Керк Монро - Ночная тигрица
Гвай с Конаном вылетели на высокое крыльцо дома, будто два камня, выпущенные умелым пращником. Со стороны фасада, от стен здания до ажурной ограды, располагался пышный цветник, стражу здесь не выставили – отчасти потому, что было жаль топтать такие красивые цветы, частично оттого, что на улице за оградой стояли в оцеплении хмурые городские гвардейцы.
В тот самый момент, когда киммериец и Гвайнард появились на крыльце, невысокая гибкая женщина уже перемахнула через изгородь и тотчас на улице раздались сначала изумленные, а потом и яростные крики. Громыхнули копыта лошади.
– Что здесь? – выдохнул Гвай, выскочив на широкий, мощеный камнем проезд и сразу увидел двух подчиненных сотника Хольма, валявшихся в лужах собственной крови – первого гвардейца мерзавка располосовала своим страшным оружием от шеи до пупка, второму почти снесла голову – она болталась только на кожном лоскуте.
– Демон, ей-ей демон! – орал десятник, отвечавший за оцепление. – Месьоры, она в какой-то миг убила копейщика, потом стянула конного гвардейца с лошади и башку отрубила! Лошадь забрала… У нее сплошные железные когти на руках, страшенные – жуть!
«Нет, демоны тут не при чем, – молнией пронеслось в голове киммерийца. – Это оружие, неизвестное нам, но все-таки оружие! Надо догонять, а то уйдет! Через открытые ворота городской крепости стерва проскочит беспрепятственно, а дальше – ищи ветра в поле!»
Конан молча рванул к коновязи, возле которой перетаптывался с ноги на ногу его верный Гнедой – зверь, имевший полнейшее сходство с конем, однако, таковым совершенно не являвшийся. Эти чудовища водятся в мире Аурус, в который человек может проникнуть через Врата, находящиеся в дебрях Полуночной Бритунии. Сартак значительно умнее, выносливее и быстрее любого породистого коня, он может запоминать слова человеческого языка и произносить некоторые из них, а самое главное – является плотоядным хищником с пастью, полной острейших зубов, каким любой тигр позавидует. Кроме того, у сартаков великолепное чутье. А с виду и не скажешь: лошадь лошадью.
Варвар не запрыгнул, а буквально взлетел в седло и шлепнул Гнедого ладонью по шее. Никаких других команд можно было не отдавать – понятливый скаковой монстр мигом взял с места аллюр «в три креста» и, едва не сшибив собравшихся вокруг погибших товарищей городских стражников, стремглав бросился вслед за беглянкой.
Нельзя сказать, что Райдор – город запутанный, это вам не древняя Тарантия или величественный Бельверус. От возвышающейся над Райдором скалы, увенчанной трехбашенным замком Великого герцога, веером отходили три главных проезда, ведущие на Закат, Полуночный и Полуденный Закат соответственно. Прочие улицы лишь соединяли меж собой главные «першпективы», ведущие к воротам крепости, окружавшей город.
Что-что, а два несущихся во весь опор всадника навели в благочинном Райдоре такую панику, что о ней вспоминали и десять лет спустя. Падали лотки уличных торговцев, лошади сбивали с ног прохожих, подкованные копыта высекали из камней мостовой синие искры… В значительном отдалении от первых двух конников громыхала основная погоня, возглавляемая Гвайнардом и Атрогом – еще полтора десятка всадников, включая конную гвардию.
Как Конан и предполагал, девица миновала городскую заставу без каких-либо трудностей – ворота были открыты, стража маялась игрой в кости и, вроде бы, даже не поняла, что за страшный ураган пронесся мимо караулки. Далее начинался тракт, ведущий на Чарнину, и далее к столице королевства.
Беглянка, однако, была не так проста. Поскольку сразу за стенами Райдора начинались густые полуночные леса, она повернула коня на близлежащий проселок, надеясь затеряться в чаще. Это и стало фатальной ошибкой. Лесная дорога через треть лиги выводила к реке с глуповатым названием «Быстротечная». Как и полагается, через поток был наведен деревянный мост, однако, провинция есть провинция – мост не подновлялся лет эдак десять и предназначался для телег кметов, а вовсе не для бешеной скачки.
Лошадь девицы из заведения госпожи Альдерры пробила копытом подгнившие доски и со всего размаху упала. Всадница вылетела из седла, но жизнь ей спасло то, что она упала в воду, у самого берега Быстротечной.
Киммериец остановил сартака и побежал вниз – видел, что непотребная девка выбирается из реки и хочет спрятаться в густейших ивовых зарослях. Конан успел перерезать ей дорогу.
– Милая, кажется, мы уже виделись? – пока варвар не спешил обнажать меч, хотя те штуковины, что были надеты на руки кхитаянки, ему абсолютно не нравились. – Помнится, дней пять назад ты даже предлагала мне свои услуги, но я предпочел свою старую любовь – Наиру…
– Уйди по-хорошему, – с присущим подданным Поднебесной хладнокровием сказала Юнь-Ши. – Уйди, и останешься жив!
– Не понимаю, почему у такой хорошенькой девушки, столь кровожадные наклонности, – улыбнулся Конан, стараясь потянуть время. Гвай и остальные должны были скоро подъехать, если, конечно, свернули на нужную дорогу. – Резать на кусочки девиц из собственного борделя, убивать любовников из-за жалких четырех тысяч шеллинов, угрожать Ночному Стражу, находящемуся при исполнении… Ай-ай, как скверно!
– Я предупредила, – бросила Юнь-Ши, прищурив и без того узкие глаза.
А дальше началось такое, что у Конана в глазах потемнело.
Он и прежде заметил, что на руки кхитаянки было надето нечто вроде весьма необычных латных перчаток, не сковывавших, однако, движения пальцев. Юнь-Ши вдруг быстро подогнула оба указательных пальца и из покрывавших предплечья наручей вдруг выскочили по пять острейших тонких лезвий, действовавших в точном соответствии с движениями пальцев. Вот вам и орудие убийства, получите, месьор Атрог, искомое!
Но более всего варвара поразило не это. У странного оружия был куда более странный блеск – металл походил на серебро, но таковым не являлся. А если учесть способность лезвий рассекать даже человеческие кости… Митрил это, вот что! Редчайший металл, ценящийся в десять раз дороже золота или платины! Его добывают только гномы Эйглофиата, клинки, изготовленные из митрила, можно пересчитать по пальцам! Теперь все понятно! Эти перчатки являются работой гномов Полуночи!
Как видно, Юнь-Ши обучали не только искусству любви. Старый приятель Конана, Мораддин из Турана, ставший теперь не более и не менее, как немедийским графом, лет десять назад пытался обучить варвара основам кхитайского боя без оружия, но тяжеловесный киммериец не слишком подходил для этой благородной науки – она куда легче давалась людям худощавым и невысоким, Конан же был изрядным здоровяком. Но всю опасность кхитайской борьбы варвар отлично осознавал, а уж если человек владеющий ее основными приемами еще и вооружен такими вот перчаточками с выкидными митриловыми лезвиями длиной с человеческое предплечье. Словом, Конану пришлось довольно туго. Его клинок оказался бессилен против металла, выкованного на Изначальном подгорном огне, а Юнь-Ши была куда проворнее варвара – от ее кульбитов так и рябило в глазах. Кхитаянка даже умудрилась рассечь кожаный колет варвара, но, по счастью, до тела не достала. Киммериец медленно отступал к реке, защищаясь только тем, что постоянно вращал меч перед собой, не подпуская опасного противника на расстояние смертельного удара.
