Лилия Быстрицкая - Щит Империи. Часть первая
В своде располагалось несколько круглых окон, с линзами вместо стёкол, расположенных таким образом, что сквозь них на скульптуру весь день, эффектно усиливаясь, лился свет.
Пред идолом располагался массивный лазуритовый алтарь в форме семиконечной звезды, на котором стояла большая корзина со спелыми персиками, румяными яблоками и виноградом, и лежали самые лучшие розы из розария Виолетты.
Иоганн плотно затворил двери храма.
— Взгляни, как она прекрасна. — Молвил он, кивнув на статую. — Преклони колени, Август, и помолись о прощении, и Великая Богиня великодушно простит тебя.
— Прекрасна, никто не спорит. На Виолетту похожа. Но знаешь, Иоганн, это не повод…
Удар под дых прервал его.
— Выродок! — Вновь рассвирепел молодой граф, его громкое восклицание эхом отразилось от сводов, видимо, замечание Грея задело его за живое. Он опять бесцеремонно сцапал чародея за шиворот и поволок к алтарю.
Наложив пятерню на шею Августу, Иоганн нахрапистым силовым давлением попытался заставить его склониться, но встретил неожиданное сопротивление, это оказалось сложнее, чем он думал. Тогда тяжёлый подзатыльник обрушился на мага, и он ударился лицом об острый край алтаря, разбив правую бровь; на жертвеннике осталась его кровь.
Грей, переведя дыхание от внезапной боли, резко выпрямился, развернулся лицом к Иоганну, и, плотно сжав губы, отвесил ему такой мощный апперкот в челюсть, что тот едва не упал, однако устоял на ногах. И, ещё больше разъярившись, бросился на свою обыкновенно покорную, а ныне осмелившуюся огрызнуться жертву, но вокруг чародея вдруг вспыхнуло ослепительное золотистое сияние, заставившее нападающего инстинктивно зажмуриться и отпрянуть. Послышался пугающий грохот, от которого задрожали мраморные полы, и в следующее мгновенье на молодого графа обрушились туча пыли и обломки камней…
Взрыв сорвал двери с петель; из оконных рам на улицу вылетели, рассыпавшись в мелкие осколки, стёкла цветных витражей, слетела, рассыпая мозаику, округлая крыша, и изнутри повалили клубы дыма и мелкой серой пыли.
И, наконец, примерно через минуту из храма вышел Грей. Правая сторона его лица была залита кровью, и рассечённая бровь продолжала кровоточить. Алые капли, срываясь с подбородка, впитывались в пропылённый шёлк порванной рубашки. Август, утерев лицо рукавом, тут же наклонился в поисках креста — осмотрел дорогу, пошарил в траве, но не нашёл его.
Тем временем из храма, пошатываясь, вышел Иоганн. Он тоже был весь в серой пыли, с разбитой щекой и здоровенным синяком под глазом.
— ТЫ!!! Ты разрушил храм! Ты сломал статую богини!!! — Брызгая слюной, выкрикнул молодой граф.
— Я тебя предупреждал, что не преклонюсь пред идолом. — Нахмурился Грей, продолжая поиски.
На самом деле, чародей затруднялся ответить даже себе самому, что больше подвигло его прибегнуть к разрушительному колдовству — собственная религиозность, желание отомстить Иоганну за былые унижения и обиды, или же необходимость впечатляющей демонстрации своих умений перед имперским послом, нужной, по мнению Августа, для начала претворения задумки в жизнь.
Последняя причина придала весомости рискованному решению, ведь, по сути, совершив такой поступок, маг поставил на кон собственную жизнь, хорошо представляя, сколь фатальными могут быть последствия при неблагоприятном стечении обстоятельств. Теперь казалось, что он поторопился: конкретного плана у молодого человека не имелось — лишь туманный расчёт, построенный на определённых вероятностях. Однако обратного пути уже не было.
— Я сейчас же пойду к отцу! Тебя казнят!!! На месте!!!
— Что ж ты тогда сам не возьмёшь свой меч и не казнишь меня прямо сейчас, если уверен, что так и будет? Что стоишь? Давай, убей меня. Нет? Тогда лучше помоги крест отыскать.
— Его забрал твой господин.
— Ну что ты заладил… Ещё раз повторяю, мудрый будущий правитель: я сюда пришёл САМ, имперская делегация — ни причём.
— Не верю!!!
— Значит, ты действительно идиот. — Заключил Грей, и пошёл на площадку, где имперец показывал Фридриху какой-то фехтовальный приём. Тот увлечённо смотрел и запоминал движения.
— Мощно! Надо будет отработать этот приёмчик.
— Это всё азы. — Ответил инквизитор. — Зайди к нам в покои вечером, я дам тебе книгу по фехтованию.
— А, Грей, ты опять рванул что-то? — Заметил подошедшего Фридрих.
— Да, молодой человек, возьми своё распятие. — Имперец протянул Августу крест. — И не роняй его впредь.
— Благодарю. Надо будет купить цепочку покрепче. — Кивнул тот, принимая его, и обернулся к Фридриху. — Не прикидывайся, ты прекрасно видел, что я взорвал храм. Вернее, разнёс в пыль статую Элтабиатты, правда, окна ещё повылетали, и двери. Ну, я ещё внутреннее убранство подпортил, и физиономию твоего братца, что-то слишком буйный он стал в последнее время, словам не внемлет…
— А, ну и правильно. — Хихикнул Фридрих. — Давно пора было сделать и то, и другое, и… У меня просто руки до этого никак не доходили.
— А мне просто не хочется падать на колени перед идолом языческого божества, которое я даже божеством-то не считаю. — Совершенно серьёзно отозвался Грей.
Тем временем подковылял Иоганн:
— Скажите-ка, а что может быть, если слуги послов рушат храмы на чужой земле, а?!
Август задрал глаза к небу и развёл руками.
— Он не наш слуга. — Ответил имперец. — Но я заплачу за всё, что он разрушил… и закончим на этом.
— Стойте, так он что, правда, не с вами? — Непонимающе вытаращился на него Иоганн.
— В каком смысле? Вы видели всю нашу делегацию в полном составе. Этот человек прибыл после…
Молодой граф явно смутился: до него начало доходить, что он предъявляет необоснованные обвинения имперскому послу, а это могло быть чревато серьёзными последствиями.
— А я решил, что… Прошу прощения, уважаемый посол. Очевидно, несколько бессонных ночей помутили мой рассудок настолько, что я действительно принял Грея за имперца…
— Спасибо за комплимент. — Буркнул Грей. — Но в Империю просто так не пускают. И, хотя я действительно хотел бы стать имперцем, это вряд ли возможно…
— Так, всё, мне надо отоспаться. — Вяло пробормотал Иоганн, прикрыв глаза ладонью и с трудом сдерживая зевоту. — Отец совсем меня не жалеет. А я… больше не могу следить за послами, ниамблами, Греем и Фридрихом. Сами следите друг за другом. А я — спать, а то и впрямь помешаюсь…
И он, устало согнувшись и понурив голову, побрёл в дом замка.
— Ты хочешь в Империю, юноша? — Обратился к Августу имперец, едва Иоганн отошёл на расстояние, с которого не мог услышать их разговор, а Фридрих занялся отработкой увиденного приёма.
