Трой Деннинг - Лазоревый шторм
– Они не смогут убежать – а если смогут, то ты не сможешь остановить их.
Колдунья подняла к солнцу обе руки. Ее тень образовала круг вокруг ее ног, потом поднялась и превратила ее тело в темный туман.
Глава Третья. Собрание Советников
Когда Садира вошла в полутьму палаты советников, огромного зала со сводчатым потолком, она увидела, что все члены совета толпятся на полу ораторов, а все украшенные перьями кресла на галерее пусты. Она заранее знала, что эта утренняя сессия будет очень напряженной, а ее оппоненты в совете воспользуются ее опозданием, чтобы сделать ее задачу еще трудней. Хотя ее поездка на помощь Рикусу и Магнусу заставила перенести начало сессии не больше, чем на четверть часа, многие советники бродили по залу, бросая на нее недовольные взгляды.
Садира спокойно прошла через зал. Советники разделились на четыре разные группы, каждая из которых собралась вокруг подиумов, находившихся в разных четвертях помещения. В дальнем углу, освещенные лучами утреннего солнца, льющимися через окна позади них, стояли члены гильдий. В основном люди и дварфы, они были одеты в закопченые фартуки и испачканные плащи, соответствующие их разнообразным профессиям. Следующая группа состояла из свободных граждан: небрежно одетые мулы, полуэльфы, тарики, люди и вообще те, кто был рабом или нищим до освобождения Тира. Ближе ко входу стояли аристократы, носящие экзотические шелка всех сортов и цветов, а также темплары, которые украсили свои традиционые черные мантии ожерельями и булавками из драгоценной меди.
Когда Садира прошла между подиумами аристократов и темпларов, ей преградил дорогу темплар с двойным подбородком. У него была бритая голова, темные, как ее кожа, сумеречные глаза, с его жирной шеи свисала массивная серебрянная цепь.
– Садира, вот ты – наконец! – сказал он, улыбаясь ровно настолько, чтобы обнажить свои серые зубы. – Как вежливо с твой стороны придти вовремя на заседание, которое созвано по твоей просьбе.
– Если это маленькое опоздание так значительно в твоих глазах, Сибриан, я полагаю ты дашь мне пройти и мы начнем. – Садира попыталась обойти толстого темплара.
– Я думаю, мы можем извинить твое опоздание, – сказала аристократка в синем платье, выдвигаясь вперед и загораживая путь волшебнице. Она была привлекательной женщиной с серыми глазами, серебрянными волосами и патрицианским носом. Глаза леди уставились на запачканное платье Садиры, она кашлянула и добавила. – Но твое одеяние другое дело. Ты бы уже давно могла осознать, что твоя внешность отражает твое уважение к Собранию.
Садира подавила острый ответ, вертевшийся у нее на языке, подозревая, что целью благородной леди было сорвать заседание, начав бессмысленную дискуссию.
– Напротив, Леди Лаай, – сказала колдунья. – Я пришла в чем была, так как не хотела, чтобы Собрание ждало меня.
Садира шагнула между аристократкой и Сибрианом. Когда ее противники попытались не пустить ее, колдунья только хихикнула про себя, поражаясь их глупости. Когда ее чернокожее тело было наполнено мощью солнца, даже великаныш не мог преградить ей путь. Она слегка коснулась парочки, и оба отлетели, чуть не упав, к своим группам, а сама Садира пошла дальше, к свободным гражданам. Там ее уже ждали три других гостя.
– Ну, и кто эти двое? – спросила Ниива. Белокурая бывшая гладиаторша с глубокими зелеными глазами, роскошной и могучей фигурой, носила только набедренную повязку, с накидкой из зеленого шелка, наброшенной на ее плечи из уважения к Собранию.
Садира кинула презрительный взгляд на двух советников, которых она только-что отбросила в сторону. – Леди вообразила себе, что она лидер фракции аристократов в отсутствии Агиса, а темплар один из тех, кто заявляет, что говорит от имени Тихиана, – объяснила волшебница. – Посколько я попросила, чтобы легион приготовили к сегодняшнему утру, они должно быть думают, что мы собираемся искать Агиса и Тихиана. Ни один из них не хочет этого; слишком уж они наслаждаются, играя роль лидера.
– Это неважно, – прервал ее Ркард, сын Ниивы, мул. – Что с Рикусом?
Хотя ему было только шесть лет, мальчик уже был также высок, как и большинство дварфов, у него были длинные, гибкие конечности, жеткий костяк и жгуты мышц, бежавших через его грудь и руки. Как и у Рикуса у него были заостренные уши и безволосое тело, но у него были и признаки юного жреца солнца: красные глаза и татуировка в виде багрового солнца на лбу.
– Оба, Рикус и Магнус, в порядке, – сказала Садира. – Скоро они будут здесь.
– А что случилось? – продолжал настаивать Ркард. – Если Рикус попросил о помощи, он, должно быть, столкнулся с настоящей проблемой.
– Мы можем поговорить об этом позже, сынок, – сказал Келум. У него были такие же квадратные черты лица, заостренные уши и безволосое тело, типичное для дварфов, а также красные глаза и багровая метка, с которыми родился его сын. В своих могучих руках дварф сжимал закрытый железный ящищек, который Садира попросила держать его во время заседания. – Сейчас мы должны закончить наше дело.
Келум предложил Садире коробку, которую держал в руках. – Тебе это нужно?
– Еще нет.
Садира взобралась на подиум и взглянула поверх голов своих товарищей-советников. Аристократы и темплары быстро замолчали, так как Леди Лаай и Сибриан уже стояли на кафедрах своих фракций. Но члены гильдий еще несколько мгновений препирались между собой, пока на последнюю платформу не забрался костявый, узколицый человек. Со своим закопченым фартуком кузнеца, висевшем под его могучей грудью, он выглядел так, как будто пришел на собрание прямо из своей лавки.
– Черл Биркетт будет говорить за гильдии, – объявил он. – Гар не смог придти сегодня.
– Тогда мы можем начинать, – сказал Сибриан.
Темплар поднял руку к темноте сводчатого потолка, так же сделала и Леди Лаай. Ладони были закрыты, за исключением указательных пальцев, достаточно открытых, чтобы образовать небольшой круг.
– Что вы делаете? – спросила Садира.
– Может быть ты и собрала заседание, но любой оратор имеет право вызвать вреба, – ответила Леди Лаай.
– Конечно ты не забыла об этом, – добавил Сибриан. – Эа традиция также стара, как и сам Тир.
– Я помню обычаи Собрания лучше, чем вы помните правила вежливости, – ответила Садира, в свою очередь выбрасывая руку в воздух. – Со смерти Калака всегда было так, что тот, кто созывал заседание, тот и первым получал право голоса.
Резкий визг отразился от каменных арок. Крошечная крылатая змея спустилась из-под сумерчных сводов потолка. Тварь скользнула внутрь зала, едва отличимая от мрака вокруг нее. Все в летающей змее змее было черным: кожистые крылья, огромные глаза, даже покрытое чешуей тело и хвост, усеянный шипами.
