Джон Толкиен - Возвращение короля
Говоря так, Пипин скроил такую сердитую мину, что мальчик попятился, но тут же опять подошел ближе со сжатыми кулаками и воинственным блеском в глазах.
— Нет!— со смехом остановил его Пипин. — Не надо верить во все, что говорят чужаки. Я вовсе не забияка. Но было бы вежливее, если бы ты прежде чем вызвать меня на бой представился.
Мальчик гордо выпрямился:
— Я Бергиль, сын гвардейца Берегонда!
— Так я и знал, — сказал Пипин, — потому что ты очень похож на своего отца. Мы с ним знакомы, и это он прислал меня к тебе.
— Чего же ты сразу не сказал, — ответил Бергиль и вдруг нахмурился. — А что, разве отец передумал и хочет меня оправить из города с девчонками? Не выйдет, все фургоны уже уехали.
— Не беспокойся, поручение не такое обидное, может быть, оно тебе и понравится, — сказал Пипин. — Твой отец хочет, чтобы ты вместо того, чтобы класть меня на лопатки, показал мне город и немножко развлек в моем одиночестве. За это я тебе расскажу о дальних странах.
Бергиль хлопнул в ладоши и с облегчением засмеялся.
— Чудесно! — воскликнул он. — Я готов! Мы как раз собирались пойти к Воротам поглазеть. Идем туда.
— А что там интересного?
— Перед заходом солнца по Южному Тракту должны прийти войска из южных провинций. Идем с нами, увидишь.
Бергиль оказался отличным спутником, лучшей компании у Пипина не было со дня разлуки с Мерри. Вскоре они уже дружно болтали и смеялись, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих. К Большим Воротам шла целая толпа, и они в нее влились. У Ворот Пипин снискал особое уважение Бергиля, когда представился, произнес пароль, и стражники, отдав ему честь, пропустили вместе с юным товарищем.
— Вот здорово! — заявил Бергиль. — Нас, мальчишек, без взрослых сейчас за Ворота не выпускают. Значит, мы все увидим!
За Воротами вдоль дорог и вокруг мощеной площади, на которой эти дороги сходились, стояла плотная толпа. Все глаза были обращены на юг, и вскоре по толпе пронесся шепот:
— Там, вон там, уже пыль столбом. Идут!
Пипин и Бергиль протиснулись в первый ряд и ждали вместе с другими. Издалека долетели звуки рогов; волна приветственных криков прокатилась по толпе. Громко запела труба, люди вокруг закричали:
— Форлонг! Форлонг!
— Что они кричат? — спросил Пипин.
— Это Форлонг подошел! — ответил Бергиль. — Старый Форлонг Толстый, Правитель Лосарнака, где живет мой дедушка. Ура! Форлонг едет, старина Форлонг!
Впереди на огромном ширококостном коне ехал массивный мужчина, уже старый, с седой бородой, в доспехах, в черном шлеме и с длинным тяжелым копьем у седла. За ним в облаке пыли шагали хорошо вооруженные воины с большими боевыми топорами в руках. Шли они, гордо подняв головы, с суровыми лицами, молча. Они были ниже ростом и смуглее, чем те гондорцы, которых Пипин до сих пор встречал.
— Форлонг! — кричала толпа. — Верный друг, преданное сердце! Форлонг!
Но когда отряд прошел, в толпе зашептались:
— Всего горсточка! Что значат две сотни топоров! А мы-то надеялись на большую помощь. Вот что наделал Черный Флот на Андуине. Союзники прислали десятую долю своих войск. Но в такой беде каждый солдат пригодится.
За этим отрядом прибывали другие и под приветственные крики толпы входили в Ворота. В черный час соседи и вассалы шли помогать гондорцам защищать столицу, но все они прислали меньше воинов, чем от них ждали, и меньше, чем требовалось в такое время. Триста пехотинцев пришло за Дерворином из Калембела, что на реке Рингле. Пятьсот лучников привел высокий Дунгир с сыновьями Дулином и Деруфином из большой Долины Черного Корня в верховьях Мортонда. Из Анфаласа с дальнего побережья подошла большая колонна охотников, пастухов, крестьян, но кроме челяди и их предводителя Голасгила, все были плохо одеты и недостаточно вооружены. Из Ламедона пришла группа хмурых горцев без командира, из Этира — сотня рыбаков, остальные остались на военных кораблях. Хирлан Красивый с Зеленых Гор Пиннат Гелин привел триста храбрых воинов в зеленом. Последним прибыл гордый красавец князь Дол Эмроса Имрахил, двоюродный брат Наместника, под лазурными с золотом знаменами, на которых блестел герб его рода: корабль и серебряный лебедь. За ним ехала свита на серых конях в полном вооружении; за свитой шли с песней семьсот пехотинцев, все как на подбор высокие, темноволосые и сероглазые, осанкой похожие на своего правителя.
На этом все кончилось. Всех прибывших оказалось около трех тысяч. Больше ждать было некого. Топот шагающих войск затихал за стенами города. Толпа еще некоторое время стояла молча. Пыль висела в воздухе, ветер утих, было душно. Приближалось время закрывать Ворота. Красный диск солнца скрылся за Миндоллуином. Город утонул в тени.
Пипин посмотрел на небо, и ему показалось, что оно стало цвета пепла, будто дневной свет отступил перед тучей пыли и дыма. Лишь на западе гаснущее солнце жгло облака, и темной громадой в белой шапке вырисовывался на их багровом фоне Миндоллуин.
— Такой хороший день кончается пожаром! — прошептал чуть слышно Пипин, забыв о мальчике, который стоял рядом.
— Для меня этот день плохо кончится, если я не вернусь до вечернего колокола, — сказал Бергиль. — Идем скорее, пока Ворота не заперли. Уже трубы трубят!
Держась за руки, они почти бегом вернулись в город и последними проскочили в Ворота, как раз перед тем, как их заперли, а когда добежали до Улицы Фонарщиков, на башне торжественно зазвонили все колокола. В окнах зажглись огни, из домов и солдатских казарм, размещенных под стенами, слышался шум голосов, раздавались песни.
— Теперь прощай, — сказал Бергиль. — Передай от меня привет отцу и скажи ему спасибо за наше знакомство. Пожалуйста, приходи еще! Я уже почти захотел, чтобы не дошло до войны: мы бы тогда с тобой чудесно проводили время. Можно было бы, например, поехать к дедушке в Лосарнак — там красиво весной, в лесу и в поле такие цветы! Кто знает, может быть, еще поедем. Нашего Правителя пока никто не победил, и мой отец — храбрый солдат. До свиданья, приходи еще!
Расставшись с мальчиком, Пипин поспешил в Цитадель. Дорога показалась ему крутой, он вспотел, поднимаясь с яруса на ярус, и сильно проголодался. Ночь наступила быстро. Небо не проколола ни одна звезда. Хоббит опоздал на общий ужин, но Берегонд его ждал, обрадовался, посадил рядом с собой и стал расспрашивать о сыне.
После ужина Пипин еще немного посидел в погребке, но довольно скоро распрощался, потому что у него почему-то стало тяжело на душе и захотелось поскорее снова увидеть Гэндальфа.
— Найдешь сам дорогу домой? — спросил Берегонд, задерживаясь на пороге небольшого помещения под северной стеной Цитадели, где они провели вечер. — Сегодня ночь темная, а в городе вышло распоряжение погасить все наружные огни. У меня для тебя есть новость: рано утром тебя вызовут к Денэтору. Боюсь, что Наместник не зачислит тебя в Третью Бригаду. Но надеюсь, что мы еще встретимся. До свиданья, спи спокойно!
