древко, увенчанное стальным шириной в полфута топориком, одна сторона которого имела острое лезвие, а вторая была заточена на острие. Венчал алебарду заостренный бронзовый наконечник, предназначенный для нанесения колющих ударов. Ши вложил саблю в ножны. Руджеро, вышагивающий со своей алебардой впереди, ворчал:
— Не поднимайте шума и пыли, сэр Гарольд, придерживайте эту штуку, чтобы она не бряцала! Длинноухий Слухач может услышать наше приближение за целую милю.
Ши ухватил ножны левой рукой. Бряцанье прекратилось, но поступь стала менее твердой. Он споткнулся о камень, да причем так сильно, что у него перехватило дыхание, и пожалел о том, что не взял с собой какой-либо палки, чтобы опираться при ходьбе. Для этого он мог бы воспользоваться и саблей, но мысль о том, сколько кропотливого труда было затрачено на заточку острия и лезвия, удержала его от этого.
— Неуклюжий чурбан! — пробурчал Руджеро.
Они брели по извилистой тропинке, зигзагами ведущей к вершине холма по одному его склону и спускающейся к подножью — по другому. Какое-то непонятное существо пронеслось с пронзительным криком над их головами. Это была не птица, не летучая мышь, не птерозавр, а нечто напоминающее всех трех.
Дорога оказалась более долгой, чем Ши представлял себе. Через некоторое время они остановились, чтобы передохнуть.
— Сэр Гарольд, — скрипучим голосом заговорил Руджеро, — по-моему, Ши в земном мире — ирландское имя?
— Думаю, что да. Но мой род живет в Америке столь долго, что это уже не имеет значения.
— Хм-хм! Так имел обыкновение говорить эльф Самсобой. А он утверждал, что является американским эльфом из Нью-Джерси. После того, что этот вероломный эльф причинил мне, я никогда не поверю тому, кто является ирландцем хотя бы на одну шестьдесят четвертую. Вы, к примеру, чем зарабатывали себе на жизнь в земном мире?
— Я психолог, — кратко ответил Ши.
— А что это значит? Только не пытайтесь заморочить мне голову непонятными словами!
— Психолог — это тот, кто изучает работу человеческого мозга.
— Хм-хм! Если уж вы такой ученый, ответьте мне, почему все так меня ненавидят?
— Не слишком ли много вопросов обрушилось на одну бедную голову ни в чем неповинного пришельца!
— Что, что? Значит ли это, что, несмотря на свою образованность, вы не в состоянии ответить на простой вопрос? — Руджеро презрительно фыркнул.
— Ладно, слушайте, — медленно начал Ши, пытаясь сосредоточиться. — Давайте рассмотрим ваши взаимоотношения с людьми. На основании того, что я о вас читал и слышал, могу высказать некоторые предположения. У вас есть две особенности, которые не позволяют людям хорошо к вам относиться. Первая особенность заключается в том, что вы — беспринципный, вероломный, эгоистичный, жадный, лживый, вороватый негодяй.
— Вы начитались того, что насочиняли обо мне писаки в земном мире! — закричал Руджеро, пританцовывая от злости. — Половину сведений обо мне они не поняли, а остальное переврали. Эти пачкуны не смогли даже слово «гном» написать правильно. Какая-то мешанина из полуправды, небрежных неточностей и откровенной лжи…
— Постойте! — повысил голос Ши. — Вы еще не дослушали до конца того, что я собираюсь вам сказать. Если вас интересует мой ответ, закройте рот и не раскрывайте его, пока я не закончу!
Недовольно ворча, Руджеро повиновался. Ши продолжал:
— В земном мире мы называем вас параноидным психопатом. А в то же время вы — раздражительный, злобный, сварливый, невоспитанный, вспыльчивый старый брюзга. Никто…
— Ложь! Подлые измышления! — завопил Руджеро.
