Иван Липунцов - В том мире света больше
«Колдуны визиты любят», — вспомнил отрывок из старой книги.
На стук в дверь шаги не раздались. Казалось, хозяин давно стоял за ней, ожидая гостя. Крисп не особо верил в силы колдунов. Он вспомнил, как лично убил нескольких. Пару обвешанных каким-то мусором стариков. Что-то подсказывало так поступить и с этим кудесником, только весь энтузиазм обагрить сталь кровью пропал.
За дверью, почти уперевшись головой в потолок, стоял человек. С него свисала мантия до колена, увешанная тиной, ветками кустов и мхом. Лицо скрывал капюшон, из-под которого высовывался кончик пятнистого носа. Гора в лохмотьях протянула руку и схватила здоровенную длинную кривую палку, на которой свисали также дохлые жабы, перья и маленькие потускневшие черепа.
— Кто ты? — спросил человек.
— Бродяга, — ответил Крисп, покашливая.
— Зачем ты пришел?
— Ищу кров и еду.
Ссутулившийся человек молчал и не двигался. Легкий порыв ветра затеребил свисавшие черепа. Ливень за спиной усиливался. Стоять на веранде уже приятно.
— Входи, — донесся голос.
Колдун развернулся и поковылял по узкому коридору.
«Колдуны визиты любят», — сказал себе Крисп.
Когда нога запнулась о порог, силы совсем покинули путника, он с грохотом упал на деревянный пол. Встав на четвереньки, Крисп огляделся в поисках хозяина дома и поднялся. Что-то подсказало, что следует закрыть дверь. Щеколды не было. На косяке замка Крисп так и не обнаружил.
Коридор являлся основной артерией дома. Он скобой огибал главную комнату, и от него отходили проходы в небольшие помещения. Крисп неуклюже прошел в гостиную. В главной комнате стоял стол, несколько стульев, кресло в углу, тумба, напротив печь, обвитая чем-то засушенным, а впереди большущее окно, открывавшее вид на часть веранды и полянку. Огромный человек сидел за столом и плавным движением указал на стул напротив.
«Сейчас начнется… Чертовы торги».
Крисп послушно сел, подозрительно осматривая черные от копоти стены.
— В моем доме нельзя воровать, — начал говорить колдун, все так же сутулившись. Лицо по-прежнему скрывала тень. Сам же Крисп капюшон решил снять. — Нельзя портить вещи. Это главное.
Крисп медленно кивнул.
— Имя есть?
— Бродяга, — повторил Крисп.
— Это не имя, — сказал колдун невероятно низким голосом, но совершенно подходящим для размера его тела.
Хозяин дома превышал Криспа вдвое ростом.
«Оно ему все равно ничего не скажет».
— Крисп Вердон.
— Мое имя Мэб. По твоему лицу видно, что ты догадался, кто я. Это так. Задавать лишних вопросов не стоит. — Он слегка дернул головой. — Что дашь в торг?
Крисп достал пару кинжалов и положил на стол. Расставаться с ними не хотелось, это последние оставшиеся, но торг есть торг. Не дашь ценное — и больше никогда ничего не сможешь никому дать.
— Мало, — буркнул колдун.
«И меч хочет забрать?»
Крисп опустил левую руку и принялся снимать ножны. Неожиданно его пальцы нащупали что-то мокрое и мягкое. Маленькая тушка скользнула в руку и упала на стол. Колдун какое-то время неподвижно сидел, после чего сгреб все со стола себе в сумку, перекинутую через плечо.
— Ты вправе взять три дня. — Он показал три толстых пальца, обмазанных землей и еще чем-то навроде дегтя. — Твоя комната здесь.
Здоровенная туша указала на дверь напротив гостиной. В голове Криспа созревал план относительно убийства гостеприимного хозяина, когда сила вернется в руки. Правда, иногда энтузиазм от задуманного тускнел, когда взгляд устремлялся на тень под капюшоном.
«Я и так убил четверых за прошедшие дни».
Колдун поднялся, подошел к печке, достал горшок, вынул откуда-то тарелку. В нее вывалил содержимое глиняного горшка и подал горячее блюдо на стол.
— Картошка с грибами, — сухо сказал великан.
Стукнула ложка. Крисп принялся наспех есть. К его удивлению, еда оказалась вкусной. Толстые грязные пальцы бросили пару ломтей хлеба. Рядом стукнул дном кувшин с водой, выплеснув несколько капель. Мэб высыпал содержимое горшка и себе, усевшись рядом. Ел он, чавкая, не тише Криспа.
В гостиной стоял запах дыма и гари. Как на дне тарелки осталось лишь несколько капель подливки, начало клонить в сон. Тело размякло и, казалось, расплылось. Никакие мысли в голову не лезли. Крисп поймал себя на том, что смотрит на неподвижного колдуна. Он давно доел свою порцию и налил в кружки воды из кувшина.
— Пить будешь?
— Буду. — Взял грязную, вырезанную из цельного дерева кружку, и моментально осушил несколькими глотками. Холодная вода вызвала новый приступ отхаркивающего кашля.
Крисп намеревался встать и пойти выспаться: глаза закатывались, а дремота не отпускала ни на секунду. Голос Мэба взбодрил:
— Давно в пути?
«Лишние вопросы, похоже, задавать намерен ты…»
— Да. — Хотел встать со стула, но колдун остановил его рукой.
— Поговорим.
Крисп уселся поудобней и по привычке положил руку на живот так, чтобы пальцы касались эфеса меча.
— Куда путь держишь? — Вытер руку о какой-то большой лист, прикрепленный к мантии.
«Все только и задают этот вопрос». — Раздражение нарастало, пока не дошло до какого-то порога, после оно растворилось, лишив последних остатков сил и навеяв более глубокую дремоту.
— На север, — зевнул Крисп.
— Из большого мира?
— Верно.
— Что в нем нового, что старого?
«Не вылезает из своей норы, хотя до Топи рукой подать», — подумал Крисп. Вспомнив, в какой глуши город, понял интерес Мэба.
— Мир огромен, — устало произнес гость. — Тебе интересен Масмар?
— Да, — ответил колдун.
Любой другой человек тут же поседел бы от одного только вида здоровяка. Огромный, со скрытым тенью лицом, в травах, грязи и воняет перегноем и болотом. Именно о таких людях, или же существах, детям на ночь истории рассказывают. Какими только ужасами эти байки не приправляются. Однако, Крисп знал, что темные стороны почти каждой истории в итоге правдивы, а красивые россказни — миф. Еще раз вспомнив лица колдунов, с кем он уже встречался перед смертью оных, пристально всмотрелся в тень из-под капюшона. Страх — часть человеческого существа. Крисп привык к нему и научился с ним жить. Его он спасал в нужное время и в решающий момент придавал сил.
— Масмар побеждает. Его границы расширяются. Скоро войны прекратятся. — Потер вспухшее лицо. — Осталась последняя линия фронта, последний враг.
«Испытывает ли он страх передо мной?»
— Хорошо. — Отвернул голову и уставился в окно. — Откуда ты?
«И с юга и с севера».
— Из Масмара.
