Стефани Майер - Новолуние
— Поверить не могу! Рене с ума сойдет! Слушай, а ты-то согласен? Там ведь солнечно, придется весь день сидеть взаперти.
— Постараюсь справиться, — нахмурился Эдвард. — Знал бы, какая будет реакция, заставил бы открыть подарок перед Карлайлом и Эсми. Мне почему-то казалось, что ты рассердишься.
— Ну, конечно, все это слишком, зато полетим вместе!
— Теперь жалею, что сам не купил подарок. Оказывается, здравый смысл у тебя все-таки присутствует.
Я отложила ваучер и, сгорая от любопытства, потянулась за его подарком. Однако распаковать мне его так и не позволили.
Доля секунды — и Каллен протянул подарочный футляр с серебристым диском внутри.
— Что это? — растерянно спросила я.
Эдвард молча забрал диск, вставил в плеер, пылившийся на прикроватной тумбочке, и нажал на воспроизведение.
Полилась музыка.
Я слушала с широко раскрытыми от изумления глазами. Эдвард явно ждал какой-то реакции, но язык не повиновался. Откуда ни возьмись, появились непрошеные слезы, их пришлось вытереть, пока не покатились по щекам.
— Рука болит? — с тревогой спросил Каллен.
— Нет, дело не в этом… Милый, музыка просто чудо, о лучшем подарке и мечтать нельзя. Даже не верится… — Я осеклась, вся обратившись в слух.
Это музыка Эдварда, композиции его собственного сочинения, а первой шла моя колыбельная.
— Ты ведь не позволила бы купить рояль, чтобы я мог играть прямо здесь?
— Конечно, нет!
— Как рука?
— В полном порядке!
На самом деле под повязкой будто пожар полыхал. Лед, мне срочно нужен лед! Ладонь Эдварда тоже подойдет, однако просить нельзя — сразу обо всем догадается.
— Сейчас принесу тайленол.
— Ничего не нужно, — возразила я, но Каллен пересадил меня на кровать и направился к двери.
— Чарли!.. — прошипела я.
Папа не подозревал, что мой бойфренд частенько остается ночевать. Узнай он об этом, у него инфаркт случится. Однако виноватой я себя не чувствовала: ничем предосудительным мы не занимались.
— Он меня не поймает, — пообещал Эдвард, без звучно исчез за дверью и… вернулся еще раньше, чем она коснулась рамы, держа чистый стакан и упаковку тайленола.
Таблетки я выпила, не сказав ни слова: что толку спорить, если наверняка проиграю? Тем более рука с каждой секундой беспокоила все сильнее.
В комнате до сих пор звучала колыбельная: звуки мягкие, спокойные, умиротворяющие.
— Уже поздно, — заявил Эдвард. Р-раз — он сгреб меня в охапку, два — приподнял одеяло, три — уложил на кровать и заботливо укрыл. Сам лег рядом, но поверх одеяла, чтобы я не замерзла, и обнял.
Положив голову на его плечо, я счастливо улыбнулась:
— Спасибо…
— Не за что!
Мы долго молчали, а колыбельная тем временем кончилась, и зазвучала любимая песня Эсми.
— О чем думаешь? — шепотом спросила я.
— Ну… взвешиваю все «за» и «против», — после секундного колебания ответил он.
По спине побежали мурашки.
— Помнишь, я попросила не игнорировать мой день рождения? — Надеюсь, отвлекающий маневр был не слишком явным.
— Да, — осторожно проговорил Эдвард.
— Так вот, поскольку праздник еще не закончился, хочу, чтобы ты снова меня поцеловал.
— Ты сегодня такая жадная!
— Ну, если не хочешь, не надо себя заставлять, — съязвила я.
Хохотнув, Каллен тяжело вздохнул.
— Не дай бог мне себя заставлять! — с непонятным отчаянием проговорил он и, обняв за шею, прильнул ко мне.
Поцелуй начался как всегда: Эдвард соблюдал осторожность, а мое сердце неслось бешеным галопом. Однако потом что-то изменилось: его губы стали требовательнее и настойчивее, а руки, зарывшись в мои волосы, не давали отстраниться. Я и не желала, и, хотя, играя с бронзовыми прядками, фактически перешла дозволенные границы, он впервые не сказал «стоп». Через тонкое одеяло тело Эдварда казалось очень холодным, но я к нему так и льнула.
Вдруг все резко закончилось: ласковые и сильные руки Каллена просто держали меня на расстоянии.
Я откинулась на подушки: голова кружилась, как после американских горок, и мучили обрывки каких-то воспоминаний…
— Прости… — Господи, да у него тоже дыхание сбилось! — Я не имел права…
— Разве кто возражает? — Я буквально умирала от желания.
— Белла, постарайся заснуть, — нахмурился Эдвард.
— Нет, хочу еще один поцелуй!
— Похоже, ты переоцениваешь мои волевые качества.
— Что соблазнительнее: мое тело или моя кровь?
— Пожалуй, одинаково. — Усмехнувшись, он мгновенно посерьезнел. — Слушай, может, перестанешь испытывать судьбу и попытаешься заснуть?
— Договорились, — кивнула я, покрепче к нему прижимаясь. Сил в самом деле почти не осталось. Во многих отношениях день получился трудным, но, как ни странно, облегчения я не испытывала. Казалось, завтра будет еще хуже. Конечно, глупо: что может быть хуже, чем сегодня? Наверное, так с некоторым опозданием проявляется шок.
Я украдкой коснулась рукой плеча Каллена, чтобы прохладная кожа успокоила пылающий под повязкой пожар. М-м-м, сразу полегчало.
Уже засыпая, я наконец сообразила, о чем напомнил поцелуй. Весной, когда пришлось разделиться, чтобы сбить со следа Джеймса, Эдвард поцеловал меня, не зная, увидит ли снова. Его губы казались горько-сладкими, как и сегодня… Но почему, где связь? Содрогаясь, будто в предвкушении кошмара, я провалилась в забытье.
Глава третья
Конец
Наутро я чувствовала себя просто ужасно. Естественно, не выспалась, рука пылала, голова раскалывалась. Еще хуже стало после того, как Эдвард, чмокнув меня в лоб, выскользнул в окно. Наверное, пока я спала, взвешивал свои «за» и «против»… От страха и волнения голова загудела еще сильнее.
Каллен, как всегда, ждал у школы. Лицо по-прежнему чужое, а глаза скрывали тайну, которую я не могла разгадать. Про вчерашнее говорить не хотелось, но вдруг, умолчав о своих тревогах, сделаю еще хуже?
Эдвард открыл дверцу пикапа:
— Как себя чувствуешь?
— Отлично, — соврала я и поморщилась: грохот захлопнувшейся дверцы безжалостно терзал уши.
Мы молча шли к школе: чтобы не обогнать меня, Каллену приходилось делать шаги в два раза короче обычных. Накопилась масса вопросов, однако большую часть придется задать позднее, потому что они предназначаются Элис. Как Джаспер вел себя утром? О чем они говорили после того, как Эдвард меня увез? Как держалась Розали? И самое главное: что показывают ее странные, порой обманчивые видения? Известно, почему брат погрузился в апатию? Есть ли причина у безотчетного страха, от которого мне никак не удается избавиться?