Катя Фиалкина - Хранительница. Ксения
Нашел что спросить! Я и сама порой не знаю, что с собой любимой делать… Так что мне оставалось только философски пожать плечами.
- Мне уйти?
- А… - он немного замялся, - тебе было не очень больно?..
Я округлила глаза и отрицательно мотнула головой. М-да, какой-то странный он сегодня…
- Тогда останься… пожалуйста…
4 глава
- Я требую объяснений! Немедленно! - полная здорового негодования, я влетела к Алексу и… наткнулась на колючий взгляд Габриэля.
О боги! А этот что здесь делает?! М-да, везет, как всегда…
- Чего-чего ты там требуешь?.. - растягивая каждое слово, переспросил вредный ангел и смерил меня слегка презрительным взглядом.
Признаться, пылу у меня мигом как-то поубавилось. Ну что за люди (и нелюди)?! Не дали нормально поскандалить!.. Зато где-то глубоко внутри меня осторожно шевельнулась вредность. Ах вот значит как?! Им значит можно меня использовать втемную, а мне возмущаться выходит нельзя? Как бы не так!
А дело было вот в чем… Последний, а лично для меня и единственный, День Согласия я так и простояла за спиной Властелина. Посетителей было довольно много, и с каждым повторялось одно и то же действо. Плюс еще некоторые норовили вывались на бедного Властелина все накопившиеся за неделю проблемы, да и просто сплетни. Алекс терпеливо выслушивал каждого. Кое-кому даже советы давал, правда, зачастую в приказной форме. Иногда на меня накатывало то странное состояние, которое овладело мной в приход Дарма, но в общем-то все шло хорошо. Вот только к вечеру Алекс стал напоминать неудачную копию себя обычного: бледный, изможденный, с темно-синими кругами под глазами… Скажу банальность, но краше в гроб кладут. Из чего я и сделала вывод о том, что взамен забранной боли он отдает частицу собственной жизненной силы. Проще говоря, души.
Мне казалось, что пришедшие меня даже и не замечают. О, как же я ошиблась! Они заметили, наверняка вдоволь посплетничали и пришли к определенному выводу…
Так что на следующий день мне пришлось сильно удивиться, когда все, кого я встретила по дороге к Любе, мне почтительно кивали и с торжественным видом сообщали, что они безмерно рады моему присутствию в Боллате. Это продолжалось несколько дней. Тогда я как-то не придала этому особого значения. Ну, подумаешь, коллективное помешательство… Но вот когда встреченный мной в харчовой лавке Радик шутливо поинтересовался, как поживает новоиспеченная Хранительница, я забеспокоилась…
И вот теперь я, полная возмущения, стою перед Алексом и собираюсь наконец-то получить ответы на все свои многочисленные вопросы. Правда, Габриэль своим присутствием слегка поломал мои планы. Ну да ладно, сейчас как-то не до него…
- Объяснений, - повторила я и упрямо вздернула подбородок.
- М-м-м… Лично я тоже не прочь их получить. От тебя.
- Габриэль, ты бы не мог нас оставить?.. - наконец-то подал голос Алекс, прерывая наши препирательства. Ангел напустил на себя недовольный вид, но все же подчинился.
Какое-то время мы молча разглядывали друг друга. После чего Алекс все-таки выдавил:
- Поверь, я и сам до конца не понимаю, как это вышло…
- Так я правда…
- Моя Хранительница, - закончил он за меня.
- И что теперь делать?..
- Ничего… - пожал он плечами. - Насколько я помню, идти тебе все равно некуда. Так что расслабься, и… пусть все идет как идет.
Ага, легко ему говорить!
- А я… я… я сбегу!.. - И поняв, насколько глупой выглядит такая угроза (ага, бежать-то мне как раз и некуда), я вылетела за дверь.
Добравшись до своей комнаты, я рухнула на кровать и зарылась лицом в подушку. Уже в который раз за последнее время мне захотелось ущипнуть себя и наконец-то проснуться. Снова оказаться в ветхом, но таком родном домике. Подальше от всей этой неразберихи. А то что-то многовато загадок для одной меня: темная магия, Властелины, ангелы… а теперь еще и я сама. И что-то мне подсказывает, что это еще далеко не конец.
Как и следовало ожидать, я уснула. Ну не приспособлен мой организм к тяжким раздумьям, что поделаешь…
… Я стояла на пороге небольшого деревянного домика, с виду довольно старого. Где-то между деревьями протяжно завывал ветер, небо было затянуто серой поволокой. Я зябко поежилась, было довольно холодно.
Дверь с пронзительным скрипом отворилась, и я переступила порог. Внутри царил полумрак. Какое-то время я безуспешно хлопала глазами, пытаясь сообразить, куда же я попала. Потом глаза привыкли к темноте, и я смогла разглядеть нехитрую обстановку. Деревянный пол, местами прогрызенный мышами, скрипел у меня под ногами. У стены стоял стол, а на нем - потухшая свеча. Рядом с ним примостился древнего вида шкаф.
В самом дальнем конце комнаты, на узкой кровати, под давно не стиранным одеялом лежала старуха. Вся сморщенная, невероятно худая, жизнь еще ощущалась только в ее глазах. Даже в темноте я видела, нет, скорее чувствовала, как они горят.
- Не бойся, дитя, подойди, - проскрипела она, и я двинулась к ней, точно загипнотизированная. - Я давно жду тебя, моя маленькая Хранительница.
- Но я…
- Ничего не можешь изменить, - она каркающее рассмеялась. - Да и не нужно. Не спорь! Глупо спорить с судьбой! - и неожиданно мягко добавила:
- Иногда судьба сама делает за нас следующий шаг. Ничего не поделаешь…
Ничего не поделаешь… не поделаешь… поделаешь… эхом звучало в голове, пока я выныривала из этого странного сна.
Окончательно проснувшись, я села и потрясла головой. О боги, чего только не понаснится!
Так, похоже, мне срочно нужно отвлечься. С этой первой здравой мыслью за сегодняшний день я вышла из дома и направилась к конюшням. Погода напоминала ту, что я видела во сне: было холодно. А я была довольно легко одета, и шаль как назло оставила дома. Но возвращаться было лень, так что я обхватила себя руками за плечи и упрямо пошла дальше.
В конюшнях, к счастью, никого не было. Даже конюх куда-то подевался, чему я несказанно обрадовалась - мне хотелось побыть одной. По крайней мере, лошади не будут передо мной расшаркиваться и обзывать Хранительницей.
Высунувшаяся из стойла Бэгги ткнулась мне в плечо. Я чисто механически стала ее поглаживать. Теплая, шелковистая. Я тяжко вздохнула, лошадка солидарно фыркнула. Придя к полному взаимопониманию, мы занялись каждая своим делом: Бэгги сунула нос в кормушку, а я уселась на доску, лежащую на двух пеньках и гордо именующуюся здесь скамейкой, и погрузилась в свои мысли.
Так я просидела, наверное, долго. В конюшне было тепло и вкусно пахло сухим сеном. Уходить никуда не хотелось.
Я уже успела окончательно разомлеть, когда почувствовала, что уже не одна. На скамейку рядом со мной кто-то сел. Я чуть повернула голову, это был Алекс. Он молчал. Я тоже.
