Алексей Палей - Избушка
— Тогда я тоже пошёл…. — Настоятель храма встал, но уходить не спешил. — Я это… сожалею, что нагрубил…
— Да? Наказать бы тебя, так ведь ты ещё молод, не поймёшь. Ладно уж, иди.
Настоятель потоптался в явной нерешительности.
— Ну? Чего ещё?
— Ничего, удивляюсь. Твоя ученица действительно очень сильна, не могу представить, чтобы кто–то обладал такими способностями и силой.
— А чего тут представлять? Вот, в той комнате спит.
— Усмехнувшись, ответила женщина.
— Да. — Согласился клирик и тут же, без паузы спросил. — Это она разрушила проклятия того колдуна?
— Да.
— Я так и подумал. Прощайте.
В доме опять наступила тишина. В этот раз просто тишина: за окном звучала зима, в печке потрескивали дрова, а ведунья тихонько ворча на неряшливых мужчин, убирала со стола. Теперь можно продолжить спать, утром выясню подробности. Или не буду выяснять. Нет, не буду.
Так даже интересней. Никуда они от меня не денутся.
Утро началось часа в три дня. Середина дня это, конечно, не утро, но, по крайней мере, мне удалось выспаться. Ведунья спокойно занималась обычными домашними делами, солнце светило ярко и тепло;
зима явно собиралась перейти в раннюю весну. К тому же ощущался запах чего–то очень вкусного.
Увидев меня, ведунья отставила сковороду на припечек и проворчала:
— Таких учениц у меня ещё не было. Ты хоть понимаешь, как тебе повезло?
В ответ пожимаю плечами и мотаю головой. Нет, не представляю!
— И вообще, как тебе удалось уничтожить Запертого!? — Почему–то возмущённо вопросила ведунья.
Изображаю театральную задумчивость, потом возвращаюсь в комнату и приношу Белую Свечу.
— ЧТО?!! — Лесная ведунья тяжело опустилась на стул. — Ты хочешь сказать что….. Но…. — Женщина обескуражено замолчала.
Опять пожимаю плечами, на этот раз виновато. Ну, таки ой.
— Хотя, чему я удивляюсь? Такой Свет мог получиться только от Белой Свечи. Всю нечисть на горизонт выжгло.
Я киваю головой. Долго продолжалось?
— Больше двух часов. — Поспокойней ответила ведунья. — Ладно, давай, ешь и сходим, посмотрим, что там за поляна образовалась.
Я очень даже — за! Есть хочется жутко, ещё бы — почти сутки ни крошки во рту.
— Надо будет новый топор купить.
Отрываюсь от еды и с удивлением смотрю на хозяйку.
— Да после твоих развлечений, этот топор стал очень сильным магическим оружием. — Пояснила она.
Продолжаю удивляться. Ну и что? Он что, теперь дрова рубить не сможет? Или навечно затупился?
— Может, ещё как может. И заточку его теперь вряд ли чем испортишь. Однако такой вещи, место в хранилище артефактов и не в сарае лесной ведьмы.
Согласно качаю головой и гордо поднимаю вверх ложку.
— Ладно уж. — Улыбнулась ведунья. — Будет хотя бы чем похвастаться.
Я энергично соглашаюсь, возвращаюсь к порядком остывшей еде — жареные грибы с тушеными овощами. Лесная ведунья очень редко готовит мясо. На моей памяти, сколько я здесь живу, всего два раза.
Вокруг поляны собралась большая толпа людей. Почти все местные, пару десятков магов, вон там восторженной группой, пялясь на светящееся дерево, стоят кто–то в зелёной одежде. Правильнее сказать, что одежда преимущественно зёлёного тона. Какие–то монахи, военные (рыцари, если судить по количеству нацепленного железа) и ещё много всяких разных. Они все стояли рядом с границей поляны, на затоптанном снегу. Сама же поляна покрыта свежей, по–летнему зелённой травой. Хотя там была не только трава, появились и цветы.
Мелкая ромашка; её ещё называют аптечной, одуванчики, колокольчики и с дюжину других красивых редких цветов. И, конечно, ясень. Громадное дерево, ствол не меньше полутора метров в диаметре, высотой метров тридцать и широкие ветви с густой листвой. От ясеня тёк небольшой, но быстрый родник, он уже успел промыть себе русло, однако тоже не большое. Ручеёк легко пересекал границу поляны и тек дальше, прямо, в закрытую со всех сторон, ложбинку. Летом, после дождя в неё постоянно собирается вода, однако быстро уходит — всё–таки лес кругом, других источников воды нет. Похоже, теперь будет.
Собравшиеся люди почему–то боялись переступить через весело текущий ручеёк. Но, самое эффектное другое — все, что росло на поляне, светилось живым зеленоватым цветом, едва заметны при солнечном свете.
На ещё двух пришедших посмотреть новое диво, никто не обратил внимания. Подумаешь двое, да к вечеру сюда припрутся ещё несколько сотен. Не знаю насчёт сотен и к вечеру, но кто–то припёрся. Дюжина вооружённых всадников, возглавлял их мужик, лет тридцати. По виду он из знати. Может барон или что–то в этом духе. Среди толпы немедленно разнёсся очень недовольный возглас на тему, что это местный герцог приехал. На мой взгляд, он не приехал, а прискакал, но вряд ли это имеет сейчас значение.
— Всем собравшимся немедленно покинуть это место! — рявкнул один из сопровождающих герцога. — Это место объявляется личной собственностью нашего герцога, хозяина всех видимых земель и людей живущих на ней. Здесь будет построен охотничий домик для его светлости!
— А ну пошли все вон! Быстро! — поддержали своего приятеля сопровождающие герцога солдаты.
Простые люди, негромко гомоня, отошли на десяток шагов от поляны.
Маги, вон те парни в зелённом, монахи и те самые «вроде рыцари»
остались на местах.
— Это место не может являться ничьей собственностью. И что–то строить здесь очень неумно. — Спокойно и уверенно возразил пожилой маг.
— Вся эта земля принадлежит герцогу, значит и всё, что на ней растёт, тоже принадлежит ему! — Злобно крикнул мужик представляющий интересы своего хозяина. Сам герцог гордо молчал.
— Герцог, я много раз говорил, что вы плохо воспитаны. Однако теперь вижу, что вы ещё и глупы. — Заявил тот же маг.
— Что?!!! Я — глуп?!!! — Проорал герцог, подавшись вперёд в седле, от чего основная сила звуковой волны пришлась по ушам его лошади. Вероятно, подобное происходит часто, потому, что лошадь только головой мотнула, выражая своё возмущение. — Немедленно уничтожить…. — Гаркнул во всё горло герцог, лошадь опустила голову, как можно ниже убирая свои уши подальше от нервного седока, и тут крикун резко заткнулся. Большой снежок влетел ему прямо в его рязявленный рот, заставляя проглотить последние слова.
Все притихли, ожидая продолжения. Солдаты не очень торопились искать виновного, такую наглость может позволить себе только кто–то очень уверенный в себе и своих силах. Сам же пострадавший пока ничего не мог сказать, кашлял и пытался подышать. Герцог, хрипя, вывалился из седла, к нему тут же подскочил его слуга и стал трясти и нервно повторять — «Хозяин, что с вами?»
