Юлия Фирсанова - Отдыхать, так по-божески!
— Спасибо, мой милый, — нежно прошептала богиня, снова скользнув пальцами по его мозолистой от привычной тяжести меча ладони.
Пробормотав что-то неразборчивое, то ли ответ, то ли благодарность, то ли проклятие, принц отдернул руку, будто обжегся и стремительно вылетел из будуара. Больше оставаться рядом с Элией он просто не мог. К драным демонам этикет! Даже длинный камзол уже ничем не мог помочь в деле маскировки обезумевшему от желания богу.
'Опять сбежал, — с легкой досадой подумала принцесса, проведя рукой по ожерелью, — но очень скоро настанет миг, когда ты не успеешь этого сделать, и тогда… Ну а пока будем играть, мой неприступный старший кузен. Ты мое лучшее развлечение на Новогодье и лучшая цель! Я начинаю охоту!'.
После стремительного бегства Нрэна богиня ощутила легкое беспокойство, которое нарастало по мере того, как шли минуты. Даже веселая болтовня малышки Бэль и ее неизменные 'почемучки', которые всегда развлекали богиню, не могли развеять тревогу. Поняв, что ей не дает покоя предчувствие, смешанное с далеким зовом, Элия дала девочке целую шкатулку колец и перстней и оставила играть в великую заброшенную сокровищницу древних эльфийских правителей. А сама уединилась в кабинете, чтобы разобраться, кто же из близких знакомых (иной бы не докричался) так отчаянно зовет ее мысленно, не используя заклятия связи, и почему.
Мановением руки богиня плотно задернула шторы, чтобы льющийся из высоких окон свет не отвлекал ее, щелкнул, закрывшись, магический замок. Опустившись в глубокое кресло, Элия плотно сомкнула веки, вздохнула полной грудью, расслабляя каждую мышцу тренированного тела, и потянулась к той части своей души, в которой поселилось странное беспокойство от неумолчного зова. Достигнув этого места, она начала искать причину. Ей открылось видение: в глубокой грязи какого-то дикого болота под безумно оранжевым небом в бурую полосу тонул Рэт Грэй — самый длинноносый шпион его величества короля Лоуленда. Он не кричал, но молчаливый зов бога вернее самого громкого вопля смог достигнуть подруги.
Сориентировавшись в обстановке, богиня поняла, ее приятеля занесло слишком близко к Мэссленду. Он угодил в знаменитые Живые Топи Хеггарша, в которых, как и в Гранде, заклятье телепортации для чужаков не работало. На отдельных участках этих болот она не действовала вовсе, на других применение любой, самой незначительной магии Лоуленда приводило к неизбежному погружению невезучего колдуна в Топь. Судя по десятку разномастных чудовищных трупов, медленно уходящих в трясину рядом с истерзанным Рэтом, и отдаленному вою адских волков, другого выхода у шпиона просто не было. Казалось, все уже кончено, но в глазах мужчины горела неистребимая жажда жизни, а на губах играла неизменная ухмылка, словно он смеялся над собой и миром.
Не тратя времени на заклинания, столь странно действующие в окрестностях Мэссленда, способные привлечь ненужное внимание и кучу неприятностей впридачу, богиня использовала Закон Желания. Через секунду к ее ногам рухнул заляпанный по самые уши жидкой вонючей грязью худощавый мужчина. Ковер из нежно-кремового стал превращаться в темно-коричневый с примесью алого и багряного. Кровавые пятна заставили Элию пустить в ход мощные чары исцеления, щедро делясь с другом живительной энергией.
— Королева моя дорогая, я как никогда счастлив тебя видеть! — через несколько минут бодро воскликнул шпион, поднимаясь с пола. Жидкая грязь продолжала стекать вниз, марая безнадежно испоганенный ковер. — Я так рад тому, что я снова есть на этом свете и у твоих ног. Во время всех тяжких испытаний, этой грязи и холода, что обрушивались на мою несчастную, исстрадавшуюся шею, как я мечтал о теплой постели, о твоей постели!
— Может, для начала помечтаешь о ванне, — скептически предложила принцесса, со скорбью косясь на измаранный ворс.
— О ванне, — задумчиво протянул Рэт, — а что, мне нравится эта извращенная идея!
Отправив приятеля мыться, принцесса восстановила первозданную чистоту ковра с помощью заклинания, приказала пажам добавить к легкому столу из сладостей и фруктов, накрытому в гостиной, что-нибудь посущественнее, убрать закуски не тронутые Нрэном, и пошла проверить, что поделывает кузина. Почему-то в будуаре было на удивление тихо.
Маленькая принцесса вела себя на редкость хорошо: свернувшись клубочком, прямо на ковре, среди рассыпанных вокруг безделушек, словно миниатюрный дракончик — хранитель сокровищ, она мирно спала, приткнувшись к теплому боку дремлющего Диада. Вьющиеся мелким бесом каштановые волосы с явственным медным отливом выбились из толстой косы и растрепались, накрыв спинку малышки. Улыбнувшись, богиня мгновенно запечатлела в памяти эту картину, рассчитывая потом, под настроение, зарисовать ее. У Элии была значительная коллекция графических набросков родственников, друзей, любовников. В основном туда попадали эротичные произведения, но были рисунки забавные и даже вполне невинные.
Сплетя заклинание связи, богиня передала спящую кузину с рук на руки принцу Лейму. Прекрасно помня свои детские годы, прошедшие под тяжелой рукой строгого Нрэна, юный бог старался, как мог, заботиться о маленькой сестренке и защищать ее от воспитательных мероприятий, читай произвола, Бога Войны. Поэтому, закончив учебу в урбо-мире, он, к ужасной досаде друга Элегора, слишком много времени проводил в Лоуленде, нянчась с малышкой.
Сплавив Бэль, Элия вернулась в гостиную. Через несколько минут там появился чистый и благоухающий персиком и ванилью — ароматом любимого шампуня принцессы — Рэт, закутанный в ее же банное полотенце. Завидев стол с едой, шпион испустил радостный вопль и, плюхнувшись в кресло, запустил руку в вазу с шоколадом. Запихнув в рот самую большую плитку, он изобразил на подвижном лице выражение неземного блаженства и промычал:
— Королева моя дорогая, я снова жив!
— И снова лопаешь шоколад. Вижу, — согласилась принцесса, спуская с пояса и диадемы звездочки, чтобы те одели Рэта, как подобает. А мужчина уже вовсю уписывал свежий ростбиф, заедая его конфетами и прихлебывая вино.
Покачав головой, Элия села напротив и присоединилась к трапезе, правда, к мясу вместо сластей консервативно положила себе салаты и заливное. Когда на столе осталась только пустая посуда, Рэт откинулся в кресле и провозгласил со своей обычной кривоватой усмешкой:
— Ненавижу грязь! И зачем я пошел в шпионы?
— Чтобы были деньги на шоколад, дорогие ткани и те блестящие камушки, от которых ты без ума, — деловито пояснила принцесса.
— Да, нет в мире совершенства, — философски согласился мужчина. — Проклятый Мэссленд, его вонючие лужи и злобные твари.
