Роман - Путь в бездну
– Где проходят сражения этой войны?
– Таких мест много, как правило, Низшие Планы. По всей долине Реки Стикс… на девяти уровнях Баатора, в четырёх топках Геены, Серых Пустошей, холодных, алых Карцери – тюремном Плане – и бесконечном колодце Бездны. Задали очередной вопрос.
– А как выжить на этой войне?
– Хочешь знать, как выжить в Кровавой Войне? Три правила ученик. – Он поднял искалеченную руку, лишь с двумя пальцами на ней.
– Во-первых, держаться от неё подальше. Во-вторых, держаться от неё на чертовски дальнем расстоянии. И наконец… находиться от неё на таком растоянии, что дальше только вечность.
– Если однажды ты проснёшься, а Война уже у твоего порога, то беги так быстро и так далеко, как только сможешь. Не можешь бежать, ложись и лежи, лежи тихо, и молись, чтобы этот кошмар прошёл. Вот только нет такого места, где можно спрятаться и нет такого далёка, в которое можно убежать от неё. Я спросил.
– Но если бежать некуда, почему, же изверги не сражаются на улицах Сигила?
– Слушай парень: они бились здесь… несколько раз. Порой нам достаются кое-какие 'излишки' Войны. Наша Госпожа Боль, благослови господь её стальное сердце, конечно, гасит огни…
– Порой бывали времена, пугающие до дрожи времена, когда войска успевали прожечь и протоптать свой путь сквозь жилые кварталы Сигила, прежде чем Госпожа решала очистить город. Так что она не всегда так уж стремится положить коней Кровавой Войне, как может показаться, понимаешь?
– А почему изверги просто не захватят Сигил? Он рассмеялся, но смех его сменился жутким кашлем.
– Не пойми меня неправильно: и танар'ри и баатезу хотят падения Сигила. Это ведь лучшее поле боя во всей мультивселенной – ведь Клетка, это Город Дверей, которые ведут куда угодно. Нельзя это недооценивать, а если ты участвуешь в Кровавой Войне и хочешь победить, то ты просто обязан завоевать это место. Он опять раскашлялся.
– Правда изверги не смогут получить его, пока Госпожа стоит на страже. Она крепка, как гвоздь, а клинки её вонзаются в плоть глубже, чем их клыки. Она этих злыдней гнёт в бараний рог, просто невероятно. Одна единственная молчаливая Госпожа, с руками, вечно спрятанными в рукавах, в одиночку сдерживает натиск целой войны, да ещё какой Войны. – Он расхохотался.
– Но почему изверги спокойно ходят по Сигилу?
– Им нельзя буянить на улицах… слишком много. А так это место, вроде нейтральной территории, Сигил позволяет им потрещать языками, не убивая друг друга. Порой противники здесь встречаются, заключают соглашения. Правда, мир – штука не долговечная… И хоть им нельзя мочить друг друга на улицах, это не значит, что шпионы, наёмники и убицы здесь не водятся. Их оружие, на этой территории – лож и словоблудие. Ещё здесь есть безопасные дома. Места, где они могут остыть перед новой резнёй.
– И воинов нанимать они тоже любят. Ищут, как правило, мальчишек, для которых Планы ещё в новинку, без особых моральных устоев, таких они стараются завербовать в свою великую армию. Сигил, источник пушечного мяса на всех Планах. Даст сто очков вперёд любой планете со всеми населяющими её праймами.
– Ещё дам вам всем совет: Не лезь в портал, если только не знаешь абсолютно точно, куда он ведёт. Вы наверно не слышали историй о бестолковых путешественниках по планам, входивших в портал и кончавших свои дни в самом сердце мясорубки Кровавой Войны. А знаете, почему не слышали? А потому, что они все мертвы!
– И ни в коем случае не подписывайте никакой контракт, неважно, сколько бабок они вам сунут в шляпу. Смерть и подписание договора о службе, в этой войне одно и тоже.
– Скорее всего, при подписании контракта, вас просто надуют, и контракт закончится вместе с вашей жизнью. И даже Смерть не принесёт избавления, потому, что тогда ты опустишься на Низшие Планы и вылезешь от туда чем-то ещё более кошмарным, чем ты был изначально. И тогда ты попал в их лапы на всю оставшуюся вечность.
– Расскажите о танар'ри.
– Танар'ри платят лучше, чем баатзеу, но тебе понадобиться два, а то и три лица и целая куча глаз по всему телу, потому что к ним нельзя повернуться спиной, даже мгновение: это хаос во плоти, своенравные, с прихотью, навечно посилившейся в их сердцах. Доверие и умение держать слово, не их достоинства… Им плевать, что случится, пока хоть что-то может случится, главное чтобы это было злом. По-моему им необходимо драться с баатезу, иначе они начнут резать друг друга.
– А Баатезу?
– Они обычно не платят столько, сколько танар'ри, но и не нарушают письменных соглашений. Они хитры, даже в несколько сот раз хитрее, а уж контракты они начали заключать, наверное, с начала времён. Они знают, как навешать лапши на уши. Подпиши что-нибудь, и скорее всего ты окажешься обманутым и проторчишь всю оставшуюся жизнь в строю…
– Они охрененно умеют составлять планы. Они вкладывают больше мысли и приготовлений в одно важное сражение, чем человеческие армии во всю военную компанию. Из зала послышался тихий голос.
– Женщина по имени Вришка говорила, что вы принесли в жертву своих людей, чтобы избежать Войны. Это так? Лицо Жисиса покраснело от ярости.
– Следи за тем, что говоришь незнакомец! Это ложь! Грязная ложь! Я скажу тебе, что случилось незнакомец! – он вздохнул и слегка расслабился.
– Я был в Компании Сияющих Ликов… в число воинов входили и пятьдесят три человека-наёмника, выжило нас в той компании только девять. Мы встали лагерем где-то в Авернусе, и ждали подкрепления пред следующей битвой… Мой контракт тогда уже почти истёк, и… фактически, я должен был уйти, после этой битвы. Проблема была в том, что если бы я там умер, я бы там остался навсегда – слишком много грязи, слишком много зла скопилось в моей душе. И я бы кончил просящим в Бааторе, вечным солдатом в вечной Войне. – Он вздрогнул.
– И я, вместе с двумя своими приятелями бежал, бежал как пёс, так оно всё и случилось. Мы мчались сквозь этот План уже несколько дней, когда мы наткнулись на колонну из живых голов… кошмарное зрелище, скажу я тебе… они бормотали и шипели, звали нас, просили подойти поближе. Ночью я тайком ушёл от своих и пошёл к столбу. – Гисис закрыл глаза и стал ожесточённо тереть виски.
– Я… я спросил у столба, как мне выйти на свободу, как мне сбежать из Баатора… и он сказал мне это, в обмен на двух моих братьев. – На мгновение он затих, впившись зубами в костяшки пальцев, пытаясь не дать пролиться слезам.
– Для меня… тогда… это были семечки. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить себя. Сейчас я всего лишь солдат, который ищет где бы ему умереть. Я стараюсь соскрести налёт зла со своей души, очистить того Гисиса, который сидит внутри меня, прежде чем я умру и вернусь на Войну. Я читаю здесь лекции, чтобы предостеречь людей от всего этого, я не хочу, чтобы кому-то ещё пришлось делать выбор, такой, какой пришлось делать мне.
